Сегодня я хочу продолжить публикацию частей написанной мной мелодрамы из старинной жизни «Горькое счастье», по поводу которой можно сказать следующее (не раскрывая, разумеется, всех подробностей): действие книги происходит во второй половине 19 века в России. Совсем еще юный граф Николай Закревский, живущий в имении своих родственников, влюбляется во взрослую женщину Ольгу Одинцову. Не смотря на разницу в возрасте, между ними возникает глубокое, яркое и сильное взаимное чувство. Однако по воле судьбы граф вынужден уехать обратно в Петербург. Спустя много лет после расставания с любимой он возвращается в те же места, желая восстановить старое имение и прожить в нем остаток жизни, не подозревая, что влюбится снова...
Перед изданием книги я много просмотрел материалов конца 19 века, текстов того времени, изучал язык, обороты речи, на основе чего и появился этот роман, в котором я старался придерживаться того языка, но при этом сделать так, что он казался бы нам понятным. А сюжет… надеюсь, что он увлечет читателей (а особенно читательниц) и позволит окунуться в ту давнюю эпоху, когда мужчины были мужчинами, а женщины не были столь вульгарными, кои бывают некоторые из них сегодня.
Надеюсь, что чтение этого романа доставит многим их вас удовольствие.
Итак, продолжение…
Эпиграф.
«Пускай скудеет в жилах кровь,
Но в сердце не скудеет нежность…
О, ты, последняя любовь!
Ты и блаженство и безнадежность».
Федор Тютчев «Последняя любовь»
* * *
Часть третья. 1895 год. Игумен Илларион.
Немало времени прошло с тех пор, когда граф Николай Петрович Закревский впервые попал под своды этого монастыря. Трудный путь пришлось ему пройти от простого послушника до знаменитого игумена и духовника. Сменилось его прежнее имя на новое – Илларион, сменилось платье с мирского на монашеское, отросла и поседела борода… сам же он стал известен своей мудрой участливостью далеко за пределами монастырских стен, со всех краев потянулись к нему люди… Вот и в этот день уже с самого утра пришли к нему те, кто жаждал услышать из его уст слова утешения и правды…
В тот день первой посетительницей была молодая тихая девушка.
- Благословите меня, святой отец! Спасите меня от отчаяния! – сказала она, едва войдя в келью, и бросилась к ногам игумена.
- Чего ты хочешь? И встань, поклоны Господу будешь класть, а не человеку грешному.
- Да какой вы грешник, отче, когда стольких страждущих на путь истинный наставили, - сказала девушка, встав и присаживаясь на краешек скамейки, стоящей напротив игумена.
- Не льсти понапрасну, а лучше скажи, зачем пришла. Так много полезнее будет.
- В монахини хочу пойти.
- И для чего же?
- Дабы укротить страсти свои, а через них и отчаяние мое, что не справляюсь с ними. Не могу забыть прошлого как не стараюсь. Накатывает и накатывает. От этого на душе темно и страшно за душу свою. Думаю, в монастыре легче мне будет.
- А время ли, дочь моя, тебе в монастырь идти? Богу не угодны обеты отчаяния и бурных страстей, возмущенных светскою жизнью. Рано тебе себя Богу отдавать, рано! Отдашь, а потом опять назад возвернешься. Не пришла еще твоя пора.
- Когда ж наступит эта пора? - спросила посетительница.
- Не знаю. Но доколе сердце твое привязано к воспоминаниям о благах здешнего мира, тебе нельзя, по совести, произнести вечного обета. Бог требует сердца чистого, горящего одною любовью к нему, а твое сердце живет воспоминанием о прошедших днях любви – тогда может ли оно всецело принадлежать Богу?
- Вы меня осуждаете за плотскую любовь?
- Да как же я могу осуждать тебя, ежели сам Господь до последней минуты никого не осуждает. Нет, нисколько не осуждаю твоих деяний и помышлений: помни, люби близких своих, живи их памятью, наслаждайся мыслью о свидании с ними на том свете - но притом не постригайся, если к тому не готово сердце твое. Плоть твоя стенами монастырскими от мира может оградиться, но оградится ли ими сердце твое, отринет ли свои мучения внутри них? Важно не то, где тело твое пребывает, а то, где пребывают твои помыслы.
- И как же мне быть, святой отец?
- А ты сама выбери, что тебе ближе: быть смоковницей неплодною и вечно терзаемою мытарствами да сомнениями души или доброй женою и матерью. И то и другое равно угодно Господу нашему, а метания души туда-сюда вместе с телесной оболочкой только отдаляют от Него. Избери что-то одно и строго этому следуй с тихим сердцем. Пока сердце твое окончательно ни к какому берегу не приткнется, то лодкой утлой без руля и ветрил всю жизнь проживешь. И потонешь в темной воде грешного мира. Сделай милость, успокойся, сердца своего послушай – к чему оно прирастает. К какому берегу прибьет тебя, к тому и телом пристанешь. А пока ступай и поразмысли о том, что я тебе сказал. Храни тебя Господь.
Девушка поклонилась, перекрестилась, поцеловала игумену руку и вышла из кельи.
За ней вошел хорошо одетый господин купеческого вида, перекрестился, подошел к игумену и поцеловал ему руку.
- Давненько ты тут не был, Лука Гаврилович, садись, рассказывай, как и что, - сказал ему игумен, показывая на скамью.
Посетитель сел и вздохнул.
- Что вздыхаешь? – поинтересовался игумен.
- Да как не вздыхать, отче, когда денег все больше, а спокойствия душевного все меньше. Как тут быть? Неужто от нажитого трудами за многие годы отказаться? Ведь семья, детки, внуки пошли. Разве их бросишь?
- Понимаю… Там коверчик, там диванчик, там креслице, там стульчик, все мягко... и глазу приятно.
- Истинно, истинно так. Неужто все это бросить? Для чего тогда наживал? Для чего трудился, рук не покладая, с самого малолетства?
- Главное в денежном деле не опираться на деньги надеждою, и не прилагать к ним сердца и, наконец, употреблять не на себя только, но разделять и с нуждающимися, во славу Божию. Так ты поступай и не отступайся от этого...
- Так я и без того раздаю нуждающимся не мало, в прошлый месяц аж триста рублев роздал.
- Сребролюбец ты, Лука Гаврилович, а сребролюбец есть идолослужитель... Не считай того, что раздаешь – тогда деньги перестанут быть твоим хозяином. А если помнишь, сколько раздал – то это и не подаяние вовсе, а сделка с Богом. Если же раздаешь, не чувствуя жаления денег, то тут нет страсти сребролюбия. Признайся честно – жалеешь деньги, когда раздаешь?
- Как не жалеть – свои ведь.
- Вот я и говорю - сребролюбие тебя губит и душу оскверняет. Начинается оно под видом раздаяния милостыни, а оканчивается ненавистью к бедным. Сребролюбец бывает милостив, пока собирает деньги, а как скоро накопил их, так и сжал руки. Что, вру, скажешь?
- Нет, не врете, отче, истинно так, - вздохнул посетитель. – Научите, надоумьте, как мне жить при деньгах и при этом не в рабстве от них быть.
- Тем, которые достаток имеют, следует думать, что они не хозяева, а что приказчики Божии. А приказчикам какой закон?
- Отмеривай честно всякому и бойся хозяина.
- Истинно так! Поговаривают - роскошная у тебя обстановка. Так или не так?
- Роскошная. Так что ж сделать? Уйти в убогую хижину?
- Зачем же? Уж такие житейские порядки. Есть достаток – и пусть себе будет. Сердца только не прилагай к нему. Постарайся так к нему отнестись, что если бы Богу угодно было все у тебя отобрать, то ты спокойно согласишься ходить в зипуне и лаптях. Ведь ты так когда-то начинал?
- Истинно так.
- Тогда что ж ты страшишься? Будь отшельник среди роскоши и богатства. Не держись за денежное состояние. Оно сегодня есть – завтра его уж и нет. Ненадежное оно.
- Какое ж состояние надежное?
- Самое надежное состояние - теплота сердечная. Её-то и надо блюсти и поддерживать.
- Может, оно и так.
- Не может, а так и есть. На тот свет деньги не заберешь и перед Христом ими не откупишься. Ступай и подумай о сем.
Посетитель встал, перекрестился, поклонился, поцеловал игумену руку и вышел из кельи, еще раз перекрестившись.
После его ухода в келье появилась старушка.
- Рассказывай, что у тебя, - обратился к ней игумен.
- Да вот, батюшка, пришла посоветоваться насчет лекарств и лечения.
- Это не ко мне, это к лекарю.
- Да я не про то.
- А про что?
- Надобно мне лечиться. Про это мне дохтур сказал. И порошки с пилюлями прописал, а я вот сумневаюсь.
- В чем сомневаешься?
- Все-таки, не грех ли это – супротив воли Божьей идти? Ежели болезни от Бога – выходит, что лечить их грех.
- Что лечиться нет греха, об этом и вопроса не должно быть, хоть и от Бога болезнь. Разум лечебный лекарям кто дает?
- Бог.
- А лекарства кто создал? Разве не Бог?
- Бог…
- Вот и получается, что и лекаря и лекарства Бог создал. И создал не затем, разумеется, чтоб они просто так впустую были, болтались по миру без дела, а чтоб от хворей людских помогали. Потому лечись у лекарей и не тревожься зря. И молись, чтобы лечение их помогло.
- Господи, спасибо, что надоумил! – старушка кланяется игумену, целует ему руку.
- Есть там еще кто, или я могу делами монастырскими заняться?
- Есть, батюшка, дама одна поджидает, да такая пригожая.
- Ступай себе, а ее позови – пусть войдет.
Старушка поклонилась и вышла.
За ней в келью игумена вошла красивая взрослая женщина. И вздрогнуло сердце игумена, ибо признал он в ней Настеньку…
Увидев и узнав её, игумен вздрогнул, на несколько мгновений потерялся, но потом взял себя в руки. Она заметила это его странное поведение, но самого графа Николая Петровича Закревского в длиннобородом игумене Илларионе не признала.
- Что с вами, святой отец? – спросила она.
- Ничего, ничего, так просто… Вы… - игумен окончательно пришел в себя и спросил тихим голосом: - Чем могу служить?
- Дело у меня к вам, Ваше Высокопреосвященство.
- Говорите, я слушаю.
- Жизнь свою семейную хочу устроить. Совет мне нужен в этом деле, чтобы было ясно, что оно духовно и неопасно, полезно и плодотворно.
- Что ж, семейная жизнь Богом учреждена, а потому все труды по сему делу Богом благословенные труды.
- Но у меня есть сомнения – я ведь уже была замужем. Так как же мне поступить тогда? Вдруг я ошибаюсь, вдруг неправильно поступаю.
- Поступайте так, к чему у вас сердце лежит.
- А вдруг мое сердце не право, вдруг оно ошибается.
- Что ж, своему сердцу доверять не всегда возможно, потому в своей ветхости ошибки у него бывают. А прежний ваш муж умер или жив?
- Он покинул меня внезапно вскоре после свадьбы. Оставил мне всё свое огромное состояние и пропал. Правда, спустя недолгое время после того он написал мне письмо и дал развод. И церковь мне разрешила разойтись с ним.
- Так в чем же препятствие к новому браку?
- Не грех ли – полюбить во второй раз?
- Все, что вы мне поведали, я понимаю, но ответа у меня для вас нет. Я буду молиться о вас. И вы молитесь, попросите Бога о том, чтобы Он наставил вас на путь истинный.
- Я молилась, долго молилась, но ответа мне от Него так и нет.
- Одно спрошу - вы в своих чувствах к жениху своему сильны?
- Очень. Но ведь полюбить снова – разве это не есть грех?
- Какой же это грех – любовь? Ведь сказано же: «Кто не любит, тот не познал Бога; потому что Бог есть любовь». И браки заключаются для любви. Это божественное установление. Ибо сказал Господь Бог: «не хорошо человеку одному, сотворим ему помощника, соответственного ему». Разумеется, нет идеала чистейшего выше Господа нашего. Но мы люди, а потому должно нам тянуться к нему через любовь к ближнему. Конечно же, дать той любви Богу, которую Он даёт нам, мы Ему не можем. Кроме одного, нашей любви друг к другу. Или ваш будущий муж вас не любит?
- Любит. Он очень славный и порядочный человек. Из хорошей семьи, вдовец. И за деньгами моими не гонится, потому что сам богат. И любит меня, я это хорошо вижу. И мне он по душе очень, но…
- Хорошо, что вас муж любит, и вы любите мужа, и се будет тогда ваш рай. Возьмем, к примеру, рай и ад семейный как он мне представляется. В семейном аду люди с привязанными к рукам аршинными вилками и ложками сами себя хотят накормить, а не могут, потому что только о себе самих пекутся, а оттого до своего рта не достают, потому истощаются и гибнут. А в семейном раю у них те же длинные вилки и ложки к рукам привязаны, но они ими друг друга, а не себя самих кормят, а потому оба и сыты и счастливы. Посему надобно всегда помнить, что любовь настоящая никогда не ищет своей выгоды. Она стремится не получить, а дать. Это не эгоизм, не себялюбие. Любовь – это прекрасное дерево, которое вырастает из семени и дает плоды. Но семя не есть дерево, и поэтому то первоначальное чувство, которое имеют жених и невеста еще нельзя назвать настоящей любовью. Это влюбленность, симпатия, но еще не любовь.
- Мы давно уже знакомы, а потому хорошо узнали друг друга.
- Тогда в чем ваши сомнения? Почему просите у меня совета?
- Потому прошу, что говорят, что вы человек добрый и рассудительный. Правда, семейной жизни не знали, но…
- Отчего же не знал? Знал. И был даже счастлив. Однако о брачных союзах рассуждать все же очень мудрено. Усложнилось ныне это дело. Есть жены ведьмы, а есть мужья лютые звери. Там муж бежит от жены, здесь жена от мужа… А плоть своего требует...
- Так как же мне тогда быть?
- Если любите друг друга – соединяйтесь в семейство. Супружество имеет много утешений, но сопровождается и многими тревогами и скорбями, иногда очень глубокими. Имейте это в мысли, чтоб когда придет что подобное, встречать сие не как неожиданность. Любовь жертвенна, она долготерпит, милосердствует, не раздражается, не ищет своего, ибо любят не за что-то, а просто так, ни за что. Любить – значит верить друг другу, верить всему – тогда может статься она будет вечной и никогда не перестанет.
- Дай то Бог.
- Но на Бога уповая сами должны трудиться. И помнить, что жена нужна не для рукоделия, а муж не для того, чтобы дрова рубить или гвозди прибивать. Они друг другу нужны для любви. Будет это – всё остальное приложится. Кто любит, у того сердце цветёт и благоухает, и он дарит свою любовь ближним и дальним так, как цветок дарит свой запах. Надо будить людей своей любовью, надо любить их и этим звать их к любви. Нам, в этих суровых краях живущим, очень не хватает солнечного света. Вот почему супруги должны стать солнышками друг для друга. Как сказано в Писании: «И будут два одна плоть». И радости сильнее, а скорби легче, когда пополам делятся. Люди должны вступать в брак, чтобы спасаться, ведь вдвоём идти к Богу легче, чем поодиночке.
- Да, мне тоже кажется, что два человека, если любят друг друга, то могут друг друга спасти там, где один пропадет или сил у него недостанет. Я где-то недавно прочитала, что любовь – наше второе рождение. И вправду я как будто заново родилась, когда опять полюбила. Хотя думала, что уже не будет у меня этого.
- Что ж, чувство мужчины к женщине, и женщины к мужчине естественно. Но его всегда можно и должно держать в пределах здравых. Тогда и достигнете вы семейного благополучия и совершенства.
- Мне казалось всегда, что достигнуть совершенства можно только среди этих стен.
- Совершенства можно достигнуть и среди семейной жизни... Вы будете жена, мать, хозяйка. Обязанности, сюда относящиеся, и есть ваше спасение. Так что спасаются не в одном монастыре. И в семейном кругу тоже спасаются. Скажите, вначале вашего с ним знакомства вы были счастливы?
- Очень. Мы и сейчас счастливы.
- Ну и слава Богу! Помните всегда: сохранить любовь, обновить её помогают воспоминания о том, что было в самом начале. Возвращайтесь к началу, как только будут размолвки. А их, увы, в семейной жизни мало кому удалось избегнуть. Но Бог даст – будут они у вас редки и несильны. Руки доброй жены, обвившиеся вокруг шеи мужа, есть спасительный круг, брошенный ему судьбой с неба – вот что я думаю по этому поводу. И знаю, что избранный тобою супруг в тебе не ошибся. Будь счастлива.
С этими словами игумен перекрестил Настеньку. Та поднялась и поцеловала ему руку. Он достал нательный крест на золотой цепочке, на которой рядом с крестом оказался какой-то скрученный в трубочку предмет, по всей видимости, золотой. Игумен снял крест, оставляя на цепочке предмет, и протянул его вместе с цепочкой Настеньке.
- Что это? – спросила она.
- Мой вам подарок к будущей свадьбе, - пояснил игумен. - Эта скрученная золотая монета всем ее обладателям приносила одно только счастье и долголетие. Теперь пусть она принесет счастье и вам с супругом, - он надел цепочку с золотой монетой Настеньке на шею и перекрестил ее. – И да хранит вас обоих Господь!
Она наклонилась и с чувством поцеловала руку игумена. Тот поцеловал её в голову, на мгновение замер, потом отстранился и еще раз перекрестил.
Настенька, растроганная, вышла из кельи настоятеля. Игумен подошел к окну и долго смотрел, как она покидает монастырский двор. Он смахнул набежавшую маленькую слезинку и снова перекрестил ее, так и не узнавшую его Настеньку, которая все дальше и дальше уходила сейчас от него к воротам монастыря к своему новому счастью…
Продолжение следует…
Целиком книга расположена на платформе Литрес.
Ее активно читают, что не может меня не радовать как автора – значит, написал ее я не зря!
Эту книгу можно приобрести целиком, не дожидаясь окончания серии таких публикаций. Чтобы познакомиться с фрагментом этой книги (дабы не покупать «кота в мешке») или приобрести ее целиком в электронном виде или в виде аудиокниги - зайдите по ССЫЛКЕ
А еще вы можете заглянуть на мою личную страницу в Литресе и найти себе какую-нибудь подходящую книгу из тех, что я написал:
по психологии отношений и выходу из сложных жизненных ситуаций, разнообразную художественную литературу: боевики, короткие детективы, фантастику (наверное, единственный в природе сборник из 100 коротких фантастических рассказов на любой вкус), а еще там есть книга про постапокалипсис, любовные и приключенческие романы, увлекательная книга для подростков и т.п.
Для входа на мою персональную страницу со всеми книгами в электронном и аудио виде – ССЫЛКА
Ну, вот пока и всё на сегодня.
Радушно приглашаю вас на свой канал. Уверен – здесь вы обязательно найдете себе что-нибудь по вкусу и не зря потратите время.
Засим смею закончить и откланяться.
Подписывайтесь на мой канал, ставьте лайки, оставляйте комментарии и заглядывайте на огонек. А я постараюсь сделать всё возможное, чтобы вы получили от моих публикаций максимальную пользу и удовольствие.
Ссылки на предыдущие подобные публикации: