Глава 9.
Начало ЗДЕСЬ
Зажёгся свет, тусклый, как обычно. Женька приоткрыл глаза и широко зевнул. Потянувшись, он спустил ноги с тахты и, воровато оглядевшись, незаметно сделал на стене очередную царапину припрятанным в кармане гвоздём. Хорошо, мама никогда по карманам не лазила и не вытряхивала из них богатство, так нужное и важное для каждого уважающего себя мальчишки десяти лет. Поэтому у Женьки при себе оказался гвоздь, небольшой моток бечёвки (метра полтора примерно), почему-то миниатюрная рулетка (откуда взялась?), четыре отшлифованных камешка (красивые, а что?), несколько резинок (знаешь, таких, которыми деньги перематывают?), огрызок простого карандаша (ну мало ли, вдруг потребуется тайный знак нарисовать?), а главное – зажигалка! Правда, спрятана она в совсем уж потайном отделении за подкладкой курточки. Вот по поводу неё мальчик нервничал больше всего: вдруг устроят обыск и отнимут? Пока, конечно, ничего не предвещает, но всё может измениться.
Соседние с мальчиком клетки опустели. Просыпаясь посреди ночи и лёжа с закрытыми глазами, Женька иногда улавливал обострившимся до предела слухом едва слышное движение. Приоткрыв глаза, увидал он однажды, как какая-то высокая фигура в плаще склонилась над Лизой, девочкой из соседней клети. Накрыв её такой же полупрозрачной тканью, как тогда, несколько дней назад, Женьку, фигура вместе с девочкой медленно растворилась в воздухе. Женька, опешив, резко сел. «Это что ещё за фигня?» - озадаченно подумал он. Страха не было, его почему-то не было вовсе. Он не испугался, очнувшись в незнакомом месте и обнаружив себя пленником. Не испугался странного типа, привозящего им еду, не испугался и в тот момент, когда убрали Лизу. Какое-то неведомое доселе чувство подсказывало мальчику, что с ней всё в порядке. Несколько ночей кряду наблюдал Женька, как одного за другим забирают из подвала пленников. Куда? Неизвестно. Ясно одно: они больше не нужны. А зачем были нужны? На этот вопрос ответа тоже не было. Впрочем, как и на все остальные. Сколько человек осталось? Женька силился рассмотреть всё помещение, однако, прутья решётки располагались довольно часто, даже прижав к ним лицо не удавалось увидеть дальний конец коридора, проходящего между рядами клеток.
- Чего суёшься? – грубо одёрнул его появившийся откуда ни возьмись надсмотрщик.
Женька окрестил его этим словом – надсмотрщик. А как ещё его назвать? Правда, таких функций он не выполнял, всего лишь развозя еду. Следили за пленниками откуда-то из другого места. Как ни силился мальчик вычислить, где располагаются камеры наблюдения, ему не удалось их обнаружить. Но где-то же они спрятаны, раз периодически откуда-то сверху, явно из вмонтированного в потолок динамика, доносился резкий окрик наблюдателя, требующего тишины. Общение пресекалось на корню. Но пленники всё же умудрялись перекидываться хотя бы несколькими фразами. Дети же, как они без общения, тем более в такой скверной обстановке, когда одиночество и молчание лишь усугубляют и без того упавшее ниже пола настроение. Шёпотом, не поворачиваясь друг к другу, почти не шевеля губами, обитатели соседних клеток то и дело перебрасывались парой слов. Так Женька разузнал немного о Лизе и рассказал о себе, что успел. Успел, правда, немного, очень скоро Лизу забрали.
И вот теперь сидит он в полнейшей изоляции, если не считать того мелкого мальчишку, который прямо сейчас таращится на него из клетки второго ряда, чуть наискосок от Женькиной.
- Тебя Женей зовут, да? – спросил он. – Я слышал, как ты девчонке говорил.
- Да, - шепнул Женька. – А тебя?
- Виталик. С другой стороны от тебя тоже Виталик жил, только он старше, он – как ты. Его первого убрали, - вздохнул мальчик.
- Ааааа… ясно… это я его не застал.
Помолчав немного, Виталик вдруг, скривившись, брякнул:
- Их убили, да? Нас тоже убьют?
- Тю! С чего ты взял! – забыв про шёпот удивился Женька.
- Заложников никогда не оставляют в живых. Я в кино смотрел.
- Ну и что? Кино – это кино. А тут не кино. Никого никто не убьёт. Их просто выпустили. И нас выпустят, вот увидишь.
- Ну да, выпустят… жди, - скептически проворчал Виталик.
- Говорю тебе: выпустят! – твёрдо заявил Женька.
- Откуда ты знаешь? – подозрительно нахмурился мальчик.
- От верблюда, - буркнул Женя. – Знаю, и всё!
Виталик долгим взглядом посмотрел на Женьку, вздохнул и отошёл вглубь своей клетки, опустившись там на такой же топчан (или тахту), как у Женьки. Из недр соей клетки он то и дело бросал на Женьку полные надежды взгляды. Кажется, мальчик проникся его словами, и слабый лучик надежды затеплился в глубине детской души.
- Мы с тобой вдвоём остались? – спросил Женя.
- Нет, - ответил Виталик - Ещё девчонка одна есть, но она дальше. С ней поговорить не удастся. Услышат.
- Да и фиг с ними! Пусть слышат! Что они сделают? Ничего!
Однако, услышали их раньше, нежели ожидал Женя, слишком расслабился он, слишком поддался эйфории своей самоуверенности, неизвестно откуда взявшейся, и перешёл с шёпота на нормальные тона. Тут же сверху гаркнуло:
- Молчать!!! Отойти от решёток!!!
Виталик тут же поджал ноги, забившись в угол тахты, а Женька, подняв голову, всматривался в потолок, пытаясь снова определить, где же находятся следящие устройства. Кажется, злобные окрики не возымели на него ни малейшего действия. Замолчал он лишь потому, что поговорить больше стало не с кем. Виталик, явно здорово напуганный, наклонил голову и не глядел больше в его сторону, собираясь, видимо, просидеть так до следующего приёма пищи.
В общем, жизнь тут протекала довольно нудно, и Женька не на шутку начал томиться от безделья и недостатка общения. Единственное, что он не забывал, - это ставить каждое утро засечки, чтобы хоть как-то следить за временем. Если только свет гасят на ночь. Это казалось вполне логичным, какой смысл их похитителям рушить привычный уклад?
Резким толчком мальчик поднялся на ноги и отправился умываться.
Освещение в туалетной комнате было ещё более тусклым, чем в клетках. Женька взял зубную щётку и принялся яростно чистить зубы, одновременно размышляя над своим положением. Находиться тут до чёртиков надоело. Знать бы, зачем его сюда притащили, может, хоть что-то прояснилось бы, а так… Вот что предпринять? Бежать? А куда? И как? Ни малейшего представления, где они находятся, поэтому как же можно спланировать побег?
Он вымыл под краном щётку и шумно болтая воду, прополоскал рот от пасты. С аппетитом отфыркиваясь, Женя умыл лицо и потянулся за полотенцем. Пригладив влажными руками волосы, он подмигнул своему отражению в зеркале и застыл.
Что это? Игра света? Всё это из-за полумрака?
Глаза его сверкнули жёлтым, на миг став совсем, как у кошки или какого-нибудь хищника. Женька зажмурился и потряс головой. Осторожно приоткрыл один глаз, затем второй и с замиранием сердца снова решился посмотреть в зеркало.
Фух… Ничего… Просто показалось. Он вытер лицо и руки, повесил на место полотенце и вернулся в свою камеру, не увидев, как на поверхности зеркала вспыхнули и тут же погасли две красные искорки.
***
Виктор Фёдорович отпил ещё глоток и, глядя в окно, заговорил. Речь его журчала убаюкивающее. Лисе даже подумалось, что вот так этот чудо-доктор успокаивал пациенток, от него прямо-таки веяло каким-то уютом, что ли, чем-то домашним. Чувствуешь себя защищённым от всего на свете. «Интересное свойство, - подумала девушка. – Мне почему-то кажется, что это что-то природное у него, настоящий дар, не иначе».
Рассказ старого врача.
Как вам уже известно, здание это старое, очень старое, построенное ещё в царские времена. Конечно, не раз делался капитальный ремонт, но фасады и основные элементы внутреннего декора старались сохранить. Памятник архитектуры, как-никак. Со стародавних времён ничего такого, о чём вы спрашивали, вроде бы, не происходило. Во всяком случае, никаких упоминаний об этом я не слыхал. Думаю, если бы что-то такое бывало, обязательно сложилось бы предание, легенда, передающаяся следующим поколениям. Нет, ничего такого не было. Знаете, даже скучновато как-то: каждое старинное здание просто обязано обрасти байками, а наше вот не удосужилось. Шучу. Хотя, лишь доля шутки тут есть, как всегда.
Сам я всегда был и остаюсь ярым поклонником фантастики, книги этого жанра всю жизнь «проглатываю», не замечая, как это сделал. Не жуя, как говорится. Меня называли ходячей энциклопедией в этой области. Хоть что спросите, я тут же ответ дам. Авторов, как нашинских, так и зарубежных, читал от корки до корки. Всё, что под руку попадалось. Да и мистику не обходил своим вниманием. Поэтому сам, как никто другой, мысленно сокрушался отсутствию, так сказать, побочной истории у нашей больницы. Вот и накликал.
Началось это давненько, лет, наверное, двенадцать тому назад. Могу ошибаться, но, максимум, на год. Конечно, для существования легенды десятилетие – это как один миг, но раньше и такого не было. Самое обидное, что свидетелем необычных событий оставался, как мне тогда казалось, я один. Рассказал, было дело, паре своих приятелей-врачей, но в глазах их ничего, кроме скепсиса, не увидел. Моя нежная любовь к мистике известна всем, потому и недоверие они ко мне питали, явно решив, что я всё придумал, дабы украсить историю нашей больницы. Ну да Бог с ними, расскажу вам всё, как есть, сами решайте, верить или нет.
Так вот, как я, кажется, уже сказал, лет двенадцать тому назад началась эта странная история. Наверняка, прежде чем прийти ко мне, вы, молодые люди, что-то о моей скромной персоне разузнали и, видимо, в курсе, что я не раз отказывался от предложения возглавить родильное отделение. Я слишком далёк от амбиций, связанных с карьерным ростом, мои амбиции лежат в несколько иной плоскости. Я всегда хотел быть НАСТОЯЩИМ врачом, про которых говорят, что от «от Бога». Этого я и добился. Должность – это суета, профессионализм, вкладывание всего себя в дело, которое любишь и которым дорожишь, - вот самое ценное. Сразу оговорюсь: для меня. За остальных я не в ответе. Люди разные, задачи у них разные, желания и стремления тоже. Я снова отвлёкся, просто хотел объяснить, почему тогда оказался в эпицентре невероятных событий.
Роженица поступила к нам с осложнениями, повозиться пришлось не на шутку. Не буду вдаваться в подробности, иначе, как пить дать, занесёт меня в дебри медицинской терминологии, и вам станет скучно. Роды были тяжёлыми. Скажу больше: я в тайне не верил, что удастся спасти обоих, но нам в тот день невероятно посчастливилось. То ли женщина оказалась сильнее, чем я предполагал, то ли новый гражданин стремился во что бы то ни стало закрепиться в этом мире, но всё обошлось благополучно. Малыша обмыли, показали измотанной мамочке, которая явно не надеялась на счастливый исход, и обоих увезли. Почему кесарево не сделали, спросите? Противопоказания были серьёзные. Ну вот, значит, увезли их, я тут же пот вытер, перчатки скинул и опустился на стул. Так тяжело день прошёл, что я почувствовал себя выжатым, как лимон. Никаких сил не было даже пошевелиться, не говоря уж о том, чтобы встать и пойти.
- Виктор Фёдорович, Вы в порядке?
Это Мариночка, моя любимая помощница, с которой мы вместе бок о бок уже много лет, подошла ко мне.
- Да, Мариша, всё в порядке. Устал просто.
- Пойдёмте в ординаторскую, я заварю чаю с мятой и чабрецом, как Вы любите. Расслабитесь, отдохнёте.
- Спасибо, девочка. Ты иди, я чуть посижу и подойду. Ладушки?
Марина кивнула и вышла, а я прикрыл глаза и сидел так ещё… не знаю, сколько времени. Маришка свет чуть приглушила, уходя, оставила гореть лишь лампу над столом в углу. Я чуть не прикемарил там, спохватился, когда сам свой храп услыхал. Поднялся я на ноги и отправился в туалет. Проходя мимо ординаторской, уловил чудный запах обещанного Маришкой чая, и ноги мои сами по себе ускорились. Она права: надо расслабиться и отдохнуть, а то мало ли, вдруг привезут ещё роженицу. По ночам тоже рожают, знаете ли. Вот стою я в туалете, руки мою и в зеркало смотрю. Лицо уставшее. Маришка права: срочно отдохнуть хоть немного. Даже если привезут кого, время есть, вряд ли ураганные роды получим, нечасто такое случается. Отвёл я глаза от зеркала и вдруг такой холод почувствовал, словно мороз ударил посреди мая месяца. Ну, думаю, совсем меня накрыло, тут подремать требуется. Когда на меня такая усталость наваливается, достаточно вздремнуть хотя бы полчасика, и я снова работоспособен. А холод, меж тем, усиливается, вот уже и зубы стучать начали. Решил было, что заболеваю. А что бы вы подумали? Первая мысль какая? Морозит, значит, температура поднимается. «Надо градусник достать и измерить», - подумал я.
Поднимаю снова глаза на зеркало и застываю. Тут уж уверился я, что вирус подхватил, недаром усталость такая накатывает: организм, видимо, ослабел порядком. Почему? Да потому что галлюцинации у меня начались. Так я тогда подумал. А всё дело в том, что отражения своего я не увидел. Стекло всё мутное, будто запотевшее. Я рукой по нему провёл и тут же отдёрнул. Такое холодное, что моментально обморозиться можно. А следа никакого на зеркале не осталось. Не зеркало передо мной было, а матовое стекло. Стою, смотрю в него в недоумении, а самого аж покачивает. «Хватит, пожалуй, тут стоять. Надо пойти проверить температуру да прилечь. Пусть Маришка срочно на замену Пашку вызывает, куда мне с температурой в родильное идти», - так размышлял я тогда. Отвернулся я и пошёл к выходу, когда услыхал за спиной едва слышный треск. Поворачиваюсь – зеркало всё паутиной трещин покрылось, как камешек кто-то кинул. Помотал я головой, значит, чтобы наваждение пропало, а ничего не случилось. Паутина расползалась, заняв в итоге всё пространство стекла.
Звень!!!
Малюсенький осколок выскочил и упал к моим ногам. Тут уж дошло до меня, что не галлюцинация это, всё на самом деле происходит! Нагибаюсь, поднимаю осколок, холодный, как лёд из морозилки. Он на моих глазах тает и каплей падает на пол, тут же испаряясь.
Звень!!!
Ещё один, следом ещё, потом ещё. Весь пол в туалете засыпало крошечными ледяными осколками. Шагнул я по ним, хрустит под ногами, как снег на морозе. Гляжу: а зеркало-то на месте! Сияет серебром, будто и не билось вовсе. Как так-то? Тут уж я не на шутку перепугался: отражения моего в нём не было! Вместо кафеля туалета сплошная темнота, только живая темнота! Как бы объяснить? Такое ощущение, что тьма та сама по себе является живой субстанцией, разумной субстанцией. Жутко мне стало. Нет, в помешательстве я себя не заподозрил. Будучи поклонником мистики, я свято верил в существование паранормальных явлений. Напрасно многие думают, что все врачи сплошь атеисты и материалисты. Мы все разные.
Попятился я спиной к выходу, а сам не выпускаю из виду зеркало. Мало ли, чего ожидать от него, лучше уж лицом к лицу это встретить. Я уже почти дошёл до двери, когда во тьме загорелись две красные точки, как два глаза, смотрящие оттуда прямо мне в душу.
Тут уж я не выдержал и, выскочив в коридор, дал дёру прямо до ординаторской.
Виктор Фёдорович замолчал, едва заметно содрогнувшись от накатившего ощущения того вечера.
- И больше никогда ничего Вы не видели? – осторожно спросил Славка.
- Ну почему же? Видел и не раз, - вздохнул врач. – Эти красные точки появлялись то там, то сям на любой отражающей поверхности. Я даже стал опасаться стеклянных дверей наших шкафов. Даже в кафеле периодически ловил этот взгляд.
- Взгляд? – удивился Джон.
- Именно, молодой человек, именно. Это были чьи-то глаза, я не шучу, и я не брежу. Ощущение взгляда, наблюдающего за тобой, ни с чем не спутать, поверьте мне.
- И что дальше?
- Ничего. Это явление продолжалось довольно долго. Нет, не ежедневно, такого я бы наверняка не выдержал. Эти красные точки возникали примерно раз в месяц, если память мне не изменяет. И всегда в ночное дежурство. Я стал тогда меньше брать ночных дежурств. Знаете, возможно, это нечто и другим являлось, просто они рассказать боялись. А может, только я видел его… Хм… Знаете, такое мне в голову раньше не приходило… А вдруг и впрямь только я мог его увидеть? Оно же заговорило именно со мной.
- Оно с Вами говорило? – опешила Лиса. – Расскажите пожалуйста!
- Нельзя сказать, что это был разговор. Просто однажды, снова в туалете у зеркала, из глубины стекла прилетел шёпот: «Помоги мне».
- И что?
- Ничего, - усмехнулся Виктор Фёдорович. – Выскочил я оттуда, как ошпаренный, а вслед неслось «помоги мне». Я тогда пришёл к заведующему и попросил срочно отпуск. Уехали мы с супругой в Турцию на пару недель, потом ещё месяц на даче у себя провели. Речка, лес, покой… Красота! Отдохнул на славу, сил набрался.
- А дальше?
- Больше ничего. Когда я вернулся, поначалу от ночных дежурств отказывался, потом пришлось подменить коллегу. И ничего не было. С тех пор никогда ничего такого не происходило.
- Когда это всё закончилось, получается? – спросил Джон.
- Два года продолжалось, целых два года. Значит, примерно десять лет назад и прекратилось.
Молодые люди переглянулись. Кажется, круг их поиска сузился.
Следующая глава будет опубликована 30.11.2024
Для желающих поддержать канал:
Номер карты Сбербанка: 5469 5200 1312 5216
Номер кошелька ЮMoney: 410011488331930
Авторское право данного текста подтверждено на text.ru и охраняется Гражданским Кодексом РФ (глава 70)
Продолжение СЛЕДУЕТ
Предыдущая глава ЗДЕСЬ
Телеграмм-канал с анонсами выходов ЗДЕСЬ
Вам понравилось?
Буду несказанно благодарна за лайки и комментарии)))
Заходите и подписывайтесь на мой КАНАЛ
