Карл Гамильтон, Дания, военный эксперт
Как оценивать военные преступления
Военные преступления — это одна из тех тем, которая часто всплывает в истории XX века, а также в современных конфликтах. Однако я редко оцениваю военные преступления в отдельности, а лишь в принципе, поскольку большинство людей плохо понимают, что именно считается военным преступлением. Например, за все время, что я пишу на Quora, и когда этот вопрос поднимался, ни один человек, заявлявший, что что-то является военным преступлением, ни разу не указал конкретный закон и статью, которые были нарушены. Никогда. Я изучал международное право, в основном в сфере торговли, и не являюсь судьей или адвокатом, но хотел бы представить свой личный подход к оценке военных преступлений.
Если вы считаете, что военные преступления — это худшее, что может быть в мире, просто потому что так сказал журналист, дальше можно не читать. Если же вы согласны с тем, что не все преступления равны, то для их оценки необходимы два измерения: ответственность и серьезность.
Первым фактором, который следует учитывать, является намерение. Наихудшие намерения — это те, при которых преступник действует из ненависти, стремится преднамеренно причинить страдания и сознательно атакует гражданское население или защищенные группы с целью максимизировать ущерб. На другом конце спектра находится случайный ущерб. Преступник никак не стремится причинить страдания, но это все же произошло. Это по-прежнему преступление, но оно также является несчастным случаем. Между этими крайностями находятся халатность, то есть недостаток старания; безразличие, то есть отсутствие заботы; и репрессалии, когда преступление оправдывается эмоциональными причинами.
Степень преступления охватывает широкий спектр ситуаций. Например, военным преступлением является необозначение крыши медицинского учреждения в красный крест, который должен быть виден с воздуха. Однако это не преступление против конкретного человека, по сути, это преступление без жертвы. На противоположном конце спектра находятся пытки и убийства, которые являются наиболее серьезными преступлениями.
Что касается распространенности, то это просто: она варьируется от единичного случая до постоянного явления. Было ли преступление разовым, эпизодическим или же преступник совершает его неоднократно и даже систематически?
Что касается обстоятельств, то, как и в большинстве правовых систем, различают смягчающие и отягчающие обстоятельства. Большинство людей согласятся, что пытки безоружного ребенка хуже, чем пытки военнопленного, хотя и то и другое является военным преступлением. С другой стороны, если больница подверглась бомбардировке, но при этом не была должным образом обозначена как медицинское учреждение, это считается смягчающим обстоятельством.
Следующим аспектом является масштаб ответственности. На самом низком уровне необходимо признать, что военные преступления совершают отдельные люди, и зачастую они даже не знают правил войны. В теории все страны должны признавать этот факт, и правильным решением является наказание военных преступников в своих собственных рядах, чтобы поддерживать дисциплину, порядок и моральные принципы в вооруженных силах. Тем не менее, солдаты совершают военные преступления, и их процент обычно составляет от 1 до 2% от численности вооруженных сил любой страны.
Затем идут преступления командиров. Командир, обычно офицер, обязан знать законы войны, и если он позволяет своим солдатам совершать военные преступления, он становится их соучастником. Кроме того, если командир отдает приказ на совершение военных преступлений, это является отягчающим фактором. Если офицер закрывает глаза на военные преступления, его подразделение, независимо от его размера, с большей вероятностью будет их повторять. Это серьезная проблема.
Институциональные военные преступления относятся к категории особо тяжких преступлений. Это означает, что крупная организация коллективно совершает военные преступления, либо втайне, либо в результате политики или директив. Вся организация может быть признана незаконной, террористической или криминальной. Например, Waffen-SS были объявлены преступной организацией из-за их институциональных военных преступлений.
Системные военные преступления являются наиболее масштабными и самыми серьезными из всех. Это означает, что государство ведет войну, придерживаясь политики, которая прямо нарушает Женевскую конвенцию, включая целенаправленное уничтожение вражеского народа, отсутствие различия между гражданскими и военными, террор против мирного населения, этнические чистки и т. д.
Еще один конкретный пример — угроза "не давать пощады". Это означает отказ принимать военнопленных. Такая политика является тяжким военным преступлением, а если она реализуется на институциональном или системном уровне, то это уже преступление против человечности. Не имеет значения, была ли эта политика в итоге осуществлена, само ее провозглашение уже является преступлением против человечности. Это закреплено в статье 40 Дополнительного протокола I к Женевской конвенции 1977 года.
Можно ли отказаться от защиты Женевской конвенции? Да, можно. Гражданские лица, которые берут в руки оружие, больше не являются гражданскими. Гражданские лица, сотрудничающие с противником, являются шпионами, а не гражданскими. Защищенные объекты, которые используются в военных целях, теряют свой статус. Защищенные объекты, которые подвергаются нападению и находятся вблизи линии фронта, также теряют свой статус.
Незаконные комбатанты не имеют права на защиту как военнопленные. К ним относятся бойцы без униформы, бойцы с скрытым оружием, а также лица, не подчиняющиеся командной структуре, такие как дезертиры, бандиты или разрозненные элементы.
Наконец, стоит отметить, что группа, страна или организация, которые открыто отказываются соблюдать Женевскую конвенцию, не могут рассчитывать на защиту, предоставляемую этой конвенцией. В теории, конечно, Женевская конвенция должна применяться всегда. Однако в реальной политике принцип "око за око" существует. Если одна сторона очевидно и систематически нарушает все положения Женевской конвенции или открыто заявляет, что ее политическая цель — уничтожение целой культуры, то другая сторона не может ожидать, что противник будет сдерживать себя.
Объявление тотальной войны или войны на уничтожение само по себе является преступлением против человечности.
****************