Помню, когда маленькая была, прибежала как-то домой, а мне с порога кто-то говорит, мол, «ты не пугайся, твой брат ногу сломал! Это всего лишь перелом, скоро заживет». А дальше я вижу такую картину: открывается входная дверь нашего дома, где мы тогда жили, и выходит мой старший брат. Точнее, он не сам выходит, а его под руки выводят. Я не помню даже, кто его вывел. То ли родители, то ли друзья, был он уже с гипсом, или его только везли в больницу, чтобы наложить гипс. Но я помню, что его штаны были разрезаны вдоль, обеспечивая доступ к ноге. Они еще болтались нелепо. А сам брат улыбался во весь рот, и сказал мне что-то вроде: «ногу сломал! Смотри, как клево!». Это не дословное, но он тогда был почему-то очень доволен своим текущим положением. А я была слишком мала, чтобы адекватно оценить ситуацию.
После он себе еще и руку ломал. Такой был парень хороший, лазал где зря с пацанами. Все-таки у нас было активное детство, без интернета, а там с нами все, что угодно могло приключиться.
Я к чему про это вспомнила-то. Моя мелкая Рита три недели назад лапку сломала. Заднюю. Перелом бедренной кости. Правда, когда она начала страшно визжать, спрыгнув со своей лежанки, я не сразу поняла, что проблема в лапе, хотя она ее очень сильно к себе прижимала. Видимо, крохе было так больно, что она обхватила мою протянутую к ней руку передними лапками и сильно укусила меня. Буквально впилась зубами, я еле челюсть ее разжала. Ох, ну и суета ж была в тот момент! Сбежались собаки, Лиза с Ксюшей не знали, что делать, Рита визжит, Камила к ней тут же прильнула, чтобы лизнуть, а Рита как обхватит и ее лапами, как вцепится в шею! Камила аж растерялась, попыталась укусить в ответ, зарычать, чтобы как-то отрезвить свою малую подругу. Но Рита была уже не в себе. Мне едва удалось ее успокоить…
И так как это было воскресенье, наши местные вет.лечебницы уже не работали, мы с Ритой отправились в Смоленск.
Там был и добрый доктор, который принял нас вне очереди, и болезненный осмотр, и экстренный рентген, и диагноз – перелом… Вот тогда-то я и вспомнила своего улыбающегося старшего брата, и чьи-то слова «ты не пугайся, это всего лишь перелом, скоро заживет!».
Я же даже не помню, чтобы мой брат ходил с гипсом. Может, там и не было никакого перелома, а только сильный вывих, я не стала уже уточнять этот вопрос у мамы. Она наверняка прочитает мой пост и сама все уточнит, если захочет. А нас с Ритой добрый доктор начал пугать какой-то операцией, хотя там больше не операция страшна была, а ее цена. Я чуть было дара речи не лишилась, когда он ее объявил.
Должна сказать, что я не разбираюсь в переломах. На моей уже сознательной памяти перелом был у мамы, повреждено было колено. Травма серьезная, однако, операция не показана, да и гипс не накладывали. Мы тогда обошлись тутором и строгим постельным режимом на несколько недель, чтобы никак не беспокоить больную ногу и дать кости срастись.
Не знаю, что послужило отрезвляющим фактором для врача: моё нерешительное молчание, во время которого я раздумывала о том, что скажу, чтобы испросить консервативное лечение, может, здравый смысл. Не могу точно сказать. Но врач сам предложил безоперационное лечение. К тому же, причина Риткиного перелома, считай, на ровном месте, было еще заболевание костной системы, при котором у моего щеночка довольно хрупкие кости, из-за которого она бы ломала себе лапы буквально на каждом шагу. И надо было очень быстро корректировать питание, вводить в рацион кальций, витамины, чтобы она перестала быть хрупкой, а стала здоровой собакой и нормально росла и развивалась. Это же все поспособствует скорому сращению сломанной косточки, к тому же Рита еще маленький щенок, а щенята же растут не по дням, а по часам, и если соблюдать все условия, ее перелом срастется очень быстро.
Уже хорошо! На эту терапию я согласилась. Мы отправились взвешивать Риту. 6,9 кг. Крупненькая в свои-то 2 месяца. Может, и правда вырастет большой собакой? Увидим. А пока вот будем лечиться.
Спустя несколько дней я поняла, почему собаке был назначен «клеточный режим». Хотя, когда врач говорил о нем, я почему-то вообразила себе корзинку из местного супермаркета, под которую нужно будет поместить Риту и положить сверху что-то тяжелое, чтобы собака выбраться из-под этой конструкции не смогла. Ну, а серьезно? Где же я ему клетку возьму?
-Ну, из досок сколотите! – сказал мне врач, когда я уточняла у него этот вопрос.
-Ящик что ли?
-Ну, хотя бы ящик!
Интересно, а как меня воспринял врач? В Смоленск я собиралась впопыхах. Точнее я даже не собиралась. Я была в домашней одежде пижамного типа, сверху куртка, домашняя обувь, растрепанные волосы. Ну, а что? Мне некогда было думать и красоту наводить! Моя собака так жалобно скулила от боли, что я ни о чем не думала, только о том, чтобы скорей помочь ей! К описанию о том, где я живу, я еще добавила, что живем мы в деревне, я, Рита и еще три большие собаки.
А тут какой-то клеточный режим… Какая клетка? Как у кроликов что ли?
Ну, думаю, понятно уже, что никакого клеточного режима у моей собаки не было. Первый вечер сначала она была почти все время у меня на руках, потом я пристроила ее на полу, и сама рядом с ней примостилась. Так и спали.
О, самая главная проблема была с туалетом. Пока ехали в Смоленск, пока были на приеме, пока ехали обратно, Рита терпела. Вот просто терпела. До этого, я чуть ли не каждый час подтирала за ней лужи на первом этаже, даже специально швабру к этому случаю купила. А тут – терпит и все тут. Что самое обидное, я же почти приучила собаку проситься на улицу… А тут снова надо было гадить дома. Какая теперь ей улица?
Помню, как вынесла ее в коридор, поставила на пол. А ей же непривычно стоять на трех лапках, еще и больно, и обидно. Как жалобно она меня смотрела!
Я говорю ей:
-Ритка, прунди! – и тихонечко так, доверительно добавляю: - Можно!
В ее глазах читалось виноватость, извинение, неудобство, боль… Но щенок доверился мне, и чудо свершилось! По большому - так же, под присмотром и с поддержкой. В тот момент я поняла, что такое полное доверие.
Я, конечно, извиняюсь, за столь интимные подробности, но это же жизнь! В ней кто-то может заболеть, за кем-то придется ухаживать. Мы все живые.
Позже Рита как-то приноровилась сама стоять на трех лапах, и делала свои делишки без моего непосредственного участия.
Мы четко соблюдали все рекомендации врача по кормлению. Началось консервативное усиленное лечение. И уже в первые дни после происшествия, мой маленький щенок начал забывать, что у нее вообще что-то сломано. А дальше подальше, видимо лапа беспокоила ее все меньше и меньше, Ритка даже пыталась, как и прежде, приставать к взрослым собакам. Конечно, нельзя, да и клеточный режим же! Но разве ей, малышке, объяснишь, что что-то нельзя, что в чем-то она ограничена?
Я вот сейчас задумываюсь об этом клеточном содержании и понимаю, что аналогия с нами, людьми – постельный режим. А собаку же разве уложишь?
А еще через несколько дней Рита уже скакала на трех лапах, и даже чуть становилась на четвертую, что сопровождалось моими возгласами:
-Рита нельзя! У тебя же лапа сломана!
Да куда там! Так она меня и слушала!
Сашка рассказал о нашей беде со щенком у себя на работе, и кто-то из его товарищей сказал:
-А вдруг это судьба была, чтобы именно к Соне попала эта собака? Вдруг, останься она на улице, она бы просто погибла? Но ей повезло, она попала туда, где о ней смогут позаботиться.
А ведь я поначалу корила себя за то, что случилось с Ритой. Я ругала себя, думала, ну, вот, не доглядела! Диагноз собаки меня передо мной же никак не оправдывал. Я - хозяйка, я что-то упустила! Почему все сочувствуют мне? Меня надо ругать!
Но, правда. Что если это судьба? Вдруг я – ее спасение. А она – моё?
Я уже давно заметила, что в этой жизни все не просто так! Все делается для чего-то!
И вот прошли три недели. Рита все еще прихрамывает, но уже становится на свою больную лапку под все те же мои обеспокоенные возгласы. Сама она стала крепче, подросла, как мне кажется, раза в два за это время. Даже задние лапки по размеру не отличаются.
Мне вот только одно интересно: что же там за операция такая дорогостоящая была нужна, если и без нее все обошлось? Хм…