Он мог говорить с кем угодно: от Шнурова до Хиллари Клинтон.
Его голос — будто клей между эпохами.
Он был символом разума. Вершиной интервью. Лицом интеллигентности.
А потом… всё обнулилось.
91 год. Три брака. Один скандал за другим. Рак. И тишина после громких аплодисментов.
Человек без флага. Или — с тремя сразу
Париж, Нью-Йорк, Москва.
Французское детство, американская юность, советская зрелость.
У Владимира Познера три гражданства. И ни одного, к которому он принадлежал бы целиком.
Постоянно в перелёте. В трансляции. В кадре.
Но кто он был, когда камеры гасли?
Биофак, Маршак и Маршрут без обратного билета
Учился на биофаке. Завалил первую сессию. Почти вылетел.
Спас отец — протолкнул обратно.
Но биология не пошла.
А вот с литературой — сложилось.
Познер стал секретарём Самуила Маршака.
Работал почти за спасибо. Но учился — каждую минуту.
Там он понял: будет не учёным. А голосом. Интерфейсом между странами, эпохами, людьми.
Телемосты и разговоры, которые делали погоду
Потом был Гостелерадио.
Телемосты с Америкой. Миллионы зрителей, спутники, прямые эфиры.
Он стал «лицом СССР», которого слушали за океаном.
А дальше — программы. «Воскресный вечер». «Мы». «Познер/Донахью».
Он уже был не просто журналистом. Он был — институцией.
Провалы, которые никто не забыл
С Шнуром не вышло.
Два мира, два подхода. Разговор был пустым, натянутым, почти враждебным.
Они не нашли ни одного общего слова.
Потом был скандал на «Минуте славы». Познер проголосовал против танцующего инвалида.
И честно сказал — не должен тот вызывать жалость.
Сеть взорвалась. Его назвали жестоким. Отсталым. Без сердца.
И вот — исчез. Без объяснений.
Программа «Познер» вдруг исчезла из сетки.
Пошли слухи: уволили? запретили? сам ушёл?
Оказалось, он уехал снимать документалку. Потом — ещё одну.
А потом — 2022 год. И всё. Программа не вернулась.
Познер — ушёл за границу. Выступал в Дубае. Писал книги. Молчал.
Теперь — о личном. Потому что именно там всё самое громкое
Первая жена — Валентина.
Филолог. Официально — их союз длился недолго.
Но именно в нём родилась его дочь — Екатерина. Стала пианисткой.
Он ушёл из семьи, когда влюбился в другую.
Потом пытался вернуться. Не вышло.
Вторая — Екатерина Орлова.
С ней он прожил 37 лет.
Подняли школу. Жили в одной квартире.
Был отчимом её сыну.
А потом — ушёл. Снова.
«Я был уверен: так и будем жить. Плохо, но жить. А потом пришла любовь. Та самая. Поздняя. Бессовестная. Настоящая».
Третья — Надежда. Та, ради которой он поставил точку
Познеру было 74. Надежде — 53.
Они встретились на подготовке телепрограммы.
Он взял её номер. Она — была замужем. Он — женат.
Они влюбились. Не быстро.
Но навсегда.
Он ушёл, оставив Орловой всё. Кроме себя.
«Я забрал только одежду. Но оставил ей 37 лет жизни. Она не простила. Перестала общаться. Умерла в 2015 году. Я не пришёл на похороны».
Этот поступок обсуждают до сих пор.
А ещё был рак. Дважды
1993 год. Диагноз — рак простаты.
Познер пережил операцию. И выжил.
Спустя годы — снова болезнь.
И снова победа.
Теперь он — лицо фонда. Участвует в акциях. Говорит:
«Посмотрите на меня. Я победил. И вы сможете».
Сейчас
Он живёт в браке. В своей третьей любви.
Путешествует. Читает. Пишет. Молчит.
Не выходит на Первый.
Не просится в эфир.
Не оправдывается.
Итог? У каждого — свой
Для кого-то он — предатель.
Для кого-то — мудрец.
Кто-то помнит его уход от жены.
Кто-то — как он говорил с Табаковым.
Кто-то — его книги. Кто-то — его молчание.
Он — не герой и не злодей.
Он — зеркало времени.
И, пожалуй, самый неоднозначный человек в истории российского телевидения.