Если бы Аристотель родился лабрадором, его «Никомахову этику» пришлось бы переписать, адаптируя под восторг от погони за голубем. Моя собака — не просто специалист по вилянию хвостом. Она — тихий бунтарь против человеческой серьезности, напоминающий, что мудрость часто прячется в местах, куда мы даже не догадываемся заглянуть. Вот ее ненавязчивый манифест. Мы делим жизнь на прошлое, будущее и вечно ускользающее «сейчас», словно раскладываем корм по мискам. Собака же видит время как бесконечный парк для прогулок. Она не мучается ностальгией по вчерашней косточке и не строит планов на завтрашний сон на диване. Ее философия — «быть здесь», даже если «здесь» — это пятно солнца на полу, которое сместится через пять минут. Наблюдая за ней, понимаешь: возможно, «моментальность» — не недостаток внимания, а высшая форма присутствия. Человек способен любить «за», «вопреки» или «несмотря на». Собака же просто любит — без дискурса, условий и экзистенциальных оговорок. Ее привязанность — это тихий