Все части детектива здесь
Детективный рассказ. Часть 7
Почему-то в коридоре за дверьми подсобного помещения очень темно. Иду медленно, стараясь не думать о том, что в темноте кто-нибудь может налететь на меня с чем-нибудь горячим в руках. Дохожу до двери администраторской, толкаю ее, странно, там тоже темно...
– Олеся! – зову я – Олеся, вы здесь? Нам надо поговорить!
Внезапно вспыхивает яркий, просто ослепляющий, свет, и в этом свете я вижу администратора, которая сидит на кресле в нелепой позе. У нее странно подогнута нога, руки висят, как плети, вдоль кресла, голова опущена вниз. Специалистом быть не надо, чтобы понять, что администратор Олеся мeртвa. В одной из ее рук сжат листок бумаги, на котором написана фраза: «Я знаю все твои секреты...
Стриптиз - дело тонкое. Детектив. Часть 7
Я нервно стучу костяшками пальцев по столу.
– Маргарита Николаевна, остановить ее? – спрашивает оперативник.
Некоторое время думаю, а потом отвечаю:
– Нет, не надо. Позже я сама все выясню у нее, у меня будет возможность для этого. И да – отдайте распоряжение снять опечатывание с клуба, пусть открываются и работают, мы получили то, что хотели.
– Хорошо. Я пойду?
Киваю ему, и он уходит, Даня же говорит мне:
– Марго, вот я узнаю выражение твоего лица. И я понимаю сейчас, что ты что-то задумала.
Даня почти как Рус – умеет читать меня, как открытую книгу. На то он и эксперт.
– Ты прав. У меня есть пара мыслей. Но до вечера они останутся при мне.
– Слушай, может, я с тобой, а? А то шеф опять будет ругаться!
– Нет, Даня, со мной не надо – улыбаюсь ему – поверь, со мной будет тот, кто сможет меня защитить.
Он качает неодобрительно головой и уходит. А я, немного подумав, беру телефон.
– Привет, любимый! Как дела?
– Отлично, а у тебя?
– Тоже все более или менее нормально. Но настроение... какое-то непоседливо - заводное. А потому у меня к тебе предложение. Я хочу пригласить тебя в ночной клуб.
– Вот как? А чего это вдруг?
– Это клуб «Танцы – шманцы», он как раз сегодня открывается после того, как мы его закрыли. А что? Ты против? Отдохнем, развеемся. Рус, мы триста лет никуда не выходили вдвоем!
– Ладно, пойдем! Но вот терзают меня смутные сомнения, что это будет не просто поход по увеселительным заведениям, верно?! И потом, уместно ли мы, два старых пня, будем там смотреться?
– Так уж и старые пни! Вот зачем ты так?! Я, например, еще ого-го! Разве нет?
Руслан усмехается в трубку.
– Пойдем, конечно! Разомнем свои старые адвокатские кости!
Отлично! Вопрос решен! Звоню Юрчику и спрашиваю, чем он хочет заняться вечером, узнав, прошу его не планировать никаких встреч – няня взяла выходной и ему нужно будет остаться с Сонечкой. С Юрчиком в этом отношении всегда просто – он готов сидеть с сестренкой сколько угодно, а потому легко соглашается на подобные планы.
Остается дождаться вечера, впрочем, это не так и сложно, потому что в кабинет ко мне начинают приходить оперативники с отчетами о допросах, и рутина эта засасывает меня просто с головой.
Напарники ребят, Святослав и Илья, ничего конкретного по делу не показали, лишь внесли ясность в отношения Германа и Эдуарда. Герман был разбитным парнем, любил секс, женщин и постоянно подкалывал Эда. Кроме того, ребята прекрасно знали о том, что время от времени старший администратор и директор клуба приглашают Германа в приват – кабинку за отдельную плату. А поскольку для того не существовало берегов и ему всегда нужны были деньги, чтобы жить на широкую ногу, он и не отказывался.
– Я спросил у них, могла ли быть у Германа и директора интимная связь – говорит оперативник – но они переглянулись и затем оба показали, что директор, вроде как, намекал ему. Но Герман – любитель женщин, а потому он водил директора за нос, и давал ему ложные надежды на то, что впоследствии между ними многое возможно.
Это, к сожалению, все, что могли показать ребята.
Что же – и этого вполне достаточно, на большее я и не рассчитывала.
Уборщицы показали же, что в ту самую смену работала пара с уже известной нам Дороховой Людмилой и еще одна женщина – лет сорока с небольшим, Татьяна Негодина. Ушли они аккурат тогда, когда ребята начали репетировать, вдвоем. А поскольку идти им в одну сторону, то они распрощались на перекрестке – Дорохова пошла в свою сторону, а Негодина – к себе. От перекрестка до их домов не так далеко. Что знали уборщицы? Да ничего особого... Про визиты Германа в приват – комнату было известно всем сотрудникам, про то, что директор благоволил ему, и что они частенько могли сидеть компанией в кабинке, если у Германа был выходной – новостью не для кого не было.
– Когда я спросил у Негодиной, спала ли она с Михайловым, та аж разозлилась, и глаза ее стали красными от гнева – бубнит оперативник – она сказала, что замужем, мужа своего любит, и никакие Германы ему в подметки не годятся.
Допросили они также и директора клуба, Брыльцова Макара Егоровича, у которого было твердое алиби на эту ночь до самого утра – он веселился в сауне с друзьями, причем абсолютно без алкоголя, и его видели почти десять человек, кроме того, на виду он был постоянно и никуда не отлучался. Оказывается, друзья приехали к нему из другого города, так что они не стали откладывать развлекательное мероприятие и сразу отправились в сауну.
Ладно, что же – круг подозреваемых шириться, а версий нет. Кроме того, нет также и ясного, четкого мотива убийства Эдуарда. Как и нет четкой причины у Глафиры Прокопьевны заканчивать жизнь самоубийством.
– Рита! – Клим редко, как и все сотрудники, называет меня именно так, им больше нравится Марго, но и Рита тоже ничего, тем более, когда они меня так называют, это невольно вызывает у меня улыбку. Мое уменьшительно - ласкательное имя видится мне каким-то по-детски беззащитным – слушай, я тут подумал... Мне кажется тот, кто убил Эдуарда, причастен к повешению Устиновой.
– Ты о чем, Клим? Она сама повесилась.
– Да нет же, Марго, ее уговорили это сделать – привели целую массу аргументов, понимаешь? У нее не было причин надевать петлю на шею, даже после того, что она потеряла сына. У нее был еще один сын. Своего ненаглядного Мишеньку она бы не бросила ни за что! Она даже от собственного ребенка ради него отказалась!
Произнеся такую пламенную речь, Клим начинает докладывать мне сначала о беседе с уволенной официанткой Артюниной.
– Понимаешь, Марго, она утверждает, что в этом отношении Герман был в сговоре с Олесей, администратором. Непонятно, было он ей что-то должен или это для него просто было развлечением, но в коллективе ходят слухи, что он специально, по просьбе Олеси, соблазнял тех сотрудниц, кто ей не нравился, занимался с ними сексом, а Олеся потом сдавала их директору. Они прекрасно знали, что он Германа ни за что не уволит, а вот эти крошки пойдут за двери клуба, лишившись хорошей работы.
Про Розу Бутакову он доложил следующее – она оказалась в клубе в свой выходной, потому что ее пригласил Герман. Она даже внимания не обратила на то, что у него рабочий день, так как он обещал ей коктейль за свой счет, обещал столик в отдельной кабинке и танец только для нее. Глупая девушка повелась. В перерыв Герман пришел к ней в кабинку, которую действительно забронировал на свое имя, и где стол был уставлен снедью и напитками, станцевал для нее танец, и это настолько возбудило ее, что они оказались вдвоем в раздевалке, где их и застукала Олеся, которая потом все доложила шефу.
– Роза утверждает, что Олеся завидовала ей – она лучше исполняла свои обязанности и постоянные клиенты ценили ее больше. Олесе нужно было устранить конкурентку, и она это сделала.
– Понятно – говорю я – то есть, теоретически и официантка, и Роза могли бы отомстить Герману, но вот только Германа убил Эдуард. Я допускаю мысль, что кто-нибудь из этих двух влюбленных дурочек отомстил за него, но это маловероятно.
Вечером я побыстрее отправляюсь домой – у нас же с Русланом поход в ночной клуб запланирован – надо собраться, одеться надлежаще, а если учесть, что предварительно я созвонилась с директором и попросила не чинить нам препятствий при входе, в виде грозной охраны – все должно пройти без сучка и задоринки.
Рус, который в это время уже дома, приготовил нам быстрый и легкий ужин, чтобы не возникало желания слишком много съесть в клубе. Еще он открыл бутылку вина, и мы выпили с ним по бокалу.
В своей комнате я думаю над нарядом в клуб, и в конце концов останавливаю свой выбор на черном приталенном платье длиной до колена с пышной юбкой, и черных туфлях – лодочках. Руслан надевает футболку - поло и джинсы, мы смотрим друг на друга и остаемся вполне довольны тем, что видим. И почему у меня какое-то непонятное и стойкое ощущение того, что сегодня в клубе должно быть очень и очень весело?
Спускаемся вниз и в гостиной попадаемся на глаза собственным детям. Юрчик сидит на диване с какой-то книжкой, а малышка Сонечка с выражением рассказывает ему стих. Завидев нас, сын останавливает сестру движением руки и говорит:
– Оп-па! Это куда это мы такие красивые намылились?
– В ночной клуб – с улыбкой отвечает Руслан, обнимая меня за талию.
– Да, тряхнуть стариной – говорю я.
– А можно узнать – в какой?
– В «Танцы – шманцы».
– Ух, ты! – присвистывает Юрчик – губа не дура! Мам, мне помнится, что ты ведешь дело о двойном убийстве в этом клубе?
– Все верно, сынок.
– И я не ошибусь, если скажу, что вы туда идете не просто так, а для того, чтобы что-то попытаться выяснить.
Мы с Русланом переглядываемся и тот говорит:
– Нет, Юрчик, мы правда только поразвлечься.
– Ну – ну – кивает сын головой – осторожность только соблюдайте, товарищи сыщики!
Мы заверяем сына, что ему нечего переживать и уходим. Около дома нас ждет такси, пожилой водитель окидывает нас заинтересованным взглядом.
– Вот уже не думал, что адвокаты в ночные клубы ходят – он улыбается доброй и озорной улыбкой, окрашивающей его лицо сеточкой морщин.
– А вы почем знаете, что я адвокат? – спрашивает его Руслан.
– А я был у вас на консультации, вы мне помогли иск в суд составить и объяснили, что еще нужно сделать и какой позиции придерживаться в суде. Причем абсолютно бесплатно. Дело, правда, пустяковое было, но я выиграл и все ваши прогнозы оказались верными, так что до сих пор вас с благодарностью вспоминаю!
– Понятно – усмехается Руслан, и его лицо заливается краской удовольствия – да, адвокаты тоже люди и иногда выбираются, как это говорится по – молодежному, потусить, во!
По дороге мы болтаем о чем-то с добрым водителем, он останавливается у клуба и желает нам хорошо провести время. Даже не сомневаюсь, что проведем мы его с огромной для себя пользой.
У входных дверей столпотворение, потому я достаю из сумочки «корочку», и при виде ее толпа быстро растекается в стороны.
– Нет, ты посмотри! – шепчу я Руслану, когда мы оказываемся у самых дверей, и охранник с большой бритой головой кивает нам, давая понять, что узнал меня, а потом безропотно пропускает – ты посмотри, Руслан! В клубе произошло двойное убийство, а людей это не останавливает и не пугает, они все равно идут сюда, испытывая жажду хлеба и зрелищ.
– И женщин тут больше, чем мужиков – замечает Руслан – куда приткнемся?
Я уверенно веду его за руку следом за собой, и когда мы оказываемся в большом зале, уже полном народа, говорю:
– Пойдем за барную стойку – это самое лучшее место, оттуда все видно.
Руслан заказывает нам по довольно крепкому коктейлю, и мы, сидя рядышком на высоких барных стульях, поворачиваемся лицом к сцене, и внимательно наблюдаем за страстным танцем двух стриптизерш в прозрачных коротких халатиках черного цвета. Под халатиками у них такое же прозрачное белье, очень эротичное, и черные чулки с кружевными вставками.
Попивая коктейль, я внимательно наблюдаю за танцовщицами, которые скоро заканчивают свое выступление. Честно говоря, попав сюда, даже самые щедрые мужчины становятся жмотами – чаевых девушкам насовали в белье в разы меньше, чем Герману или тому же Эдуарду. Видимо, мужской стриптиз тут ценится выше.
Скоро стриптизерши уходят, а на платформах по краям сцены появляются молодые люди. Скорее всего, это сменщики Германа и Эдуарда, вряд ли директор за такое время нашел стриптизеров. Танцуют они тоже ничего, хотя лучше Эдуарда вряд ли кто-то это делал. Внимательно наблюдаю за реакцией женщин и девушек – действительно рядом со сценой происходит что-то ненормальное. Завороженные танцем представительницы прекрасного пола начинают уже на стадии снятия кожаных брюк совать мужчинам в одежду купюры.
– Марго, но это жесть какая-то, ты прости! Я понимаю, что этот клуб единичен в городе, кто в подобном формате работает, но такое ощущение, что женщины в жизни обнаженных мужчин не видели.
– Рус, они не видели танцующих обнаженных мужчин.
Задаюсь вопросом, почему у меня нет такой сумасшедшей реакции на мужской стриптиз, но ответа не нахожу. Наверное, это своего рода зависимость или болезнь.
Толпа становится несоразмерно большой, но те места, что я заняла, дают возможность внимательно наблюдать за всем, что происходит.
Вот внезапно откуда-то появляется Роза Бутакова – уволенный администратор, и двигается в сторону Олеси, стоящей недалеко от сцены. Подойдя к ней, хватает ее за руку и говорит что-то резкое. Потом они вдвоем разворачиваются и идут в сторону подсобных помещений.
– Рус, посторожи мое место – говорю я мужу и встаю – я скоро.
– Марго, я пойду с тобой, мало ли...
– Нет, в этом нет необходимости, Руслан, прошу тебя, делай, как я говорю.
Ухожу вслед за девушками, которые уже скрылись за дверью. Иду за ними следом, на расстоянии, мы минуем кухню, душевую, и они скрываются в кабинете администраторов.
– Ты нафига меня подставила, сволочь?! – слышу я голос Розы. Голос Олеси я знаю, и это не он, значит, согласно логике, говорит это Роза.
– Ты о чем вообще?
– Завидовала мне, да?! Потому сдала директору, в результате чего я по твоей милости осталась без работы?
– Роза, ты же знаешь, что я обязана следить за порядком!
– За порядком?! Черта с два! Плевала ты на порядок! Тебе нужно было уничтожить меня, так, как ты поступала с другими! Все знают, что ты пользовалась этим озабоченным придурком в своих целях и убирала тех, кто был тебе неудобен!
– Что за ерунда? Ты говоришь какие-то совершенно нелепые вещи!
– Нелепые? Знаешь, Олеся, что я тебе скажу? Стерегись отныне, смотри, как бы тебя та же участь не постигла, что и этого напыщенного индюка, Германа!
– Ты что, угрожаешь мне?
Роза выпускает руку Олеси и говорит мрачно:
– Предупреждаю!
Потом разворачивается и идет к дверям. Я успеваю ускользнуть за угол и решаю, что пришло время получше узнать эту Розу. Не такая уж она глупая и безобидная, как кажется. После того, как она направляется в сторону зала, я слышу из администраторской жалобные всхлипы. Вот уж не думала, что у такой, как Олеся, столь тонкая душевная организация.
Иду следом за Розой. А чтобы вы сделали на моем месте? Конечно, пошли бы за тем, кто только что кому-то угрожал, потому что возможно, находясь в подобном состоянии, человек не сможет отвечать за свои поступки и может натворить дел.
Роза направляется в сторону дамского туалета, а потом выходит на улицу. Видимо, собирается идти домой. Я направляюсь к Руслану, который скучает один, беру бокал с коктейлем и отпиваю солидный глоток.
– Ну как, узнала что-то новое?!
– Не очень успешно. Но зато услышала парочку угроз в адрес кое-кого.
Мимо меня проходит девушка, в которой я узнаю Людмилу Дорохову.
– Вот вы-то мне и нужны! – я беру ее за руку.
– Вы! – удивляется она – а... что вы здесь делаете?
– Отдохнуть пришла – отвечаю ей кратко – и кое-что выяснить, в том числе у тебя.
– Спрашивайте – она вздыхает.
– Вот скажите мне, Люда, вы – современная молодая девушка. Неужели вы верите во все эти бабушкины заговоры, обряды, привороты?
– Вы о чем сейчас?
– В бокале с красным вином была ваша кровь. Хотели приворожить Германа?
Она опускает голову.
– Да. Хотела. И попросила одну гадалку...
– А вернее сказать, шарлатанку...
– Она посоветовала мне приворот. Ведь Герман позвал меня заранее, а у меня как раз эти кончились, ну, я и решила воспользоваться такой удачей...
– Ну и как? – спрашиваю насмешливо – помогло?
Она мотает головой, из глаз ее начинают капать слезы.
– А кладбищенскую землю кто подкинул ему под коврик – знаете?
– Да – она кивает – это официантка уволенная, Артюнина.
– Ладно, идите – отпускаю ее и подхожу к Руслану – нет, это кошмар какой-то! Современные люди, двадцать первый век и туда же – бабки, знахарки, отвороты – привороты... Пойду, поговорю с Олесей.
Бросаю взгляды на обстановку в зале – такое ощущение, что публика за такой кроткий срок выпила очень много алкоголя – все слишком разгоряченные, да и жара стоит такая, что даже кондиционеры не спасают.
Почему-то в коридоре за дверьми подсобного помещения очень темно. Иду медленно, стараясь не думать о том, что в темноте кто-нибудь может налететь на меня с чем-нибудь горячим в руках. Дохожу до двери администраторской, толкаю ее, странно, там тоже темно...
– Олеся! – зову я – Олеся, вы здесь? Нам надо поговорить!
Внезапно вспыхивает яркий, просто ослепляющий, свет, и в этом свете я вижу администратора, которая сидит на кресле в нелепой позе. У нее странно подогнута нога, руки висят, как плети, вдоль кресла, голова опущена вниз. Специалистом быть не надо, чтобы понять, что администратор Олеся мертва. В одной из ее рук сжат листок бумаги, на котором написана фраза: «Я знаю все твои секреты, от меня ничего не скроешь. Знаю, как ты убила Эдика и Глафиру Прокопьевну. Думаешь, я пожалею тебя и буду молчать?»
Продолжение здесь
Спасибо за то, что Вы рядом со мной и моими героями! Остаюсь всегда Ваша. Муза на Парнасе.
Все текстовые (и не только), материалы, являются собственностью владельца канала «Муза на Парнасе. Интересные истории». Копирование и распространение материалов, а также любое их использование без разрешения автора запрещено. Также запрещено и коммерческое использование данных материалов. Авторские права на все произведения подтверждены платформой проза.ру.