О Сталине писать очень сложно, потому что из источников есть: хвалебные панегирики или произведения обратного толка. Поэтому особо ценны записки тех, кто непосредственно общался с ним причем в разных ситуациях.
Но достоверность воспоминаний людей из его ближнего окружения вызывает сомнение из-за того, насколько они сами были участниками преступлений сталинского режима.
Интересными являются мемуары адмирала Н.Г. Кузнецова, с одной стороны он входил в ближний круг Сталина, общался с ним его окружением по различным вопросам. С другой стороны, нет информации о том, что он сам был замешан в преступной деятельности сталинского режима.
Поэтому написал ряж статей, основанных на его воспоминаниях. Вот и эта статья в основном из его воспоминаний.
Из книги «На крутых поворотах: Из записок адмирала»
Напомню в 1947 году на адмирала Кузнецова, как и на многих других «сталинских наркомов» обрушился гнев патриарха. Но в 1951 году адмирал вновь был поставлен во главе флота СССР.
Вот что он пишет (напоминаю у цитат из книги слева вертикальная черта).
Когда в 1947 году я был переведен на другую работу, Сталин еще лично руководил совещаниями как гражданских, так и военных. Когда же я вернулся на работу в Москву в 1951 году, обстановка была уже совсем иная. Даже на совещании в ЦК по флотским вопросам (замена министров ВМФ) он был всего два раза, а затем поручил вести его своим заместителям.
Продолжает о периоде до 1947 года.
Тогда еще Сталин с полной энергией руководил партией и государством. Мне довелось наблюдать его старение и превращение в «непререкаемый авторитет», который перерос во вредный «культ личности».
Когда в 1951 году при загадочных для меня обстоятельствах я снова очутился в должности министра ВМФ, физически слабый Сталин уже совсем не хотел слышать про недостатки. Зная об этом, окружение тешило его докладами розового цвета. «Не следует беспокоить вождя», — сказал мне однажды Маленков, когда мы отправлялись на дачу. Он знал мой строптивый характер. Но и я знал, что предметом разговора будет как раз мой большой доклад Сталину о крупных недостатках в судостроении. Откладывание из года в год всех сложных вопросов по судостроению привело к тому, что выпускались только старые корабли. Вот об этом я и написал. Когда расположились за столом, Сталин поднял мой доклад и, обращаясь ко всем, спросил: «Так ли это?» — «Кузнецов сгущает краски», — бросил кто-то реплику. «Ну, посмотрите», — ответил Сталин и бросил доклад на середину стола.
Напомню, Сталин был большим поклонником двух российских правителей Петра I и Ивана Грозного. У последнего в его биографии есть переломный момент – болезнь. Во время которой он потребовал, чтобы его окружение присягнуло его малолетнему сыну. Кто отказался это сделать, позже были казнены. До сих пор идет спор была ли эта болезнь настоящей или мнимой. На аналогичное и намекает адмирал.
Задумываясь над этим, я не раз вспоминал его (Сталина) рассуждения, высказанные им после Парада Победы в 1945 году и в 1952 году на Пленуме ЦК партии о «вынужденном» уходе от руководства страной. Трудно сказать, было это искренним желанием переложить тяжкий труд на более молодого и здорового человека или стремлением убедиться, что все предпочитают его.
Кузнецов очень хорошо показывает изменение стиля управления государством.
В разговорах (у себя в кабинете он появлялся все реже и реже) все чаще жаловался на старость, говоря полушутя-полусерьезно, что ему все чаще приходится нервничать и ругаться. За последние полгода я видел его раза два. Руководство делами перепоручил своим замам. Крупные вопросы было придумано решать «тройками» или «пятерками». Маленков и Берия были тогда у Сталина в почете. Молотов — в тени, а его жена — П.С. Жемчужина — находилась в заключении. В то время Булганин всеми силами старался попасть в состав «всесильной тройки». Выработанные проекты решений посылались Сталину на утверждение. Позднее же составлялся и отсылался ему на дачу просто длинный перечень вопросов, а его виза служила одобрением всего перечисленного.
Вот как адмирал охарактеризовал стагнацию государственного управления.
На наших глазах происходило снижение активности Сталина, и государственный аппарат работал все менее четко. Существовали только умелые отписки. Отправление бумаг в адрес какого-нибудь министра формально снимало ответственность с одного и не накладывало ее на другого, и все затихало «до лучших времен». Все понимали, что в государстве происходит что-то ненормальное. Образовался какой-то «центростоп», по выражению самого Сталина, но изменить положение никто не брался, да и не мог. Руководители министерств стали приспосабливаться к такой бессистемной системе.
Так тянулось до марта 1953 года.
Умер Сталин естественной смертью или его убили его ближние люди
Есть множество мнений, на то, что смерть Сталина была не естественной. Даже его ближайшему соратнику Молотову приписывают слова «я убил его», хотя это конечно что-то иносказательное.
Адмирал Кузнецов охарактеризовал состояние дел в управлении государством. Но было и другое.
Чрезвычайно обострившаяся подозрительность Сталина, дамокловым мечом висела над любым из его ближайшего окружения. Его ближайшие соратники Молотов и Каганович были отстранены от вершин власти. Часто это заканчивалось расстрелом.
Были начаты новые дела о «врагах народа», в том числе одно из них вело к Берии.
При всех сказках о вершине экономики в это время, ситуация с экономикой СССР была достаточно плачевна.
Дело в том, что по инициативе Сталина были начаты ряд грандиозных проектов, что обычно характерно для тиранов.
А это требовало огромных средств и ресурсов.
В том числе ряд из них были просто не своевременны, да к тому же не могли быть реализованы иначе как с помощью заключенных. А труд заключенных был неэффективен, т.е. требовал еще больше финансовых средств и ресурсов.
Тем более, что и лагерях ГУЛАГа создалась тревожная обстановка. Если раньше лагерное начальство контролировало массу зеков через «социально близких» воров в законе. То после войны и борьбы с бандеровским и другими подпольями, власть в лагерях все больше забирали представители этих групп, а также бывших военнослужащих РККА, в том числе воевавших на стороне немцев.
Но главное, не хватало средств, по ряду отзывов, в частности приписываемых Маленкову, Сталин решил вновь взять их с крестьян, еще повысив им налоги.
Но дело было в том, что требуемые суммы существенно превышали все, что можно было еще содрать с крестьян.
Новые налоги просто не могли не привести к волнениям среди крестьян. Не даром же после смерти Сталина, среди первоочередных мероприятий правительства Маленкова было снижение налогов на колхозы и лично крестьян.
Скорее всего, Сталина не убивали, но когда у него случился приступ, никто не спешил оказывать ему помощь, что и привело к его смерти.
Кстати аналогичная ситуация произошла и позже. Тогда тоже во время приступа, рядом не оказалось врачей, а правительственная скорая помощь добиралась более 40 минут.