Барабанщик из Бирмингема Бев Беван был одним из первоначальных участников групп The Move и ELO, затем ELO II, а также гастролировал и записывался с Black Sabbath и многими другими. В 2018 году он дал интервью для Prog, в котором рассказал о своей карьере.
В 1965 году гитарист из Бирмингема Тревор Бертон и бас-гитарист Эйс Кеффорд собирали группу. Они пошли на концерт молодого Дэвида Джонса, который только собирался сменить свой сценический псевдоним на Боуи, и после выступления попросили у него совета. Он сказал:
«Найдите лучших музыкантов в Бирмингеме и репетируйте как сумасшедшие. Затем переезжайте в Лондон и найдите себе менеджера».
Они взяли Бева Бевана на барабаны и Карла Уэйна на вокал — Беван играл в местных группах со школьных лет, а также выступал с Carl Wayne And The Vikings — и Роя Вуда на гитару и вокал. Новый коллектив The Move быстро зарекомендовал себя как одна из ведущих британских групп 1960-х, записав 10 хитов, попавших в Топ-40, девять из которых оказались в Топ-20. Они записали четыре альбома, которые содержали поп-музыку, психоделию, тяжёлый рок, эксцентричные кавер-версии, классические цитаты и длинные экскурсы в прото-прог-рок.
После ухода Уэйна в 1970 году гитарист и вокалист Джефф Линн, ранее игравший в группе The Idle Race, присоединился к The Move для записи их третьего альбома "Looking On". В том же году Линн, Беван и Вуд впервые начали работать вместе как Electric Light Orchestra, сразу же записав хит "10538 Overture". The Move распались, а Линн и Беван продолжили работу в ELO.
ELO были одной из самых успешных групп в мире, но их популярность пошла на спад, и они распустились в 1986 году. Затем Беван играл в ELO Part II с бывшими участниками с 1989 по 1999 годы. У него была успешная карьера, в большинстве случаев связанная с друзьями из Бирмингема и Мидлендса. Среди них — работа барабанщиком в Black Sabbath и игра на перкуссии на альбоме "The Eternal Idol" (1987), совместная работа с Бёртоном в группе The Move Featuring Bev Bevan And Trevor Burton, а также гастроли с другом со школьных лет Джаспером Карроттом в живом шоу "Stand Up & Rock". В 2017 году Беван присоединился к фолк-рок-группе Quill из Мидлендса.
Изначально вы играли в бит-группах, но в группе The Move вы барабанили в более экспансивном и ярком стиле. Кто повлиял на вашу игру?
«В самом начале я не знал имён своих любимых барабанщиков, но оказалось, что это такие люди, как Хэл Блейн [из сессионной группы Wrecking Crew], и я любил записи Фила Спектора и громкие барабаны. Так что на меня повлияло прослушивание записей, а не встреча с людьми. Тони Секунда стал нашим менеджером и устроил нам концертную программу в Marquee в 1966 году. Тогда я познакомился с такими барабанщиками, как Кит Мун и Джинджер Бейкер, я учился у них.
Когда группа The Move была сформирована, у меня уже сложилась репутация самого громкого барабанщика в Бирмингеме — до тех пор, пока не появился Джон Бонэм. Он приходил и наблюдал за мной, когда участвовал в группе Terry Webb And The Spiders из Реддитча. Он учился у меня, но, конечно, через год я стал наблюдать за ним, и он стал, возможно, лучшим рок-барабанщиком в мире.
Мы были очень хорошими друзьями. Позже я часто приезжал к нему домой в Хэдли, где у него было несколько установок, а также крошечный комплект Ludwig, сделанный для его сына Джейсона, и мы играли втроём».
Записи Move интересны, потому что можно почувствовать, что всё быстро менялось и появлялось множество идей. Что вы чувствовали в то время?
«The Move всегда были отличной группой, потому что у меня всегда была полная свобода играть именно то, что я хочу. Никто не говорил: "Будь проще". Я мог делать всё, что мне нравилось. Больше всего мне нравится альбом "Shazam" [1969]. Это эклектичный микс, а когда вы доходите до "Message From The Country" [1970], там даже есть немного кантри и вестерна».
У вас были менеджеры-тяжеловесы в лице Тони Секунды и Дона Ардена. Что они принесли группе?
«Дон Арден никогда не был менеджером The Move. Он принимал участие, но был скорее агентом. Тони Секунда был хорошим менеджером, но он совершал ошибки, и самая большая из них — не отправить нас в Америку в 1967–1968 годах. Думаю, у нас бы всё получилось. Мы провели там только одно турне в 1969 году.
Другая ошибка — выпуск открытки [карикатуры на премьер-министра Гарольда Уилсона в постели с его секретаршей Марсией Уильямс] с "Flowers In The Rain", из-за которой мы оказались на первых полосах газет, но лишились гонораров, включая авторские гонорары Роя [которые Уилсону присудили по делу о клевете], и он борется до сих пор, чтобы их вернуть. Так что Тони совершал ошибки, но он был прекрасным идейным вдохновителем.
Мы приехали в Лондон, выглядя как The Who, с модной одеждой, а он полностью перевернул это представление, одел нас в гангстерские костюмы, круто выглядящую одежду, и нанял отличного фотографа по имени Бобби Дэвидсон. Он создал нам имидж. А разбивание телевизоров на сцене было ещё одной идеей Тони — уничтожить одноглазого монстра в гостиной».
The Move играли в знаменитом туре 1967 года с Джими Хендриксом, Pink Floyd, Amen Corner, The Nice и Eire Apparent. Есть ли у вас какие-то особые воспоминания об этом?
«Это были два концерта за ночь в театрах. Первыми играли Pink Floyd, и они исполнили две песни — два своих хита — "See Emily Play" и "Arnold Layne". С Pink Floyd было сложно — они держались сами по себе. Ник Мейсон был нормальным, но барабанщики всегда разговаривают друг с другом. Я помню, что Сид Барретт был немного странным. Казалось, что большую часть времени он был не в себе. Он не особо часто разговаривал с остальными.
Но все остальные были очень дружелюбны. Amen Corner попросили Роя Вуда написать им песню, что он и сделал — "Hello Susie" стала большим хитом. Хендрикс, Ноэль Реддинг и Митч Митчелл были отличными парнями, и мы очень хорошо ладили. The Move играли первую половину концерта — мы выступали около получаса, — а Хендрикс играл во второй половине. Никто не захотел бы выйти после Хендриксом на сцену».
Что вы ощущали, когда наблюдали, как Рой Вуд стал одним из лучших британских авторов песен в 1960-х?
«Каждый четверг вечером мы выступали в Marquee при полном аншлаге, и это было великолепное шоу. Зрители стояли в очереди, растянувшейся на квартал, чтобы посмотреть на шоу, но всё это были каверы. С нами хотели заключить контракт звукозаписывающие компании, но Тони сказал: "Если мы заключим контракт, вы должны написать несколько оригинальных песен". Никто из нас не был автором песен, включая Роя, но он был ближе всех к этому, поэтому Тони сказал: "Вот вам магнитофон и микрофон — пишите". И он придумывал необыкновенные песни.
Он не мог выдавить их из себя, но он мог написать хорошую песню за пару недель. Когда он придумывал новую песню, все хотели её спеть, включая Роя. Тревор и Эйс тоже говорили, что хотели бы её спеть, а Карл сказал: "Я вокалист, я и должен её спеть". Когда играет "I Can Hear The Grass Grow", вы можете услышать трёх разных вокалистов. Кто-то поёт куплет, кто-то — припев, кто-то — среднюю часть. На многих пластинках я также исполнял басовый вокал».
Electric Light Orchestra образовались в то время, когда The Move ещё существовали. Планировалось ли, что обе группы будут сосуществовать одновременно?
«The Move подписали контракт с EMI Harvest, когда мы записали последний сингл "California Man" [1972], который стал хитом. Так что EMI сказали: "У нас есть хитовая группа, а вы хотите выступать под названием Electric Light Orchestra?" Им не очень понравилась эта идея. Деньги на запись первого альбома ELO были взяты из аванса, который мы получили за The Move. Так что какое-то время они сосуществовали».
Правда ли, что ELO задумывались как концептуальная группа, в которой вы развивали идеи аранжировок таких песен Beatles, как "I Am The Walrus"?
«Джефф, я и Рой были большими поклонниками Beatles, и нам нравились "Strawberry Fields" и "I Am The Walrus". Мы пытались сделать что-то подобное, но на сцене. Запись первого альбома The Electric Light Orchestra заняла целую вечность — Рой сыграл все партии виолончели, и мы сделали кучу наложений!
Мы провели одно британское турне с ELO, а затем отправились в Италию, и у нас не получилось так, как мы задумали, поскольку мы пытались усилить звук скрипок и виолончелей и не знали, как это сделать. Потом мы вернулись, и в течение нескольких недель ни Джефф, ни я не слышали о Рое. Дон Арден, который к тому времени руководил нами, сказал: "Он ушёл и забрал с собой нескольких ребят. Он создал группу под названием Wizzard. Хотите ли вы продолжать с Electric Light Orchestra или вернётесь к The Move?" Джефф сказал: "Мы будем продолжать как ELO". Мы взяли пару нормальных виолончелистов, и это чертовски изменило ситуацию».
Как и The Move, ранних ELO было трудно отнести к той или иной категории. Первый альбом был барочной диковинкой, а ELO 2 — по сути, прогрессивным роком, но с более мелодичными песнями, чем большинство других.
«Это были совершенно экспериментальные работы — мы не знали, в каком направлении двигаться. Мне нравится ELO 2, но треки очень продолжительные. "Kuiama" длится около 11 минут. Но тогда, в 1973-м, можно было это делать, и в Америке были FM-радиостанции, которые ставили длинные треки.
Переломным моментом, вероятно, стал "Eldorado" в 1974-м, который был концептуальным альбомом, и это сработало. Именно тогда Джефф начал по-настоящему расцветать как автор песен, он стал гораздо увереннее в своих певческих способностях и продюсерских возможностях. "Can't Get It Out Of My Head" — прекрасная песня, которая вошла в Топ-10 синглов в Америке. Альбом стал нашим первым золотым в Америке, что было невероятно приятно, но в Британии он не продавался.
Когда мы начали использовать оркестры, мы не использовали виолончелистов в студии, хотя скрипач Мик Камински сыграл пару соло. Лу Кларк был отличным аранжировщиком, который дирижировал оркестром, а иногда и хором. Это было грандиозно, и Джефф отрывался по полной.
В ELO мы использовали двойной трек барабанов, что придавало им уникальное звучание. Мне приходилось играть довольно простую барабанную партию, потому что после меня было ещё много всего — бас Келли Гроукатта, гитары Джеффа и клавишные Ричарда Тэнди, а также оркестр из 80 человек».
Каково было играть в космическом корабле во время тура "Out Of The Blue" 1978 года?
«Это был потрясающий тур, и многие люди говорили, что это было лучшее шоу, которое они когда-либо видели. Это было потрясающее зрелище — открытие космического корабля, и вы понимали, что шоу закончилось, когда корабль закрывался. Это был полёт на другую планету!
Но нам было совсем не комфортно, потому что корабль был сделан из плексигласа, и звук там был не очень хороший. Получалось ужасное эхо. И у нас были электронные подъёмники, стойки для барабанной установки, для клавишных — для всего. Во время некоторых выступлений они не работали. Однажды вечером, когда мы начали исполнять "Standin' In The Rain", ударная установка не поднялась. В конце концов все стойки поднялись — их можно было запустить вручную. В другой раз установка поднялась, а стойка Джеффа не поднялась. Можно было увидеть, как он вылезает из дыры, чтобы попасть на сцену».
В 1976 году вы выпустили сольный сингл, кавер-версию песни Сэнди Нельсона "Let There Be Drums".
«Он не стал хитом, но было весело. В этом году я гастролировал с группой Джаспера Кэрротта Stand Up & Rock и вернулся к этой теме».
Как вы оказались в составе Black Sabbath во время тура "Born Again" в 1983-84 годах?
«Джефф хотел записывать альбомы и не хотел гастролировать, но как барабанщик я просто хотел работать. Я получил предложение от Тони Айомми — моего лучшего друга в рок-н-ролльном бизнесе — потому что Билл Уорд был недостаточно здоров, чтобы играть в Black Sabbath. Мы провели европейское турне, выступили хедлайнерами на фестивале в Рединге и совершили два американских тура. Это было с Иэном Гилланом, которым я восхищался как вокалистом. Я отлично провёл время. Это было похоже на возвращение в The Move, где мне разрешалось делать всё, что я хотел, — играть так громко, как я хотел».
Почему вы покинули ELO в 1986 году?
«По контракту мы должны были записать ещё один альбом, которым стал "Balance Of Power". Сингл "Calling America" стал хитом, но альбом продавался плохо, а Джефф хотел работать с другими артистами и продюсировать других людей. Так что это был конец ELO. Насколько я знаю, больше не было планов записывать альбомы или гастролировать. Так что я не то чтобы ушёл, просто группа перестала существовать».
Затем вы играли и записывались как ELO Part II в течение почти 10 лет. Что это было?
«В этом участвовали несколько бывших участников группы — Лу Кларк, Мик Камински и Келли Гроукатт. И снова я наслаждался процессом. Мы объездили весь мир, побывали в местах, где ELO ещё не бывали. Мы играли со многими симфоническими оркестрами, чего ELO никогда не делали вживую на сцене. Но у меня было юридическое соглашение с Джеффом, и юридические нормы несколько раз нарушались. Строгое правило заключалось в том, что мы назывались "ELO Part II", но когда мы приходили на какую-нибудь площадку, там было написано просто "ELO". Джефф возражал. Это продолжалось, потому что было трудно контролировать такие ситуации, поэтому я ушёл в 1999 году. Они продолжали существовать и, насколько я знаю, до сих пор существуют как The Orchestra».
Вы снова сошлись с Тревором Бёртоном в одном из вариантов The Move. Какие у вас были ощущения от возвращения к тому материалу?
«Группа Bev Bevan Band была образована в 2005 году. Это была хорошая маленькая группа. Нас попросили дать несколько концертов как Bev Bevan's Move, и Тревор Бёртон был заинтересован. Мы провели только один тур, было весело снова играть старые песни Move. Рой Вуд был не очень доволен — я спросил его, не хочет ли он присоединиться к нам, но он не захотел. Люди хотели, чтобы мы продолжали, но я бы не хотел заниматься этим снова. Это был шаг назад».
Вы перешли на роль перкуссиониста в Quill?
«В группе есть барабанщик по имени Энди Эдвардс, я тоже играю на барабанах, и у меня есть огромный набор перкуссии. Теперь у меня новая жизнь — я играю оригинальные песни. Я пишу тексты, и мы с [вокалисткой] Джой Страхан-Брейн сочиняем большинство песен. Это по-настоящему эклектичный материал, и я давно не был так воодушевлён музыкой. В прошлом году мы выступали на Cropredy перед 20 с лишним тысячами человек, и это было здорово. Роберт Плант — наш хороший друг — помог нам организовать это выступление, и мы надеемся провести ещё несколько фестивалей в следующем году, а также записать новый альбом».
Вы также играли с Полом Уэллером в 2010 году на его альбоме "Wake Up The Nation".
«Это был забавный телефонный звонок. Я не знаю, как он узнал мой номер. Он сказал: "Есть пара треков, на которых я хотел бы, чтобы ты сыграл на барабанах. Вообще-то ты — мой второй кандидат. Я очень хотел Кита Муна, но он мёртв уже около 30 лет, а ты - ближайший вариант"».
Вы не думали о том, чтобы поработать с другими людьми?
«Думаю, некоторые считают, что я ушёл на покой, но я бы с удовольствием поработал с другими людьми. Пожалуйста, свяжитесь с нами!»
