Часть 1 из 5
Мороз щипал за нос, снег под валенками Федора звенел, словно хрусталь, а с черного неба, усыпанного яркими, крупными звёздами, будто кто-то подмигивал. Федор спешил домой, чувствуя, как горят щеки и кончик носа, а колючий холод всё равно пробирался под толстый ватник. Лишь ноги, обутые в добротные валенки, оставались в тепле.
Мужчина возвращался от Петра. С Петькой они дружили с самого детства, всякое случалось на их долгом веку, но Петр всегда оказывался рядом, когда Федору было худо. Поддерживал, помогал чем мог, чаще всего молча, потому что ну не был Петр краснобаем.
Да в большинстве случаев слова и не требовались. Петр был одним из тех людей, из-за которых Федор так и не смог уехать из родной Александровки. Хотя взрослые дети, давно осевшие в городе, то и дело звали отца к себе.
— Ну па, подумай, насколько тебе там будет легче, — уговаривала дочка Иринка. — В квартире все удобства, за садом-огородом следить не надо, пенсия у тебя хорошая, на коммуналку и на всякие развлечения хватит, в кино будешь ходить, в театр.
— Ну куда ты из родного гнезда? — вторил ей сын Василий. — Дом-то старый, покосился уже, вечно то крышу латать приходится, то забор чинить, то ещё что-то, одна морока с ним. А в квартире – красота, как барин жить будешь.
— Каменный мешок, — упрямился Федор. — Ну что я там делать-то буду? Вы на работе целыми днями, а я один сиди, как сыч.
— Мы тебя чаще навещать будем, — не сдавалась Ирина. — А то живёшь за сто пятьдесят километров от города, не наездишься к тебе.
Федор только вздыхал и качал головой. Нет, никуда он из Александровки не поедет. Детям этого не объяснить. Они такие современные, такие практичные, в их словах, конечно, есть логика, но как расстаться с домом, который Федор уже считал частью себя? Он помнил, как этот дом ставили ещё его дед и отец, не без помощи всей Александровки – друзья, родственники, соседи, все пришли на подмогу, потому что накануне молния спалила дотла старый дедовский дом. Новый дом получился на славу, добротный, крепкий, пахнущий смолой и свежим деревом.
А потом, много лет спустя, когда молодой Федор после армии надумал жениться, дед передал этот дом своему единственному внуку. Федор до сих пор помнил дедовы слова: «Мужчина должен жену в свой дом привести. Жена должна за мужем быть, как за каменной стеной, тогда и счастье тебе будет». И Федор старался, очень старался, чтобы его Алёнушка чувствовала себя рядом с ним в безопасности и не думала о проблемах, а просто наслаждалась их счастливой семейной жизнью.
Федор познакомился с Аленой, когда оба были ещё совсем детьми. Он увидел её впервые у забора дома бабы Нюры. Загорелая девчушка в лёгком розовом сарафанчике и стоптанных пыльных сандалиях, с двумя тонкими косичками и серьёзными голубыми глазами, задумчиво наблюдала за кошкой с котятами, прижимая к себе толстую книжку. Тогда Федор, конечно, и подумать не мог, что эта девочка станет его судьбой.
Ему самому было лет десять-одиннадцать. Он с Петром и ещё парой деревенских мальчишек как раз держал путь на пруд. Удочка за плечом, в руке лёгкое ведёрко, штаны закатаны до колен, майка растянута – впереди целое лето, каникулы только начались, рядом друзья, и настроение у Федора было лёгким и радостным.
И тут он увидел её – новенькую, раньше он эту девочку в Александровке не встречал. Что-то в её худенькой фигурке, в её серьёзном взгляде зацепило его уже тогда, заставило остановиться. Другие мальчишки прошли мимо, не заметив незнакомку, а Федор уже тогда почувствовал, что эта девочка – не просто случайный человек на его пути.
— Эй, ты чего? — обернулся Петр. — Застыл как вкопанный! Пошли уже, рыбалка ждёт!
В этот самый момент девочка вскинула свои огромные голубые глаза на Федора, и его словно током прошило с головы до пят. Мальчишка сам удивился, как вспыхнул до самых корней волос.
— Иду, иду! — крикнул он Петру и бросился догонять друзей.
Позже он узнал, что девочку зовут Алена и что теперь она будет жить у бабы Нюры. Оказалось, с её родителями случилась беда, их не стало. Версии среди мальчишек ходили разные: одни шептались, что те сбежали, бросив дочь, другие говорили о страшной трагедии, третьи рассказывали небылицы о заблудившихся в лесу родителях Алены.
Правда оказалась горькой: мама и папа девочки погибли в автокатастрофе, ехали в город на попутке, и водитель не справился с управлением на скользкой дороге. Алену отправили жить в соседнюю деревню к единственной родственнице – бабе Нюре.
Узнав эту печальную историю, Федор проникся к девочке жалостью. Ему было страшно даже представить, как это – вот так вдруг, в один миг, лишиться обоих родителей. После того, как мальчику рассказали о судьбе Алены, ему захотелось защищать её, оберегать и радовать, только он совсем не представлял, как к ней подступиться.
Завидев её издалека, он радовался этой случайной встрече, но тут же начинал ужасно смущаться. Да и вообще, Федор никогда не умел общаться с девчонками, они казались ему какими-то вредными и высокомерными созданиями. Только вот Алена… Алена точно была другой, мальчишеское сердце это чувствовало.
Алена заговорила с ним сама. Это случилось уже в конце лета. Федор тогда полез на дерево, чтобы снять глупого Пушка – маленький соседский котёнок вечно влипал в какие-то истории. Вот и в этот раз, испугавшись собак, он забрался на высокий дуб и никак не мог слезть, сидя на самой верхушке и истошно мяукая на всю улицу.
Ну как тут пройти мимо? Федор, конечно же, полез выручать незадачливого Пушка, исцарапал себе о шершавую кору грудь и живот, зато животное было спасено.
— Здорово, ты тут по деревьям лазаешь, как белка, — услышал Федор тихий голосок за спиной, обернулся и утонул в одобряющем взгляде огромных голубых глаз. Это была она, Алена.
— Да ничего особенного, — буркнул смущённый Федор.
— Какой хорошенький, — внимание Алены тут же переключилось на Пушка. — А можно его подержать?
— Конечно, — Федор бережно передал девочке котёнка.
Та принялась гладить его серую шёрстку, напевая всякие ласковые словечки, и как-то незаметно они разговорились. Федор уже и не помнил, о чём именно, кажется, сначала обсуждали кошек, потом перешли на собак. А потом Аленка начала рассказывать о своей жизни там, в том далёком большом селе, где она жила с родителями.
В её голосе и глазах звучала такая тоска по маме, папе, по старым друзьям, по своей школе… Федор тут же пообещал познакомить Алену со всеми александровскими ребятами, заверил, что у них тут тоже народ весёлый и душевный. Лишь бы только прогнать эту грусть из её глаз, лишь бы увидеть её улыбку.
И Федор сдержал своё обещание. Очень скоро Алена стала частью их шумной компании, бегала с александровскими детьми на речку и в лес, играла в футбол и казаки-разбойники, сидела у вечернего костра за околицей. Алена оказалась тихой и задумчивой девочкой, но при этом умной и любопытной.
А сколько всего она знала, сколько всего подмечала! Федор откровенно любовался этой красивой девочкой, хотя тогда, в свои десять лет, он, конечно, и понятия не имел, что с ним происходит, и уж тем более не догадывался, что это – любовь. Причём на всю жизнь.
Лето пролетело быстро, началась школа. Алена стала одноклассницей Федора и Петра. Время шло своим чередом, и школьная дружба постепенно, но верно переросла в настоящую взаимную любовь.
После девятого класса Федор пошёл учиться в техникум на механизатора, а Алена, вечная отличница, стала студенткой медицинского училища. Они уже официально встречались, ходили на самые настоящие свидания, ездили гулять в город, целовались – никого это не удивляло, их пара сложилась как-то очень естественно, будто иначе и быть не могло.
А потом Федора забрали в армию, и Алена ждала его целых два года, писала трогательные письма и даже несколько раз приезжала навестить любимого. В армии Федор окончательно повзрослел, и, вернувшись домой, сразу же сделал Алене предложение. Та, конечно, с радостью согласилась. Тогда-то дед и отдал молодым этот дом, дом, в котором Федор сейчас встречал свою старость, к сожалению, в одиночестве.
Как же ему не хватало Алены каждый день, каждую минуту. Иногда ему казалось, что вот сейчас она выйдет из кухни, румяная, весёлая, пахнущая чем-нибудь вкусным, улыбнётся и спросит, как дела. Но этому никогда не бывать.
Федор и Алена жили душа в душу, берегли друг друга, им было хорошо вместе. Федору иногда казалось, что он понимает жену без слов, а она – его. С детьми они тянуть не стали, через год после свадьбы уже качали коляску с первенцем Василием, а спустя пару лет в семье появилась ещё и дочка, очаровательная хохотушка Ирина, очень похожая на свою маму.
Федор трудился в местном колхозе, зарабатывал неплохо, на жизнь хватало. Алена работала на полставки медсестрой в сельской поликлинике. Дети радовали, оба хорошо учились в школе, помогали по хозяйству, слушались во всём отца и мать. Только одна беда омрачала их семейное счастье: во время второй беременности Алены выяснилось, что у неё порок сердца. То ли врождённый, то ли приобретённый – врачи так и не смогли точно сказать.
Вроде бы раньше этот недуг Алену не беспокоил, но рождение двоих детей друг за другом обострило болезнь. После появления на свет дочери у Алены начали периодически случаться приступы: она вдруг бледнела, губы синели, женщина хваталась за сердце.
В такие моменты Федора сковывал ледяной ужас. Он мог защитить любимую от чего угодно: от бешеной собаки, от злого человека, от непогоды, но только не от этой коварной болезни. Федор и Алена мечтали о большой семье, на двоих детях останавливаться не собирались, но врачи сказали, что Алене больше нельзя становиться матерью – это опасно для жизни. Алена постоянно принимала таблетки и периодически ложилась в больницу.
Постепенно Федор свыкся с болезнью Алены, привык к тому, что она под контролем, и даже почти перестал бояться за любимую.
Дети выросли и упорхнули из гнезда. Сначала сын уехал учиться в город, поступил на экономический факультет престижного вуза – сам, без чьей-либо помощи. Федор и Алена тогда не могли нарадоваться на своего старшего, хотя и волновались, как он там один справится, вдруг забросит учёбу, свяжется с плохой компанией.
Но Василий не подкачал, учился на отлично и ещё успевал подрабатывать. Через пару лет по его стопам пошла и Ирина, тоже уехала в город. И остались Федор и Алена вдвоём в своём родном доме.
Это был золотой период их жизни, Федор вспоминал о нём с ностальгией. Дети взрослые, живут своей жизнью, изредка наведываются с кучей новостей и впечатлений. У сына и дочери всё складывалось хорошо, даже отлично: и карьера шла в гору, и в личной жизни всё ладилось.
Федор и Алена гордились ими и радовались за них, а ещё наслаждались спокойной, размеренной жизнью и ждали внуков. Ходили в лес за грибами, рыбачили, встречали праздники с Петром и его женой Ниной – хорошо было.
А потом появились внуки. Сначала у сына родилась дочка, потом у дочери – сын. Для Алены и Федора началась новая эра семейной жизни. На лето малышей привозили к бабушке с дедушкой, и те с удовольствием возились с внучатами. Теперь им не нужно было работать, всё своё время и внимание счастливые бабушка и дед могли посвятить этим маленьким чудесным человечкам.
Возвращаясь с малышами из леса или с рыбалки, Федор ещё во дворе чувствовал аппетитные ароматы свежей выпечки – это Алена старалась для своих любимых, пока те гуляли. Мужчина много раз думал о том, что вот оно, настоящее счастье, и благодарил судьбу за такой подарок – за Алену, за детей, за внуков.
Внуки подросли и стали реже наведываться в Александровку – оно и понятно, у них появились свои дела, свои друзья, вчерашние малыши превратились в подростков. Ирина и Василий тоже не баловали родителей частыми визитами – работа, дом, дети, всё как у всех.
Алена и Федор, конечно, скучали по родным, но прекрасно их понимали: в городе жизнь такая, темп просто сумасшедший. Когда Федор и Алена ездили в гости к детям, они успевали за пару дней устать от этого ритма и с радостью возвращались в свою тихую, уютную Александровку, в любимый родной дом.
А потом болезнь всё-таки взяла своё. Алене стало хуже, не помогли дорогие лекарства, которые Василий достал откуда-то из-за границы, не спасло лечение в лучшем городском медицинском центре. Алена медленно угасала, слабела с каждым днём.
Федор видел это, всё понимал, но ничегошеньки не мог сделать. Нет, кое-что всё-таки мог: он наполнил последние дни супруги счастьем, светом и радостью. Каждое утро дарил ей букеты полевых цветов, а потом – ярких осенних листьев, готовил её любимые блюда, часами разговаривал с ней. Они вспоминали прошлое, в том числе и беззаботное счастливое детство. Алена улыбалась нежно, ласково, и Федор старался запечатлеть эту улыбку в своей памяти до мельчайших деталей.
Однажды вечером Алене стало совсем плохо. Федор вызвал скорую, супругу увезли в городскую больницу. Федор держал любимую за руку, пока её на каталке не увезли в отделение. Больше мужчина свою жену живой не видел.
Врачи сделали всё, что могли, но ничего не вышло. Федор тяжело переживал горе, всё вокруг потеряло смысл, краски поблекли, звуки стали какими-то глухими, будто доносились сквозь толщу воды. Дети побыли немного рядом с безутешным отцом и упорхнули в свои жизни – оно и хорошо, дела и заботы отвлекают от горя, помогают пережить тяжёлые дни.
С Федором остался Петр, верный Петр. Он приходил каждый день, сидел рядом, молча, как всегда. Друзья курили на завалинке, иногда обсуждали новости или погоду. Жена Петра, Нина, тоже часто заглядывала, всегда приносила что-нибудь вкусное – пироги, гуляш, даже пельмени, всё то, что обычно любил Федор.
Мужчина ценил заботу близких людей, он знал, что они тоже тоскуют по Алене – все четверо были знакомы с детства и за годы жизни в Александровке успели стать родными.
Время шло своим чередом, и Федор понемногу привыкал к новой реальности. Он научился жить без Алены, хотя… разве можно сказать "без Алены"? Супруга всегда жила в его мыслях. Перед сном он разговаривал с ней, делился печалями и радостями – мысленно, конечно. Но от этих безмолвных бесед ему становилось легче, теплее на душе.
Дети не оставляли попыток уговорить отца переехать в город, поближе к ним. Денег, которые они с Аленой копили, вполне хватило бы на уютную однокомнатную квартиру. Городская жизнь, по словам Василия и Ирины, была бы проще и приятнее. Да и они, дети, внуки, были бы рядом, могли бы видеться чаще.
Но Федор не мог бросить свой дом, каждый уголок которого хранил воспоминания о счастливых годах. А пейзажи Александровки, а лес, с которым он сроднился за долгие годы, а любимое место у реки, где так хорошо думалось и где он любил рыбачить?
А Петр с Ниной, наконец, молчаливый Петр, который стал ему братом… Нет, Федор не мог уехать из Александровки. Это было его место, его пристань.
Но как донести это до детей? Они приводили такие разумные доводы, что спорить было сложно.
***
Федор уже почти подошёл к своему дому, стоявшему на краю улицы. За калиткой сразу открывалось заснеженное шоссе, по которому сейчас машины ездили совсем редко. Дальше простиралось широкое поле, а за ним стеной поднимался лес – тот самый, где Федор любил проводить время.
Было уже поздно и по-настоящему холодно, мороз, казалось, крепчал, и завтра, возможно, даже занятия в школе отменят. Из печных труб в небо поднимались ровные столбы дыма – в этих домах кипела жизнь, жены готовили ужин, дети учили уроки, царили тепло, свет и уют.
А Федора ждали пустые, хоть и натопленные комнаты. Уходя в гости, он хорошо прогрел дом. Светло тоже было – уличных фонарей на их улице никогда не было, они стояли в основном в центре Александровки, но света полной луны, величаво выкатившейся на небо, вполне хватало.
Федор привычно окинул взглядом окрестности и вдруг заметил вдали маленькую, худенькую, сгорбленную фигурку. Человек, кто-то брёл по обочине дороги, медленно, едва передвигая ноги, то ли от усталости, то ли, может, был ранен или нетрезв.
В любом случае, человек явно нуждался в помощи – в такой мороз оставаться на улице опасно. Федор поспешил за одиноко бредущей фигурой. Для своих лет он был в отличной форме и на здоровье не жаловался, бегал ещё довольно быстро – ежедневные многочасовые прогулки на свежем воздухе и физический труд здорово закаляли.
Этот кто-то явно был не из Александровки, потому что удалялся от села, шёл прямо вдоль трассы в сторону города. Неужели действительно планировал добраться туда пешком в такой мороз?
Федор прибавил шагу, фигурка всё приближалась и приближалась. Вот уже до человека оставалось всего несколько десятков метров. Федор к старости стал хуже видеть вблизи, но с такого расстояния он уже смог различить, что по обочине, утопая в глубоком снегу, бредёт молодая девушка.
На вид ей было чуть больше, чем внучке Федора, лет двадцать, может, и меньше. Худенькая, какая-то испуганная, в длинном модном, но явно не подходящем для такой погоды пуховике и совсем уж нелепо выглядящих за городом лёгких сапожках на невысоком каблуке.
Девушка зябко куталась в шарф, обмотанный несколько раз вокруг шеи, а на её руках не было ни перчаток, ни варежек – тонкие пальцы совсем окоченели.
— Постойте! — крикнул Федор, и девушка обернулась. Милое личико, большие карие глаза, игривые веснушки на вздернутом носике, а из-под вязаной шапки озорно торчали короткие каштановые кудряшки.
Незнакомка вздрогнула, явно не ожидая никого встретить на этой безлюдной дороге. В её глазах промелькнул испуг, и Федор понял: будь у неё силы, она бы мигом бросилась наутёк. Но девушка едва передвигала ноги, было видно, что она совсем выбилась из сил.
— Не бойтесь, я ничего плохого вам не сделаю, — мягко произнёс Федор. — Вам нужно в тепло, мороз крепчает, а до ближайшего жилья километров двадцать пять, так и замёрзнуть недолго.
Девушка замерла, понимая, что старик прав, но, казалось, не видела другого выхода, выглядела совсем отчаявшейся.
— Что-то случилось? — участливо спросил Федор, понимая, что оставить её здесь – верная смерть.
— Да… — наконец прошептала незнакомка, и её голос дрогнул, выдавая сдерживаемые слёзы.
— Вам… вам нужна помощь?
— Да, — снова кивнула девушка, словно боялась произнести что-то ещё, чтобы не дать волю слезам.
— Вот и славно. Пойдёмте сейчас ко мне домой, вам нужно скорее согреться, щёки уже совсем побелели. Там и подумаем, как помочь вашей беде.
Девушка помедлила, и это было понятно: идти ночью в дом к незнакомому человеку, встреченному на пустынной трассе, – решение рискованное. Но, похоже, у неё не было выбора, и незнакомка коротко кивнула в знак согласия.
— Вот и отлично, мой дом совсем рядом, вот он, видите, у дороги стоит, — спокойно, будничным тоном произнёс Федор, стараясь хоть немного успокоить бедняжку. продолжение здесь
✅ Продолжение рассказа читайте по ссылке ниже. Всего 5 частей.
Обязательно подписывайтесь на канал, чтобы читать новые публикации.
👍 Ставьте лайк, если нравится.