Описать сюжет этого романа, причём лаконично и внятно, не представляется возможным. Проще, натурально, на кудыкину гору взобраться.
На читателя сваливается обман ожиданий. Герой первых глав «Табуретки» – будто бы попаданец из нашего мира в гротескный сеттинг сказочно-литературной квазиРуси с то смешными, то малоаппетитными средневековыми подробностями и бытийно-языковой вакханалией.
Достаточно скоро выясняется, что недотепистый попаданец Сергей Рындин сам осознает свое попаданство и пытается следовать логике популярного чтива. Но реальность – точнее, гиперреальность – втискиваться в шаблон совершенно не желает.
Дальше – больше. Нечаянного одуревшего Рындина отправляют из волшебного царства под названием Кудыкинщина восвояси (впрочем, он еще вернется), а вместо него возвращается тамошний правитель, Иван Царевич. Который одновременно то ли рындиновский брат, то ли просто раздвоенный он. Однако, побывав в Межъявьи (то есть в нашем мире), Царевич изрядно дезориентирован. Ибо герой, как известно со времен Проппа и Кэмпебелла, не может вернуться из странствия прежним.
Порой создаётся ощущение, что Кудыкинщина подозрительно похожа на нашу реальность, только в очень уж кривом зеркале. Мир названий Кудыкинщины густо ассоциативен. Он будто иллюстрирует смерть всех авторов сразу. Если герой – доктор, то все доктора сразу, от Преображенского до Айболита. Ежели – кот, то все коты на свете, от Матроскина до пушкинского кота учёного.
На бесчисленных языковых скачках и вывертах во многом и строится нарочито избыточный, раблезианский юмор романа. Для нынешней литературы такое пиршество юмора в сложном тексте – неожиданность.
При всём вышеописанном «Табуретка судьбы» – произведение вполне себе серьёзное.
🔻Читайте рецензию от критика нашего портала Ивана Родионова полностью по ссылке.