Роман «Звёзды падают и опять взлетают» глава 3 «Перемены в СССР» часть 25
Татьяна Ширяева вышла из здания проходной с Савицкой. Снег под ногами издавал звуки, похожие на писк кошки, которой наступили на хвост. Фонари освещали улицу и тянулись своим манящим жёлтым светом друг к другу.
— Неужели и правда я жестокая? — задумалась Ширяева над словами Галины Владимировны. — Да, конечно, нет! — моментально она нашла себе оправдание. — Своей головой надо жить! Уж я-то себя лучше знаю, чем моя начальница.
Её размышления прервала Савицкая, воскликнув:
— Надо же, а, темно-то как!
— Да. Вечер похож на ночь.
— Засиделись мы сегодня, — руководитель конструкторской группы поправила мохеровый шарф и надела варежки. — Хоть бы поскорее Вера Алексеевна из отпуска вышла. С ней-то веселее!
— Это кому как, а мне и без неё неплохо! Не любит она меня, цепляется к мелочам.
— Да я бы так не сказала! Все её претензии к вам обоснованы. Меньше обижайтесь, а больше прислушивайтесь.
— Если бы. Да она меня ненавидит! Она готова меня с потрохами сожрать.
— Напрасно вы так думаете. Семёнова точно вам не враг.
— А кто?
— Она чуткий руководитель! — ответила Галина Владимировна. — И всегда готова протянуть руку помощи.
— Готова-то может и готова, да вот только протягивает её не мне, а Ленке моей.
— Значит дочке вашей эта помощь нужнее.
— Вот не согласна я с вами. Я Ленке своей спуска не даю, а Семёнова её против меня настраивает.
— Предлагая вашей дочке пожить у себя, когда вы её из дома выгоняете?
— А с Ленкой по-другому нельзя! Вот если бы вы узнали её получше, то тогда бы уж точно так со мной не говорили, — проходя мимо бывшего заводского клуба вспылила Ширяева.
— Я вижу, что мне вас не переубедить, — стряхивая с рукава пальто редкие снежинки, сказала Савицкая. — Лучше сменим тему нашего разговора.
— Я только за! — оживилась Татьяна.
— Как пусто на улице.
— Все по домам попрятались, концерт ждут.
— А вот будет ли он?
— А вот это мы скоро и узнаем! — остановившись у перекрёстка, улыбнулась подчинённая. — Мне налево.
— А мне прямо! — Галина Владимировна протянула руку, показывая направление к её дому. — Ещё один квартал пройду, и я почти дома.
— Везёт вам, а мне ещё идти и идти аж до заводской поликлиники, — подчинённая вздохнула.
— Так можно же на автобусе доехать.
— Можно, но его дольше прождёшь, а мне не терпится поскорее домой прийти. Я же с утра ничего не ела. Пробегала за телевизором, теперь желудок урчит как кошка, только не от ласки, а от голода.
— Что поделаешь, зато теперь вы с телевизором. До завтра!
— До завтра! Завтра четверг. Ещё чуть-чуть и до выходных доживём, — Татьяна, прощаясь махнула рукой Савицкой и перешла через перекрёсток, мысленно ругая свою начальницу: — Ну и зануда. Курить бросила, теперь будет на мне зло срывать.
Ширяева прошла мимо сберегательной кассы, пожарной части. Посмотрела на окна центральной библиотеки, в которых ещё горел свет и подумала:
— Надо бы зайти книжки сдать да новые взять, да всё как-то не до этого. Заплю́халась я совсем.
Она подошла к озеру. Увидела на нём протоптанную тропинку, и остановилась, раздумывая:
— Идти или нет? — Татьяна посмотрела на часы и решила идти. — Конечно, иду! Минут на пять-семь быстрее до дома добегу! Народ-то уже вовсю ходит.
Ширяева вспомнила про фонарик, подаренный мужем на Восьмое марта, включив его, подумала:
— Ваньку-то ругала за то то, что он вместо цветов мне его подарил, а фонарик-то пригодился, а цветы бы дня два-три простояли и выбросила бы.
Она прошла треть пути и услышала шаги позади себя. Татьяна оглянулась, за ней шёл высокий широкоплечий мужчина.
Он махнул ей рукой и крикнул:
— Привет, красотка!
— Привет, красаве́ц! — осветив фонариком лицо прохожего, игриво поприветствовала она в ответ. — На Ален Делона похож. Мне бы такого! — улыбаясь, подумала она. — Уж если такой обнимет, так обнимет! Не то, что мой Ванька… — сердце её призывно заколотилось, повиливая бёдрами Ширяева пошла дальше.
— Девушка, а девушка! — догоняя, окликнул её мужчина. — У вас муж есть?
— Есть!
— А что же вы в такое позднее время одна? — обеспокоился он.
Татьяна не устояла и решила похвастаться покупкой:
— Да я сегодня цветной телевизор купила, а муж дома его настраивает. А я вот на работе в конструкторском бюро засиделась. Работы море, и вся на мне.
— Вы допоздна работаете, а муж значит дома цветной телевизор посматривает. Хорошо мужик пристроился! Он что у вас тунеядец?
— Да что вы! Что вы! Он у меня в горкоме работает.
— Повезло, значит вам с мужем.
— Скорее да, чем нет.
— Но на сторону тянет.
— Меня?
— Тебя. Перейдём на ты? — спросил мужчина и схватил её за плечи. — Ты извини, конечно, но от твоей красной помады кровь в жилах заиграла. — Он обнял её, и она приготовилась встретиться с ним губами и уже закрыла глаза, для приличия отталкивая его.
Аромат его одеколона «Саша» смешался с её «Красной Москвой» и морозным воздухом, голова у Татьяны закружилась от предчувствия зарождающейся любви.
— А ты актриса! — смеясь заметил он.
Татьяна открыла глаза и белозубо улыбаясь добавила:
— Все говорят, что Большой театр по мне плачет.
— Только Большой, а Малый нет?
— Да я бы и в Малый пошла, да вот не зовут.
— Какие они буки-бяки!
— Ага! — она заглянула в его стального цвета глаза и уже готова была в них утонуть, но этого не случилось.
— А я с незнакомыми бабами не целуюсь. От таких, как ты, ещё подхватишь чего, — с нескрываемой брезгливостью сказал он ей в лицо.
Сверкнуло лезвие ножа, и она услышала:
— Пикнешь, глаз выколю!
Это прозвучало так неожиданно, что она не успела испугаться. Ножом он прикоснулся к её правой щеке, у глаза. Ширяева выронила фонарик и замерла, мысленно пожалев о том, что задержалась на работе и не посмотрит концерт к Дню милиции по новенькому цветному телевизору.
— Накаркала баба, — вспомнила она про женщину, у которой они почти перед её носом купили отложенный ею телевизор. — Знала бы что так вляпаюсь, то и покупать бы его не стала.
Мужчина выхватил у Татьяны сумку, снял с неё шапку из чернобурки, а потом толкнул её с тропинки в пушистый снег. Женщина провалилась в него как в пуховую перину. Она лежала, боясь шелохнуться.
Не теряйте меня, если что — я тут↓
И ещё публикую роман тут ↓
Грабитель запихнул шапку за пазуху, поднял фонарик, открыл сумочку, достал кошелёк и забрал пять рублей, оставив бумажный рубль на разживу, швырнул сумку хозяйке.
— Ну что ты притихла?
— Могу песню спеть! — осмелев предложила Ширяева.
— Колыбельную, что ли?
— Могу и её.
— Колыбельную мужу перед сном споёшь. Песню «Наша служба и опасна, и трудна» знаешь?
— Да.
— Пой!
Татьяна запела:
— Наша служба и опасна, и трудна-а,
И на первый взгляд, как будто не видна-а…*
— Умничка! Совет на будущее: бёдрами меньше крути и посторонним глазки не строй. Веди себя, как порядочная женщина и проблем меньше будет! — сказал грабитель уходя. Он сделал пару шагов, Татьяна уже собралась встать, но мужчина оглянулся и посветив ей фонариком в лицо, добавил: — И помаду смени, такой только бабы лёгкого поведения губы красят.
— Да пошёл ты куда подальше, — хотела выкрикнуть Ширяева, но с трудом пересилила себя, опасаясь, остаться не только без шапки, но и без пальто. — Да чтобы я хотя бы ещё раз задержалась на работе, да не в жизнь.
— А ты пой, пой, если жить хочешь! Пока всю песню до конца не споёшь, лежи.
И Татьяна продолжила петь:
— Если кто-то кое-где у нас поро-о-ой
Честно жить не хоче-е-ет*…
Не Ален Делон, уходя, слушал её и восхищался:
— А ведь голосисто поёт, чертовка! По ней и правда Большой театр плачет.
Пояснение:
Слова из песни «Наша служба и опасна, и трудна» * на стихи Анатолия Горохова
© 02.12.2024 Елена Халдина, фото автора
#рассказы #роман #семейныеотношения #дети #истории #ЕленаХалдина #мистика #ЗвёздыПадаютИопятьВзлетают #детектив
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение романа «Звёзды падают и опять взлетают» глава 3 часть 26 Ленка накаркала, концерт отменили будет опубликовано 04 декабря 2024 в 04:00 по МСК
Предыдущая глава ↓
Прочитать все романы можно тут ↓