Все события и люди, присутствующие в тексте, являются результатом игры воображения автора и не имеют никакого отношения к реальной жизни.
Начало истории здесь -
Встретившись последовательно с Сергеем и Мальвиной, раздав поручения и авансы, я еще раз набрала Бориса - нужно было уточнить и получить информацию для работы в сети.
Мы были знакомы лет пять, если не больше, но я так и не смогла выяснить, где и каким образом он получает доступ к тайным просторам мировой паутины.
Мне были неизвестны подробности его биографии, предыдущие места работы и проживания. Человек ниоткуда, он знал все обо всех, но никогда не говорил о себе, и любые вопросы, не касающиеся работы, оставлял без ответа. И был безусловно прав, лучший ответ на неприятный или тупой вопрос - равнодушное молчание.
История нашего делового сближения довольно интересна.
В то время Научно-аналитический центр (НАЦ) переживал не самые лучшие времена. После с.мерти лучшего из возможных директоров, который был еще и моим научным куратором, НАЦ лихорадило полгода. Занимая должность руководителя отдела аналитики, я лихорадилась вместе со всеми, и с нетерпением ждала нового директора. И он появился.
Бывший руководитель мясо-молочного комплекса в Поволжье, разбанкротивший не одно предприятие, не имевший никакого отношения к науке, аналитике и проблемам информационной среды, был сослан в наш научный парадиз за грехи на другом поле. Нате вам боже, что нам негоже.
Новое начальство вид имело изможденно-желчный и весьма отталкивающий.
Верная своей дурной привычке наделять окружающих прозвищами, я немедленно обозвала директора Миазмом и влипла в производственный конфликт.
Разумеется, доброжелатели сейчас же доложили новому начальству, что по мнению руководителя аналитического отдела он есть Миазм и больше он никто.
Спустя неделю мой беспокойный мозг нашел себе приключение в виде древней логической задачи, имевшей всего два решения. Одно я нашла, потратив на поиски три часа рабочего времени. Второе, как назло, не находилось. Погруженная в задачу, выдуманную на мою беду древними египтянами, я совершенно механически ответила новенькой недалекой сотруднице на невинный вопрос.
- Берта Генриховна, что такое миазм? - спросила девица. И получила автоматический ответ - "горсть вони".
Спустя пять минут, я вышла из логического транса и поинтересовалась у окружающих, чем вызвано их бурное веселье. Ответом мне был дружный хохот.
Естественно, "горсть вони" была немедленно разнесена по этажам центра, достигла ушей Миазма и вызвала припадок неконтролируемого бешенства.
Странный этот человек, неделю спокойно носивший прозвище Миазм, почему-то вдруг взбеленился от определения "горсть вони", потерял разум, и понесся на всех парах в мой кабинет на разборки. Может быть, у него были критические дни, но это его не извиняет.
Коллектив затаился в ожидании битвы жабы с гадюкой.
Жаба, которой несомненно был Миазм, он же Горсть вони, влетела в мой кабинет в расхристанном состоянии, краснорожая, трясущаяся - галстук набок, пиджак нараспашку - и завопила дурниной:
- Ква...ква...ква...
- Что это значит? - холодно поинтересовалась я, неохотно отрываясь от древних египтян с их иезуитской логикой.
- Ква! Ква!..
- Зачем же квакать? Потрудитесь изъясняться чле-но-раз-дель-но! - отчеканила я, начиная злиться.
В ответ придурошный Миазм затрясся, как старый холодильник, вытаращил глаза и проголосил очередное кваканье высоким дискантом.
- Поняла, - согласилась я, - у нас ролевые игры. Сегодня вы - Царевна Лягушка. Я, очевидно, Иван Царевич. Простите, я не готовилась, у меня нет под руками с.мертоносной стрелы.
Я действительно готова была метнуть в Горсть вони какой-нибудь тяжелый предмет, меня ждали древние египтяне.
- Ква квам не стыдно! - наконец, разродился приемлемой репликой мой визави, - Квам должно быть стыдно!
После чего развернулся и задал стрекача из кабинета. Больной человек. Жертва собственного гнева.
Ученый народ отличается интересной особенностью - он способен превратить в дискуссию любое событие какого угодно масштаба, особенно, если не имеет желания работать.
Следующая неделя центра прошла в бесконечных дебатах на тему "Считать ли "Миазм" и "Горсть вони" оскорблениями или это всего лишь разговорные характеристики особой извращенной стилистики?". Мнения разделились.
В к.урилках, на этажах и в кабинетах царила дискуссионная атмосфера и билась творческая мысль.
Директор существовал сепаратно, приходил раньше, уходил позже всех, изображая Кентервильское привидение.
Я решила, наконец, изуверскую задачку, восхитилась собственным умом, и на этом горючем накатала доклад для симпозиума и статью в сборник.
В центре за это время образовалось три партии - миазмоманы, бертофилы и нейтралы. Каждая партия топила за своего кумира, нейтралы нейтрально помалкивали.
В итоге, одумавшийся Миазм прислал ко мне парламентера в лице Бориса.
Понимая и принимая свою вину и неуместное погружение в египетскую силу математической мысли, я решила не обострять конфликт, вытребовала себе свободный график и значительную прибавку к жалованью, пообщав не мутить воду и не придумывать прозвищ.
Миазм окопался в своей цитадели и затих. Разочарованный коллектив вернулся к труду. Так продолжалось пять лет до моего ухода. За это время наши отношения с Борисом приняли форму осторожного сотрудничества.
Почему я ушла? Потому что мой личный б.ес по имени Интерес усох до размеров мелкого злого б.есенка.
Я тиранила подчиненных, придирались к мужу, язвила по любому поводу и без оного, пытаясь израсходовать нереализованную внутреннюю энергию на незначительные и неважные события.
Настоящей интересной работы у меня не было, рутина и видимость не насыщали, деньги не приносили радости. Пресная жизнь бюрократа от науки казалась бесконечной и безвкусной старой жвачкой. Карьеру я сделала легко, руководствуясь тремя пунктами известного закона Мерфи:
1. Думай, как мужчина
2. Веди себя, как леди
3. Работай, как лошадь
Что делать с собой, сделавшей карьеру, я не знала. Поиски выхода из экзистенциального тупика и знакомство с Борисом привели Безупречную Берту в частный сыск.
Продолжение истории здесь -