Где мир сходился: анатомия средневековой ярмарки
Средневековая ярмарка – это не просто рынок, разросшийся до гигантских размеров. Это был пульсирующий центр экономической, социальной и культурной жизни, временный город, выраставший на несколько дней или недель на перекрестках торговых путей, у стен монастырей или на специально отведенных полях. В отличие от еженедельных местных рынков, где торговали в основном продуктами повседневного спроса, ярмарки были событиями периодическими, часто приуроченными к крупным религиозным праздникам (дням святых покровителей, Пасхе, Троице), и привлекали купцов и покупателей со всей округи, а порой – со всей Европы. Они были двигателями международной торговли, местом заключения крупных сделок и одновременно – грандиозным народным гулянием.
Место и время проведения ярмарки обычно определялись королевской или сеньориальной хартией, дарующей привилегии и обеспечивающей "ярмарочный мир" – особую защиту для купцов и посетителей на время ее проведения. Знаменитые Шампанские ярмарки во Франции, проходившие поочередно в нескольких городах графства Шампань, на протяжении XII-XIII веков были сердцем европейской торговли, местом встречи итальянских купцов с фландрскими суконщиками и немецкими торговцами. Огромные ярмарки в Стурбридже и Сент-Айвсе в Англии, во Франкфурте-на-Майне и Лейпциге в Германии, в Брюгге во Фландрии, в Новгороде на Руси – каждая имела свою специфику, но все они были точками пересечения торговых путей, где Восток встречался с Западом, а Север – с Югом.
Представьте себе это зрелище: на огромном поле или площади вырастал целый город из временных построек – деревянных лавок, шатров, навесов, палаток. Воздух наполнялся невообразимым гулом – криками зазывал, скрипом телег, ржанием лошадей, мычанием скота, музыкой бродячих артистов, смехом и руганью толпы. Запахи смешивались в головокружительный коктейль: аромат свежего хлеба и жареного мяса боролся с запахом немытых тел, конского навоза и гниющих отбросов. Сюда стекались люди всех сословий и состояний – богатые купцы в добротных одеждах, обсуждающие сделки на тысячи золотых; рыцари и дамы, прибывшие поглазеть на диковинки и развлечься; крестьяне, привезшие на продажу свой скромный урожай или скотину и надеющиеся купить соль, железо или дешевую ткань; ремесленники, предлагающие свои изделия; священнослужители и монахи, торгующие святой водой или индульгенциями; паломники, идущие к святым местам и сделавшие крюк ради ярмарки; и, конечно, целая армия тех, кто обслуживал это временное поселение или искал здесь легкой наживы – трактирщики, повара, разносчики, цирюльники, гадалки, нищие, воры и бродячие артисты. На время ярмарки здесь действовали свои законы и даже свои суды (в Англии их называли "судами пыльных ног" – piepowder courts), которые разбирали торговые споры и мелкие правонарушения прямо на месте. Ярмарка была миром в миниатюре, временным Вавилоном, где все смешивалось в бурлящем потоке жизни.
От шерсти до рога единорога: калейдоскоп ярмарочных товаров
Чего только нельзя было найти на средневековой ярмарке! Это был настоящий рог изобилия, где соседствовали товары первой необходимости и предметы роскоши, изделия местных мастеров и диковинки из заморских стран. Ассортимент отражал всю сложность и разветвленность торговых связей эпохи.
Основу серьезной коммерции, особенно на крупных международных ярмарках, составляли, конечно, сырье и оптовые товары. Английская шерсть, считавшаяся лучшей в Европе, шла во Фландрию. Знаменитые фландрские сукна расходились по всему континенту. Французские вина из Бордо и Бургундии, рейнские вина из Германии, соль из атлантических солеварен, строевой лес и меха из Скандинавии и Руси, металлы, зерно, воск, мед, кожа – все это перемещалось огромными партиями, заключались крупные контракты, переводились векселя через менял и банкиров. На ярмарках продавали и покупали скот: лошадей для войны и работы, коров, овец, свиней.
Рядом с оптовыми торговцами располагались ремесленники, предлагавшие свою продукцию. Гончары выставляли простую и поливную посуду, кузнецы – гвозди, подковы, серпы, ножи и прочий хозяйственный инвентарь, оружейники – мечи, доспехи, наконечники стрел, кожевники – сапоги, ремни, сумки, шорники – конскую сбрую. Здесь можно было найти все необходимое для жизни и работы.
Но ярмарка была не только местом для удовлетворения насущных потребностей. Она была витриной роскоши, доступной лишь избранным. Купцы, вернувшиеся из опасных путешествий на Восток или имевшие связи с итальянскими торговыми домами, предлагали предметы роскоши. Драгоценные специи – перец, гвоздика, корица, мускатный орех, шафран – ценившиеся на вес золота. Тончайшие шелка из Китая или Персии, переливающиеся всеми цветами радуги. Роскошные меха – соболь, горностай, куница – для отделки одеяний знати. Ювелирные изделия, драгоценные камни, изделия из слоновой кости. Венецианское стекло, славившееся своей прозрачностью и изяществом форм. Восточные ковры, оружие тонкой работы. Все это притягивало взгляды богатых покупателей – аристократов, прелатов, преуспевающих купцов.
И, наконец, была целая вселенная мелочей, безделушек, диковинок и сувениров – именно тех "штуковин", которые и создавали неповторимую атмосферу ярмарочного веселья и легкомыслия. Здесь бойко шла торговля дешевыми украшениями: кольцами из олова и меди, стеклянными бусами, яркими лентами для волос, гребнями из рога или дерева. Продавались игрушки для детей: деревянные лошадки, куклы, свистульки, волчки. Разносчики предлагали зеркальца в простой оправе (настоящие стеклянные зеркала были дороги, но маленькие кусочки полированного металла – доступны), ножички, кошельки, гребни. Особой популярностью пользовались религиозные сувениры: свинцовые или оловянные значки с изображениями святых или эмблемами мест паломничества (их носили на шляпах или одежде), дешевые иконки, амулеты, а также бесчисленные фальшивые реликвии – "щепки от креста Господня", "волосы Девы Марии" или "кости святых", которые бойко распродавали предприимчивые мошенники. Сюда же относились и заморские диковинки: отполированные раковины каури, привезенные из Индийского океана, страусиные перья из Африки, диковинные орехи или семена невиданных растений, зубы акулы, куски коралла и даже "рога единорога" (на самом деле бивни нарвала), которым приписывались чудодейственные свойства. Эти мелочи, часто невысокого качества и сомнительной подлинности, были тем не менее важной частью ярмарочной торговли, удовлетворяя потребность людей в празднике, удивлении и приобщении к чему-то необычному.
Смех, песни и кувырки: карусель ярмарочных увеселений
Ярмарка была не только гигантским рынком, но и грандиозным балаганом, средоточием развлечений и зрелищ на любой вкус и кошелек. Для средневекового человека, чья жизнь была по большей части заполнена тяжелым трудом и религиозными обрядами, ярмарка была редкой возможностью окунуться в атмосферу безудержного веселья, смеха и удивления. Воздух вибрировал от музыки, песен, шуток, криков акробатов и рева толпы.
Главными поставщиками веселья были, конечно, бродячие артисты, странствовавшие от ярмарки к ярмарке, от замка к замку. Менестрели, жонглеры, шпильманы – их называли по-разному, но суть была одна: развлекать публику песнями, музыкой, сказаниями. Они играли на лютнях, виелах (предках скрипки), волынках, флейтах, гудках, били в барабаны и бубны. Их репертуар был огромен: героические песни о рыцарских подвигах (шансон де жест), любовные баллады трубадуров и миннезингеров, сатирические куплеты, народные песни, последние новости, переложенные на музыку. Менестрель был и певцом, и музыкантом, и рассказчиком, и своего рода средневековым "средством массовой информации".
Рядом с ними выступали шуты и дураки. В отличие от придворных шутов, пользовавшихся определенными привилегиями, ярмарочные скоморохи были вольными художниками смеха. В своих пестрых колпаках с бубенцами, они кувыркались, жонглировали, показывали фокусы, передразнивали прохожих, отпускали соленые шутки и непристойные каламбуры. Их юмор был грубым, площадным, но часто попадал в цель, высмеивая людские пороки, жадность духовенства или чванство знати. Шут был воплощением карнавальной свободы, ему позволялось говорить то, за что другого могли бы вздернуть на виселице.
Акробаты, эквилибристы, канатоходцы, прыгуны ("потешники") поражали воображение публики своей силой, ловкостью и бесстрашием. Они строили живые пирамиды, ходили на руках, глотали шпаги, балансировали на канате, натянутом между домами, кувыркались через обручи с ножами. Особый трепет вызывали глотатели огня, изрыгавшие пламя под аплодисменты толпы. Их выступления были полны риска и требовали невероятного мастерства.
Не обходилось и без представлений с животными. Медведь, обученный неуклюже "танцевать" под бубен или бороться с дрессировщиком, был классикой ярмарочного репертуара (хотя методы дрессировки были далеки от гуманных). Ученые обезьянки в смешных костюмчиках пародировали людей. Выступали дрессированные собаки. Иногда привозили и более экзотических зверей – верблюдов, львов в клетках, страусов – вызывавших удивление и страх у публики, никогда не видевшей таких созданий. Жестокие развлечения вроде петушиных боев или травли медведя собаками также собирали толпы азартных зрителей. Это было не всегда гуманное взаимодействие с фауной, но представления с участием братьев наших меньших, демонстрирующих необычные таланты, неизменно пользовались успехом.
Ярмарка была и местом для игр и состязаний. Устраивались соревнования по борьбе, где дюжие молодцы демонстрировали свою силу под одобрительные крики толпы. Проводились состязания лучников, где можно было выиграть приз за меткость. Устраивались бега наперегонки. Но главным магнитом для азартных натур были азартные игры: кости, карты (появившиеся в Европе в позднем Средневековье), игра в наперстки и другие незамысловатые, но рискованные забавы. Вокруг столов игроков всегда кипели страсти, звенели монеты, слышались крики радости и проклятия проигравших. Нередко здесь же орудовали и шулеры, готовые облегчить кошельки слишком доверчивых или азартных игроков.
Иногда на ярмарках устраивались и театральные представления. Бродячие труппы актеров разыгрывали на примитивных подмостках грубоватые фарсы, нравоучительные моралите или сцены из Священного Писания (мистерии и миракли). Эти представления были важной частью народной культуры, сочетая развлечение с назиданием.
Ярмарка была поистине каруселью увеселений, миром, где на несколько дней или недель забывались тяготы повседневной жизни и царили смех, музыка и азарт.
Князья, крестьяне и карманники: ярмарка как социальный котел
Средневековая ярмарка была уникальным пространством, где временно стирались или, по крайней мере, размывались жесткие сословные перегородки. На ее шумных улицах и площадях можно было встретить представителей всех слоев общества, сведенных вместе жаждой наживы, любопытством или стремлением развлечься. Это был настоящий социальный котел, где кипели страсти, заключались сделки, завязывались знакомства и вспыхивали конфликты.
Аристократия – феодалы, рыцари, знатные дамы – приезжали на ярмарку не только за покупками (хотя именно здесь они могли приобрести предметы роскоши, недоступные в их поместьях), но и ради развлечений. Они наблюдали за выступлениями артистов, участвовали в турнирах (если таковые проводились), делали ставки на состязаниях, демонстрировали свои богатые наряды и свиту. Ярмарка была для них еще одной сценой для демонстрации своего статуса.
Духовенство также присутствовало на ярмарке. Епископы и аббаты могли приезжать для решения церковных дел или закупки товаров для монастырей. Монахи могли торговать продукцией своих хозяйств (вином, сыром, медом) или предлагать паломникам религиозные реликвии и сувениры. Приходские священники смешивались с толпой, наблюдая за своей паствой. Однако церковь часто относилась к ярмарочному разгулу с подозрением, видя в нем источник греха и беспорядка.
Купцы и торговцы были сердцем ярмарки. Для них это было время напряженной работы, заключения сделок, установления контактов. Они привозили товары издалека, рискуя состоянием и жизнью, и стремились продать их с максимальной выгодой. Ярмарка была для них и биржей, и рекламной площадкой, и местом обмена информацией.
Ремесленники приезжали на ярмарку, чтобы продать свои изделия – инструменты, посуду, одежду, обувь – и закупить сырье для дальнейшей работы. Ярмарка была для них возможностью выйти на более широкий рынок, чем их родной город.
Крестьяне составляли значительную часть посетителей, особенно на ярмарках, приуроченных к сбору урожая. Они привозили на продажу излишки зерна, овощей, домашней птицы, яиц, масла, меда, воска, льна. Вырученные деньги тратились на покупку соли, железных изделий, дешевой ткани, необходимой утвари и, конечно, на скромные ярмарочные удовольствия и подарки для семьи. Для крестьянина поездка на ярмарку была редким и долгожданным событием, выходом в большой мир.
Но ярмарка притягивала не только честных тружеников и торговцев. Это было раздолье для всякого рода сомнительных личностей. Толпы нищих и калек, реальных и мнимых, взывали к состраданию, демонстрируя свои язвы и увечья, демонстрируя свидетельства своей нелегкой доли. Ловкие карманники, мастера незаметного изъятия кошельков, незаметно обчищали карманы зазевавшихся гуляк. Шарлатаны и знахари, торговцы эликсирами сомнительного свойства, предлагали чудодейственные лекарства от всех болезней и приворотные зелья. Гадалки и астрологи предсказывали судьбу за мелкую монету. Жрицы легкодоступной любви искали клиентов в шумной толпе.
Атмосфера ярмарки была наэлектризована. Возбуждение от обилия товаров и развлечений, азарт торговли и игр, шум, давка, обилие выпивки – все это создавало почву для ссоры и драк. Споры между купцами, стычки между подвыпившими гуляками, конфликты между жителями разных деревень или представителями враждующих гильдий были обычным делом. Ярмарочный "мир" был хрупким, и властям приходилось прилагать немало усилий для поддержания хотя бы видимости порядка. Ярмарка была живым, бурлящим, непредсказуемым организмом, зеркалом средневекового общества во всем его многообразии и противоречиях.
"Хочу ту штуковину!": психология ярмарочной покупки
Среди всего этого многообразия товаров, услуг и развлечений особое место занимала торговля мелочами, безделушками, сувенирами – теми самыми "штуковинами", за которыми, казалось бы, не было никакой практической нужды ехать на ярмарку. Однако именно эти, часто бесполезные и недолговечные предметы, играли важную психологическую и социальную роль, являясь неотъемлемой частью ярмарочного опыта. Почему же люди так охотно тратили свои с трудом заработанные деньги на "всякую дрянь"?
Во-первых, покупка безделушки была символом самого праздника. Ярмарка – это особое время, выпадающее из рутины будней, время веселья и дозволенной траты денег. Покупка яркой ленты, глиняной свистульки или расписной деревянной ложки была способом отметить это событие, порадовать себя или близких, приобщиться к общей атмосфере праздника. Вспомните современные городские фестивали или праздники – разве покупаем мы мигающие рожки или светящиеся шарики из-за их практической пользы? Нет, это импульсивная покупка, продиктованная настроением, желанием быть частью общего веселья. Та же психология работала и в Средние века. Это было разрешение на маленькое, безобидное сумасбродство.
Во-вторых, эти мелочи служили сувенирами, материальными якорями памяти. Ярмарка была ярким, но мимолетным событием. Купленный значок паломника, дешевое колечко, игрушка для ребенка – все это становилось напоминанием о пережитом опыте, о путешествии, о веселье. Это был способ "увезти" частичку праздника с собой, сохранить его в памяти.
В-третьих, даже самая скромная покупка имела социальное измерение. Привезти с ярмарки что-то новое, диковинное (пусть даже это просто заморская ракушка или стеклянные бусы) было способом похвастаться перед соседями, продемонстрировать, что ты не только побывал на большом торжище, но и имел свободные деньги, чтобы потратить их на необязательные вещи. Это был элемент престижа, доступный даже небогатым людям, способ "пустить пыль в глаза" и утвердиться в глазах окружающих.
В-четвертых, экзотические безделушки питали любопытство и воображение. В мире, где большинство людей редко покидали пределы своей деревни или города, ярмарка была окном в большой, неведомый мир. Диковинные предметы, привезенные из дальних стран, пусть даже самые простые, будоражили фантазию, рассказывали без слов о чудесах и опасностях заморских земель. Они связывали человека с этим огромным, таинственным миром, о котором он слышал лишь в сказках или песнях менестрелей (вспомним легенды о драконах, охраняющих корицу!).
В-пятых, нельзя забывать и о простом удовольствии от обладания чем-то новым, ярким, необычным. Игрушки приносили радость детям, музыкальные инструменты – взрослым, украшения – женщинам. Ярмарка была праздником чувств, и эти безделушки были его неотъемлемой частью.
Наконец, некоторые предметы могли нести и символический или даже магический смысл. Религиозные значки считались оберегами, амулеты обещали защиту от сглаза или болезней, а "рогу единорога" приписывали способность нейтрализовать яды. Вера в чудодейственную силу таких предметов была широко распространена.
Таким образом, покупка "всякой дряни" на средневековой ярмарке была далеко не бессмысленным занятием. За этим стояли сложные психологические и социальные мотивы – стремление к празднику, желание сохранить память, утвердить свой статус, утолить любопытство, испытать удовольствие и обрести защиту. Сама возможность купить и обладать этими часто эфемерными вещами была важной частью того уникального опыта, который дарила средневековая ярмарка – краткого, но яркого праздника жизни посреди суровых будней.