В российском прокате — вторая режиссерская работа новозеландца Джеймса Эшкрофта. Глядя на экран, Михаил Моркин вспоминал «Пролетая над гнездом кукушки», дуэль Бетт Дэвис и Джоан Кроуфорд и даже полузабытый хоррор 1982 года, тоже новозеландский. И вот почему.
Михаил Моркин
Киножурналист
У разбушевавшегося пожилого судьи Стефана Мортенсена (Джеффри Раш) случается инсульт — прямо в зале суда, когда он приговаривает педофила к тюремному сроку и одновременно отчитывает мать жертвы за равнодушие. После этого полупарализованному Мортенсену приходится выйти на пенсию и перебраться в дом престарелых, где он попадает в окружение немощных стариков, большинство которых с деменцией. Обитателей пансионата тиранит местный пациент-психопат Дэйв Крили (Джон Литгоу) — долговязый пенсионер с безумными глазками, таскающий на руке жутковатого пупса по имени Дженни Пен. Мортенсен отказывается терпеть издевательства Крили, и между дедами завязывается война.
«Обитель смерти» — второй полный метр переквалифицировавшегося в режиссеры новозеландского актера Джеймса Эшкрофта. Как и в случае с его дебютным триллером «Жестокая расплата», в основу этого фильма лег рассказ писателя Оуэна Маршалла. Самые известные хорроры Новой Зеландии тяготеют к сплэттеру, трешу и слэпстику, однако Эшкрофт снимает беспросветный геронтологический фильм ужасов о старости, угасании и смерти. Впрочем, киви-стариков отчасти можно считать мемом: у Питера Джексона в «Живой мертвечине» антагонисткой выступала властная зомби-старушка, а в «Реальных упырях» Клемента — Вайтити одним из лучших приколов был сухой 8000-летний кощей по имени Петир.
Дедули у Эшкрофта и правда выдающиеся. На фестивале жанрового кино в Ситжесе Раша и Литгоу заслуженно наградили общей премией за лучшую мужскую роль. 73-летний Раш, звезда «Пиратов Карибского моря», не снимавшийся в кино восемь лет из-за обвинений в непристойном поведении, здесь выступает в роли эдакого «последнего дедушки» — живучей жертвы, которая находит в себе силы дать маньяку отпор. Для оскароносного австралийца «Обитель смерти» стала лишь вторым хоррором в фильмографии после «Дома ночных призраков», где он косил под Винсента Прайса.
Зато 79-летний американец Литгоу, переигравший за свою карьеру самых разных психопатов (от маньяка с множественным расстройством личности в депальмовском прото-«Сплите» «Воскрешение Каина» до Лорда Фаркуада в «Шрэке»), с огоньком в глазах терроризирует жертв. Многие скептически отнеслись к кастингу актера на роль Альбуса Дамблдора в грядущем сериале по «Гарри Поттеру», но физически тот явно готов колдовать все десять сезонов. Маниакальной энергии, с которой великий артист, напялив накладные кривые зубы, корчит рожи и носится по зловещим коридорам, мог бы позавидовать даже Джуд Лоу.
Эшкрофт смешивает «Что случилось с Бэби Джейн?» с «Ближайшим родственником» Тони Уильямса (приятно, что Эшкрофт знает национальную хоррор-классику). Демонический расист Дэйв Крили по ночам забирается в комнаты к жертвам, чтобы облить их мочой из их же мочесборника, подергать за урологический катетер и украсть вставные челюсти, а днем толкает бабушек на танцах и ворует их каши и конфеты. Зачастую он действует от лица куклы Дженни Пен, чью задницу (то есть свое запястье!) предлагает всем полизать. Одним словом, человек крайне неприятный. Разумеется, руководство пансионата не верит, что божий одуванчик Крили способен на гадости, а камеры видеонаблюдения, вероятно, установлены в заведении для красоты. По ночам за старичками почему-то никто не следит, поэтому Крили преспокойно шастает по комнатам.
Однако по-настоящему жутким фильм получился не из-за Крили. The Rule of Jenny Pen (оригинальное название картины) делает для домов престарелых то же, что «Челюсти» сделали для океанов. Российские прокатчики не стали лукавить: «Обитель смерти» она и есть. На пятой минуте курящий старик на инвалидной коляске случайно обливается водкой и сжигает себя заживо посреди двора. 15 минут спустя судья Мортенсен, тоже передвигающийся на коляске, сам пытается утопиться в ванной, подозревая, что состояние его здоровья вряд ли станет лучше. Эшкрофт с интересом изучает опухший рашевский нос, а в каждой последующей сцене парализованное после инсульта лицо судьи гротескно оседает все больше и больше. Даже такая полезная вещь, как тонометр, становится источником неприятного саспенса и ипохондрического ужаса. Кое-где режиссер начинает давать ари-астеровскую черную комедию, но в настоящий угар ему не дают уйти то ли бюджетные ограничения, то ли уважение к ветеранам.
К финалу, увы, мрак только сгущается, а Эшкрофт начинает заговариваться, как и его герои. «Там, где нет львов, правят гиены», — повторяет про себя гордый судья и поклонник Хемингуэя, не желающий уходить из жизни униженным. В интервью режиссер также рассказывает, что его кино — история о тирании и диктаторе. Последнего тут символизирует не столько Крили, сколько Дженни Пен, в глазах впадающего в маразм Мортенсена периодически вырастающая до размеров шифоньера. Тем не менее основным зрительским выводом после просмотра останется банальное «старость не радость».
Купите билеты на этот фильм на Кинопоискеatomic:embed 3
Вернем до 50% баллами Плюса за покупку билетов с Яндекс Пэй. Акция по 31.12.25, условия https://clck.ru/3ELxB2
