"Карабкаться из последних сил, но не сдаваться!.." - Мама всегда так говорила.
Последнюю неделю новостная лента пестрит сообщениями о том, что кто-то попал под поезд, кто-то под колёса машины, кто-то в метро упал прямо перед ведущим вагоном... Комментарии к таким новостям, безусловно, поражают своим бездушием, но никто даже мысли не допускает, что...
Попасть под поезд практически невозможно без осознанного желания. Женщина, погибшая под колёсами машины, сделала это не только на красный свет, но и устремившись на проезжую часть в самом насыщенном и скоростном её участке. Девушка, упавшая на станции метро, сделала это перед самым вагоном машиниста, чтобы не было возможности ни затормозить ни вытащить её.
Может конечно это лишь мои нелепые догадки, но мне кажется, что от такой "жизни" уже устали многие. Все мы разные и, возможно, у кого-то уже просто нет сил преодолевать эту безысходность. Хотя причины, по которым идут на такой отчаянный шаг, разные, но сам факт подобных самоубийств уже ужасает и говорит о совершенно ненормальной обстановке и состоянии общества.
Я всегда считал, что надо преодолевать трудности до конца, если уж они появились или свалились на тебя. Мне всё-таки кажется, что наш добровольный уход и попытка таким образом хлопнуть дверью, может принести ещё большие проблемы. Не знаю почему, но мне так кажется. Возможно потому что я верю, что ТАМ существует.
Я могу злиться и быть несдержанным в своих упрёках и даже проклятьях, но, полагаю, ТАМ тоже понимают, что это чаще всего от охватившего отчаяния. От собственного бессилия. От горя. От непонимания и неизвестности. А охватывает оно в разной степени и интенсивности, я думаю, каждого. Просто у каждого свой предел. А нас в этой жизни доводят до черты. И часто просто водят вдоль неё туда-сюда, словно испытывая наше терпение. Но, как бы я не бывал порой зол, я понимаю, что ТАМ есть. И как бы мне ЗДЕСЬ всё не надоело, но я обязан закончить свой путь до конца.
Как иначе объяснить то, что случилось со мной? То, что видел сам? Те сны, которые снятся самым разным людям, но они отчего-то схожи?
По идее, я должен был умереть ещё в конце 1987 года. Я даже помню то своё состояние, когда уже смирился со своей кончиной и испытал чувство... нет, не сожаления, а... облегчения, избавления что ли от какого-то непростого задания или вроде того. Нет, мне конечно было вначале страшно, но потом страх исчез, как и ощущение своего тела. И мне не хотелось расставаться со своей Семьёй, но не было чувства безвозвратного горя. Того, которое охватило меня сразу и не отпускает до сих пор, с того момента, как мне сообщили что Мамы больше нет...
Не знаю. Это было давно, но я всё наоборот как-то больше не то что воспоминаю, а просто помню произошедшее. В том возрасте от меня это всё как-то быстро ушло и я забыл. Меня даже не поразило, что я моментально исцелился. И никого не поразило. Вот что это было? И почему? Значит они ТАМ могут спасать, но теперь перестали этого делать? Не знаю... Вопросы, вопросы...
Но с другой стороны, я так и не нашёл себе в итоге места в этой жизни, а может и потому, что должен был уйти ещё тогда. Не знаю. Тут сколько ни думай, а ответов не найдёшь. Наверное свою миссию я не выполнил, раз до сих пор не знаю ответов. Меня всегда до сих пор кто-то или что-то оберегало. Я знаю и ценю это. Но почему и зачем это, если толку от меня по сути никакого, а люди куда более нужные уходят - вот что мне непонятно.
Ну а пока хочу лишь сказать, что прекрасно понимаю, что как бы тяжело морально не было, а надо всё равно продолжать идти вперёд. Всё равно это не навсегда. Конечная остановка будет в любом случае. Ну выскочишь ты по своей воле раньше, а идти тебе всё равно придётся, только в совсем других условиях и своим ходом, полным ещё больших опасностей. Как-то так... Поэтому, в свете всех этих ужасных трагедий, похожих больше на самоубийства, я уверен, что каждый должен дойти до конца свой путь. Это всё что в наших силах. Идти до конца. Карабкаться из последних сил, но не сдаваться.
Да, желания в этом барахтаться никакого нет, но и выбор у нас невелик. Всё-таки мы из народа, который не сдавался.