Есть в интернете проект: исторические дневники. Им может быть более ста лет, может быть несколько десятков лет, но почти каждый: удивительное свидетельство о своем времени, читать их очень интересно. Вчера мне попался дневник советской учительницы, которая в начале 30-х годов прошлого века поехала на Чукотку, учить детей. Сначала она не знала чукотского языка, чукчи почти не знали русского, общалась она через переводчиков, местных чукчей, которые могли говорить по-русски. Со временем она и чукотский выучила.
Дети не знали многих понятий, которые ей казались очевидными, начиная с гигиены и заканчивая тем, что такое линия, точка, горизонт. Но очень быстро дети все освоили.
Там же учительница невольно погружалась и в чукотские традиции, которые описывала так буднично, будто это норма. Точнее, для чукчей это нормой и было. Но не было нормой для многих других народов. И уж тем более нас, современных людей, это, конечно, поражает.
Я в первые мгновения даже не поняла, почему она так просто пишет, что один из чукчей задушил бабку, будто ничего особенного не случилось, и потому этот человек пять дней не будет ходить на работу. А потом вспомнила, что об этой же традиции писал В.Г. Богораз: этнограф, изучавший быт, религию, традиции чукчей в начале 20 века.
Вот этот момент из дневника учительницы, Сергеевой Катерины Семеновны, жившей в 1898 - 1975 годах. Описанные в дневнике события происходили в 1932-1934 годы.
"Не жизнь, а сама этнография! Сегодня приезжал тов. Беляков узнать, почему заведующий лаврентьевским кооперативом не приезжает, чтобы взять у него ключи, застал его дома. Вчера он, его сын Ванкатыргин задушили мать Вэчиткэ (бабушку Ванкатыргина), и сегодня этот «комсомолец» сидит у входа в ярангу на перевернутом ведре с кнутом и сторожит, чтоб в ярангу никто не вошел. На вопрос т. Белякова, когда он станет ходить на работу, тот отвечал, что не раньше просшествия пяти дней, иначе его папа, мама и он сам умрут скоро. Таков закон, так учит шаман."
О подобной традиции она еще раз упомянула чуть позже, в записи от 11 ноября 1933 года
"Один из пароходов завез к нам какую-то инфекцию. Все жители селений южного подрайона, так называемый Провиденский куст, поголовно больны. Наш Урелик — Провидения — не составляет исключения. Болеют тяжело, с осложнениями, но без врачебной помощи и без медикаментов. В Урелике я и за доктора и за аптеку. Вчера умер самый лучший, талантливейший и работоспособнейший эскимос — охотник Кавак. Им одним фактически держалось все селение. Жена его, чувствуя, что со смертью мужа она лишается и авторитета (Кавак — хозяин земли) и материальных благ, — «умерла своей волей», т.е. заставила сыновей (Напауна и Матлю) задушить себя. Такой закон: никто не имеет права отказать человеку в свободном уходе с этого света".
Об этом же я читала и у вышеупомянутого В.Г. Богораза:
"В 1895 году на Анюйской ярмарке я встретил одного чукчу, который говорил, что он не желает больше жить, потому что счастье отвернулось от него, все его родственники умерли и он боится, что его стадо в скором времени погибнет, хотя в то время олени у него были в полном благополучии. Я не придал значения его словам, но через некоторое время узнал, что этот человек действительно приказал себя задушить."
Это не единственный пример, все уж я тут цитировать не буду.
Вот как этнограф эту традицию поясняет:
"Склонность к добровольной смерти является до известной степени наследственной в некоторых чукотских семьях. Конечно, потомки отнюдь не обязаны следовать примеру предков. Однако фактически в целом ряде семей добровольная смерть как бы передается от отца к сыну...
По представлению чукоч, на том свете лучшие места для обитания отдаются людям, умершим добровольной смертью. Они живут в красном пламени северного сияния и проводят время за игрой в мяч, причем мячом служит моржовый череп.
Когда у человека появляется желание умереть добровольной смертью, его домашних охватывает тревога. Они всячески стараются отговорить его. Это делается серьезно и настойчиво, так как обязанность убить человека и притом близкого родственника, конечно, очень тяжела. Если человек хочет умереть от -- ножа и не имеет родных сыновей, которые должны были бы исполнить его желание, то часто ему бывает трудно найти "помощника". Никто не хочет нанести смертельный удар...
Однако, после того как формула произнесена вслух, отказ от высказанного намерения невозможен. Духи, слышавшие обещание, очень рассердятся и будут мстить, если человек не захочет исполнить его. Таким образом выходит, что добровольная смерть предохраняет от смерти, посылаемой духами (т. е. от естественной смерти), и в то же время является жертвоприношением kelet.
Такого рода противоречия часто встречаются во взглядах и представлениях чукоч. Человек, избравший добровольную смерть, считает, что он тем самым освободится от смерти, происходящей от kelet. Но, с другой стороны, добровольную смерть нельзя рассматривать иначе, как кровавое жертвоприношение тем же kelet. Хотя в добровольной смерти не видят прямого задабривания kelet, но неисполнение обещания принести им жертву, согласно представлению чукоч, вызывает гнев и мщение со стороны духов kelet. Чукчам известны три способа добровольной смерти: смерть от удара ножом или копьем, смерть посредством удушения и смерть от выстрела. Последний способ употребляется гораздо реже, чем два первые."
Удивительно, что такая традиция сохранялась до 30-х годов ХХ века. Интересно, как долго она в принципе продержалась. Думаю, закончилась она в тот период, когда на Чукотке появилась милиция и суды, которые могли отслеживать убийства, вести расследования и наказывать за преступления в соответствии с Уголовным кодексом.