— Коллеги, инициирую коммуникацию для оптимизации нашего взаимодействия по кейсам клиента. Прошу синхронизироваться до конца недели! — бодро сообщает спикер на собрании.
Мы переглядываемся с Андреем. Он кивает, как будто понял, а потом наклоняется ко мне:
— Саша, а что он хочет сказать? Ты что-нибудь понял?
— Видимо, надо что-то сделать.
Такое вот лингвистическое акробатическое шоу — типичная ситуация для деловых встреч, а иногда и для публичных выступлений. Чем сложнее слова и конструкции, тем важнее человек себя ощущает. А ведь могли бы сказать проще: «Давайте обсудим, как улучшить работу с клиентом».
Когда-то давно это называлось канцеляритом — специфическим языком, на котором люди говорили исключительно в официальных документах. Помните, ещё Корней Чуковский про него писал? Проблема в том, что подобный стиль перешёл из документов в реальную жизнь. И теперь, кажется, чем больше запутаешь свою мысль, тем профессиональнее ты выглядишь.
Наша бюрократия любила бумажки, причём не только в советский период, но и и в XIX веке. Составление отчётов, протоколов и актов превращалось в своего рода творчество.
Вместо «передали стол» могли писать что-нибудь типа: «Осуществлена передача единицы мебели в рамках акта передачи имущества». Не то чтобы люди не умели выражаться проще — просто это придавало тексту некую «статусность». Сложные фразы служили чем-то вроде «галстука» для текста: если у твоего документа есть канцелярский лоск, то его примут всерьёз.
Хотя и тогда выпускались инструкции, как от подобной «зауми» избавиться, но кто на них обращал внимание?
А теперь этот стиль въелся даже в бытовую речь.
Примеры? Пожалуйста. Вместо «заплатите за электричество» пишут: «Оплата услуг электроснабжения осуществляется посредством…» Вместо «обсудить проблему» — «произвести анализ и синхронизацию позиций».
И что в итоге? Мы читаем тексты, как ребусы, а на собраниях сидим с выражением лица, которое можно озаглавить «переводчик с русского на русский».
Теперь представьте другого героя. Он выступает на конференции и вещает:
— В рамках нашего стратегического партнёрства мы инициируем инновационные подходы к интеграции современных технологий.
Вы думаете, он открыл что-то важное? А на деле он сказал: «Мы используем новые технологии».
Это зовётся простым словом греческого происхождения — пафос. Его недостаток в том, что за его ширмой нет ничего реального. Люди словно пытаются компенсировать отсутствие смысла красивыми фразами. Причём пафос встречается не только на конференциях: включите любое интервью с чиновниками, ведь они говорят так, как будто каждое слово должно стать цитатой для учебников по философии.
Чиновник утверждает, что «мы движемся к созданию инклюзивной среды образовательного взаимодействия». Слушатели сидят и не понимают, что это значит. А ведь проще можно: «Мы делаем школы удобнее для всех детей».
Пафос создаёт дистанцию между говорящим и аудиторией. Простые слова располагают, а вот напыщенные конструкции вызывают только недоумение. Почему тогда люди используют этот стиль? Причин несколько:
- Желание выглядеть умнее.
- Попытка скрыть отсутствие конкретных идей.
- Уверенность, что так их слова будут звучать солиднее.
Единственное, что пафос может быть простительным на сцене, когда человек волнуется. Но в повседневной речи или в письмах он выглядит нелепо. И чем больше таких слов, тем сильнее люди начинают избегать общения с их автором.
— Эджайл, дедлайны, перформанс… Мне это что-то напоминает, — задумчиво говорит Андрей, листая свою электронную почту. — То ли маркетинг, то ли докторскую диссертацию.
— Не пугай меня, — смеюсь я. — Это же просто письмо от руководства. Там всегда всё звучит солидно.
Англицизмы недалеко ушли от пафоса
Современная мода на англицизмы — отдельная песня. Казалось бы, что плохого в иностранных словах? Они привносят новые оттенки смысла и помогают объяснить сложные явления. Проблема не в словах, а в том, как их используют.
Представьте, что докладчик сообщает:
— Мы скейлим процессы, чтобы наши KPI росли. Это повысит перформанс команды и приблизит дедлайны. Всё это реализуем через эджайл-подход.
— Переведите на русский, пожалуйста, — сразу же хочется воскликнуть.
Всё это звучит как кодовый язык, понятный только посвящённым. Причём многие так увлекаются англицизмами, что забывают, зачем их используют. Иногда даже кажется, что люди употребляют сложные слова ради самих слов.
Блогеры и инфлюенсеры — главные популяризаторы этой моды. Они стремятся «прокачивать личный бренд», «выходить на новый уровень экспертности» и «перформить на максимум». Звучит убедительно, пока не осознаёшь, что за громкими словами нет ничего конкретного.
В итоге не редкость подобные инциденты:
— Коллеги, вы только послушайте, — говорит один из сотрудников. — Для успешной коммуникации нам нужно систематизировать усилия и выстроить инклюзивные подходы к взаимодействию.
— И что это значит? — недоумённо переспрашивает Андрей.
— Ну… — начинает заминаться коллега. — Это про совместную работу.
— Слушай, а проще нельзя было сразу? — смеётся Андрей. — Серьёзно, чтобы понимать такие тексты, нужно нанимать переводчика.
— Ну, это официальный стиль, — обижается коллега. — Он показывает серьёзность вопроса.
— Или показывает, что ты не хочешь ничего объяснять, — парирует Андрей.
Часто сталкиваетесь с людьми, которые общаются таким вот… «пафосным языком»?