Наверное, в десятый раз набираю номер мужа на телефоне и слышу одну и ту же фразу: «Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети».
Что за ерунда?
Марат ведь в курсе, что наша дочь в любой момент может начать рожать.
Внук уже пару раз пугал «тренировочными схватками». «Тревожный чемоданчик» стоит в прихожей, документы, карты, ключи лежат на видном месте.
Лика немного перехаживает, но это не страшно, как сказал доктор.
Я взяла отпуск на работе, чтобы быть рядом с дочерью в это волнительное время.
Зять в очередном рейсе. Он помощник капитана на торговом судне и не смог найти себе замену.
Поэтому вся надежда только на Марата, а супруг, как назло, не берёт трубку…
– Мам, вызывай такси, – дочь появляется из ванной комнаты и неспешно переодевается для поездки в роддом.
Схватки стабильно идут через равные промежутки времени. Для отдыха у Лики всё меньше минут, и тянуть с госпитализацией больше нельзя.
Моя машина в сервисе, вызывать «скорую» дочь отказывается наотрез:
– Не хочу ехать в роддом на машине с мигалкой.
Вздыхаю и запускаю приложение. Оно показывает, что серая Тойота подъедет через семь минут.
Мы обе напряжены. Дочь испытывает боль, я тревожусь о ней, о супруге, о малыше…
Помогаю будущей маме сунуть ноги в растоптанные кроссовки и натянуть безразмерную толстовку. На дворе конец августа, ещё довольно тепло.
– Папа так и не появился в сети? – обиженно сопит мой воробышек.
Любимая папина дочка не ожидала, что в такой ответственный момент её отца не окажется рядом. Самого надёжного, ответственного, сильного…
Моё сердце тревожно сжимается, а вслух пытаюсь успокоить Ликусю:
– Наверное, у папы телефон разрядился или он его потерял. Уверена, «дедуля» уже мчится к нам. Давай оставим ему записку.
Вырываю листок из блокнота, что лежит на тумбочке, и пишу несколько слов для Тарханова: «У Анжелики начались схватки, мы уехали в роддом».
В последнее время пунктуальный, заботливый, педантичный муж то и дело ставит меня в тупик своей рассеянностью, опозданиями и невнимательностью к моим просьбам.
С ним определённо что-то происходит.
И я холодею при одной мысли, что Марат нездоров, но скрывает от нас свои проблемы…
Такси привозит нас к приёмному покою роддома. В окне регистратуры быстро заполняют необходимые бумаги и провожают в смотровую палату.
Небольшое светлое помещение, голубая кушетка, гинекологическое кресло, весы, ростомер, письменный стол с компьютером и аппарат УЗИ.
Анжелика ходит по палате, одной рукой поддерживая живот, а второй – поясницу. Не может сидеть на месте. Промежутки между схватками стали короткими, она то и дело кривится от боли, кусает губы, морщит гладкий лоб.
Не знаю, как помочь своей малышке.
– Дыши, милая! Давай вместе!
И мы дружно надуваем губы и пробуем практиковать обезболивающее дыхание. Внимание переключается, Лике становится немного легче.
Дверь открыта, мы ожидаем врача.
Неожиданно из смотровой, что находится напротив, раздаётся такой родной, знакомый голос:
– Потерпи, малыш, скоро всё закончится.
Мы с Ликой переглядываемся и, не сговариваясь, выскакиваем в коридор. Приближаемся к палате, как к краю бездонной, пугающей бездны, в которую можем упасть.
Дверь приоткрыта. До нас доносится жалостливо-капризный тон молодой женщины:
– Марат, ты ведь будешь со мной? Не уйдёшь?
– Конечно, с тобой. Ты и ребёнок – сейчас главное в моей жизни.
Дочь становится бледной, как белое дверное полотно. Прикрывает руками живот, словно прячет ребёнка от беды, что ждёт нас за порогом.
Не выдерживает этой пытки ужасающей правдой и грубо пинает ногой в кроссовке дверь. Та распахивается, с громом ударяясь о стену.
Перед нами открывается пасторальная картина: Тарханов сидит на краю кушетки, держит за руку молодую, красивую девушку возраста нашей дочки, гладит её беременный живот.
Тёмные волосы струятся по плечам водопадом. Зелёное свободное платье подчёркивает цвет изумрудных глаз. Пухлые губы намекают на вмешательство косметолога, но выглядят весьма привлекательно. Сразу видно, работал профессионал.
На резкий звук, взорвавший царившую в палате идиллию, мой муж оборачивается, и в его глазах появляется ужас.
– А я, папа? Я и твой внук – уже не главное?.. – кричит наша дочь.
Её трясёт. Живот ходит ходуном от вырывающихся из груди горьких рыданий.
Обнимаю свою драгоценность, глажу по спине и стараюсь не смотреть на предателя.
Слёзы крупными хрустальными каплями катятся по лицу Анжелики и падают на пол.
Моё сердце воет раненой волчицей. Голова отказывается принимать развернувшуюся перед нами ситуацию за правду. Кровь ударяет в лицо огненной, густой, удушливой волной.
Но всё это отходит на задний план, когда мне передаются эмоции дочери.
Я готова растерзать Тарханова за боль, причинённую любимой девочке.
О своих чувствах подумаю потом. А пока нужно взять себя в руки, успокоить Лику и сделать всё, чтобы она благополучно родила нашего внука…
Лику увезли из смотровой палаты рожать, а я сижу рядом со справочной на жёстких металлических стульях и жду вестей.
Боюсь уехать домой. Кажется, покину свой пост, и у дочки обязательно что-то пойдёт не так.
Периодически смотрю на экран телефона, но сообщений нет.
В этом же здании сейчас рожает любовница моего мужа.
Боже, подобное не могло мне присниться в кошмарном сне, но реальность порой страшнее вымысла.
Я нахожусь словно между небом и землёй. Застыла в какой-то зыбкой неизвестности.
Мой прежний мир разрушился, а в новый даже смотреть не хочу. Чувствую, что меня там ждёт море боли, и окунуться в него не спешу…
Как мог Тарханов так со мной поступить?
С нами?
Он ведь предал не только меня, но и дочь. И своего будущего внука.
Выше всех нас поставил беременную свою девку. Предпочёл быть рядом с ней, а не с нашей дочерью…
Голова кружится, мысли путаются, я запрещаю себе плакать, иначе просто не выдержу всего происходящего. Эта ноша мне не по силам…
Почему?! Ну почему он так поступил?..
Сын. Он давно хотел сына.
И я была готова родить. Но три выкидыша подряд вынудили нас поставить крест на этой затее. Марат сам запретил мне рисковать здоровьем. Вот мы и стали мечтать о внуках.
И как же были рады, когда Лика объявила, что беременна…
А любовница почти опередила – родила ему желанного сына.
Наследника.
Боже, как Тарханову не стыдно? Ведь этой девчонке лет примерно столько, сколько нашей Лике!
Да, она молодая, но и я ещё не старая.
Включаю на телефоне камеру и смотрю на себя через экран.
Мне никто не даёт сорока пяти лет. Максимум – тридцать пять. Хорошая генетика и уход за собой творят чудеса. Да и стыдно владелице престижного салона красоты плохо выглядеть.
Фигура, конечно, уже не такая стройная, как в двадцать, но лишних килограммов нет. Просто чуть грудь стала побольше, чуть талия пошире. Тарханову ведь всё это нравилось!
Он гордился тем, какая у него красивая и стильная жена.
В постели у нас тоже всё было нормально: раз в неделю мы обязательно занимались любовью. Я и не думала, что ему нужно больше. Марату сорок восемь, уже не мальчик, да и на работе устаёт.
А он, оказывается, устаёт вовсе не от работы. Скачет с молодой козочкой и трясёт своей козлиной бородой.
Это я несправедлива, конечно. Борода у него вовсе не козлиная.
Наоборот, муж с возрастом стал только привлекательней. Седина добавила ему шарма.
Марат ещё больше раздался в плечах, благодаря занятиям в тренажёрном зале с личным тренером.
Дела в его транспортной компании идут отлично. А большие деньги – это всегда большие возможности.
Личный тренер, личный массажист, личный врач-диетолог, стоматолог…
В голосе Тарханова появилась чарующая хрипотца. Когда он начинает урчать что-то неприличное мне на ухо, мурашки просто табуном бегут по телу, и пальцы на ногах поджимаются.
Я всё ещё влюблена в своего неверного супруга, как и после нашей первой встречи.
Проходит часа четыре. Время движется по ленте Мёбиуса густым киселём. Кажется, что сижу здесь не меньше суток.
Я уже протоптала тропинку к автомату с кофе. Ночь сегодня будет бессонной. Впрочем, это и без кофе было понятно…
Закрываю глаза и откидываюсь головой на стену, чтобы немного расслабиться. Нервы натянуты до предела. Ещё одна плохая новость, и они начнут рваться подобно гитарным струнам.
Пробую дышать на четыре счёта, как учил психолог. Вдох на раз, два, три, четыре; пауза на раз, два, три, четыре; выдох на раз, два, три, четыре; снова пауза на раз, два, три, четыре.
Квадрат. Держу перед внутренним взором квадрат и мысленно скольжу от одной вершины к другой.
Чувствую, как кто-то садится рядом. Распахиваю глаза и встречаюсь взглядом с Маратом.
Подбираюсь на стуле, скрещиваю ноги и руки, закрываюсь от агрессора. А ведь ещё недавно он был для меня защитником… Надёжной стеной…
– Что, тебя можно поздравить? – интересуюсь холодно. Пытаюсь замуровать льдом назревающую внутри истерику.
По артериям растекается настоящая огненная лава. Из раненого сердца струится ярость и требует наказать обидчика.
– Можно. У меня сын, – растягивает губы в улыбке этот предатель.
Смотрю в родное и ставшее в один миг ненавистным лицо.
Тёплые ореховые глаза, лучики морщинок в уголках. Прямой нос, тяжёлый подбородок.
Вспоминаю о родинке за ухом, о которой знаю только я.
Точнее, знала.
Теперь об этом известно ещё одной особе.
А может, и не одной.
Можно только догадываться, сколько женщин было у Тарханова за эти годы…
Мне хочется ударить мужа, причинить хоть немного боли, чтобы он почувствовал, как плохо мне. Как невыносимо его дочери.
– Уверен, что твой? – острая шпилька достигает цели.
Тарханов хмурится и сжимает зубы. Ему неприятно.
– Не говори ерунды. Как Лика? – переводит тему разговора. Он всегда так делает, когда не хочет о чём-то вести беседу или считает, что меня не касаются его дела.
– Это у тебя нужно спросить: «Как Лика?» Ты что, не присутствовал на родах родной дочери?
А, прости! Я же забыла…
Ты в это время был рядом с любовницей. Держал её за ручку, говорил утешительные слова, пот со лба вытирал салфеткой…
А наша дочь одна корчилась в муках в соседнем родзале. Разве не так?
Марат встаёт и уничижительно смотрит на меня сверху вниз:
– Ладно, Оксан. Мы оба устали, нам нужно отдохнуть. Потом всё обсудим.
Он собирается уходить, но я хватаю за пиджак и тяну мужа обратно:
– Стой! Отправляйся к врачу и узнай, что с нашей дочерью и внуком. Будь мужиком, в конце концов!
Тарханов дёргается, как от пощёчины. Он всегда считал себя настоящим мужчиной. Сильным, смелым, справедливым. Подчёркивал, что он в доме МУЖИК, поэтому и все ответственные решения принимает единолично. А сейчас я обвинила его в несостоятельности…
В том, что бросил своего ребёнка в беде…
Вижу, как ему хочется наехать на меня. Спросить, а чем я занималась всё это время?
Мне же было просто страшно.
Дико. Люто. Отчаянно.
Страшно, как любой нормальной бабе, увидеть его счастливым с младенцем на руках, обнимающим другую женщину.
Узнать, что с дочкой что-то не так…
Что наш внук родился не совсем здоровым…
Что у меня больше нет впереди ничего хорошего, ведь моё счастье украла одна губастая зеленоглазая малолетка!
Марат делает шаг вперёд, намереваясь вернуться в отделение.
Но я не могу больше ждать, пребывать в неизвестности. Мне нужны хоть какие-то объяснения!
Это сродни чувствам приговорённого к смерти и ожидающего помилования.
– Тарханов, что будет с нами дальше? – спрашиваю, глядя прямо в глаза.
Муж пожимает плечами и как ни в чём не бывало говорит:
– Ничего. Как жили, так и будем жить. Ты же не думаешь, что решусь жениться на молодой, и стареть рядом с нею, рискуя обзавестись рогами?
Меня в моей жизни всё устраивает.
Хлопаю глазами, не в силах поверить в происходящее.
– А я? Что мне делать?
Муж вздыхает:
– Оксана, ничего тебе не надо делать. Живи, как жила. Занимайся своим салоном, Ликой, внуком. Когда надо, я буду рядом.
А сейчас не мучь меня вопросами, пожалуйста. Потерпи, я всё решу.
Тарханов уходит, а я сижу замороженной статуей.
Неужели он реально думает, что я прощу ему измену, внебрачного ребёнка, вторую семью?
Устраивает его всё...
Конечно, стареть комфортнее рядом с проверенной временем, надёжной, любящей женой, а не молодой профурсеткой, которой ты нужен, пока здоров и богат.
Но я ведь тоже человек со своими желаниями, чувствами, эмоциями. Я не хочу жить рядом с предателем и лжецом.
Не смогу простить ему то, что он сделал...
Значит, подам на развод.
Постараюсь выстоять в схватке за свободу и научиться жить без Тарханова…
Продолжение следует...
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:
"Развод в 45. Иллюзия верности", Ольга Гольдфайн ❤️
Я читала до утра! Всех Ц.