Мало кто из людей и писателей нравится мне так, как Антон Павлович Чехов. И я очень люблю не только его книги, но и вообще все, что про него писали другие люди. Открывается совершенно чудесный и земной человек.
И очень много в этих воспоминаниях историй о том, как Чехов занимался своими садами, тщательно ухаживая за ними.
Сначала в Мелихово, а потом в Ялте, куда он вынужден был переехать из-за болезни. (И очень, кстати, там страдал, скучал по осенним дождичкам средней полосы, которые ему были противопоказаны).
Вот, например, что пишет брат Чехова про переезд в только что купленное Мелихово: "Едва только сошел снег, как уже роли в хозяйстве были распределены: сестра принялась за огород и сад, я - за полевое хозяйство, сам Антон Павлович - за посадку деревьев и уход за ними.
Нового землевладельца увлекало все: и посадка луковиц, и прилет грачей и скворцов, и посев клевера, и гусыня, высидевшая желтеньких пушистых гусенят. С самого раннего утра, часто даже часов с четырех, Антон Павлович был уже на ногах.
Напившись кофе, он выходил в сад и подолгу осматривал каждое фруктовое дерево, каждый куст, подрезывал его или же долго просиживал на корточках у ствола и что-то наблюдал".
Так это как-то всё в душе отзывается, это видишь и чувствуешь, и сразу понимаешь - наш, земной человек, не оторванный от жизни. :) И, конечно, такой труд приносит плоды:
"К первой же осени вся усадьба стала неузнаваема. Были перестроены и выстроены вновь новые службы, сняты лишние заборы, посажены прекрасные розы и разбит цветник, и в поле, перед воротами, Антон Павлович затеял рытье нового большого пруда.
С каким интересом мы следили за ходом работ! С каким увлечением Антон Павлович сажал вокруг пруда деревья и пускал в него тех самых карасиков, окуньков и линей, которых привозил с собой в баночке из Москвы и которым давал обещание впоследствии "даровать конституцию".
"На огороде у Марии Павловны творились чудеса: зрели на воздухе баклажаны и артишоки".
И практически все, кто бывал в доме у Чехова, рассказывают про его садовые дела: "Творческая деятельность была его стихией. Он сажал маленькие деревца, разводил из семян ели и сосны, заботился о них, как о новорожденных детях, и в своих мечтах о будущем был похож на того полковника Вершинина, которого сам же вывел в своих "Трех сестрах".
Или вот еще: "Случалось мне посещать Мелихово и летом, когда оно было еще лучше и еще уютнее, чем зимой. Маленький, хорошо ухоженный сад с массой цветов, небольшой рабочий домик, построенный в саду, где подолгу разговаривал со своими гостями и работал Чехов".
"Сперва этот флигелек предназначался только для гостей, а затем Антон Павлович переселился в него сам и там впоследствии написал свою "Чайку". Флигелек этот был расположен среди ягодных кустарников, и, чтобы попасть в него, нужно было пройти через яблоневый сад.
Весной, когда цвели вишни и яблони, в этом флигельке было приятно пожить, а зимой его так заносило снегом, что к нему прокапывались целые траншеи в рост человека".
А это уже воспоминания про Ялту, где Чехов купил запущенный участок, на котором построил дом:
"Был замечательно хороший, полный блеска и тепла весенний день. Он водил меня по комнатам, показывал, где и что предполагает сделать, гулял в садике, рассказывал, какие хочет сделать насаждения, как устроить сад. Угощал потом виноградом, говоря шутливо, что это из "собственных виноградников".
"Антон Павлович и Мария Павловна почти ежедневно бывали на участке. Они
живо интересовались ходом строительства, часами наблюдая за тем, как
проходит кладка. В это же время Антон Павлович с увлечением занимался
посадкой деревьев - каждое дерево в саду посажено собственными руками Антона Павловича".
А вот совершенно прекрасный рассказ Александра Куприна: "Цветничок был маленький, далеко не пышный, а фруктовый сад еще очень молодой. Росли в нем груши и яблони-дички, абрикосы, персики, миндаль.
В последние годы сад уже начал приносить кое-какие плоды, доставляя Антону Павловичу много забот и трогательного, какого-то детского удовольствия. Когда наступало время сбора миндальных орехов, то их снимали и в чеховском саду.
Не любя вообще Крыма, а в особенности Ялты, он с особенной, ревнивой любовью относился к своему саду. Многие видели, как он иногда по утрам, сидя на корточках, заботливо обмазывал серой стволы роз или выдергивал сорные травы из клумб.
А какое бывало торжество, когда среди летней засухи наконец шел дождь, наполнявший водою запасные глиняные цистерны!
Но не чувство собственника сказывалось в этой хлопотливой любви, а другое, более мощное и мудрое сознание. Как часто говорил он, глядя на свой сад прищуренными глазами:
- Послушайте, при мне здесь посажено каждое дерево, и, конечно, мне это дорого. Но и не это важно. Ведь здесь же до меня был пустырь и нелепые овраги, все в камнях и в чертополохе. А я вот пришел и сделал из этой дичи культурное, красивое место.
- Знаете ли? - прибавлял он вдруг с серьезным лицом, тоном глубокой веры.
- Знаете ли, через триста - четыреста лет вся земля обратится в цветущий сад. И жизнь будет тогда необыкновенно легка и удобна.
Эта мысль о красоте грядущей жизни, так ласково, печально и прекрасно отозвавшаяся во всех его последних произведениях, была и в жизни одной из самых его задушевных, наиболее лелеемых мыслей.
Как часто, должно быть, думал он о будущем счастии человечества, когда, по утрам, один, молчаливо подрезывал свои розы, еще влажные от росы, или внимательно осматривал раненный ветром молодой побег. И сколько было в этой мысли кроткого, мудрого и покорного самозабвения!"
И я это прекрасно все понимаю. Согласитесь, когда весной возишься у себя в саду и на участке, то мечтаешь, чтобы весь мир вокруг был также прекрасен...
По теме:
Моя страница в Контакте: Кунсткамера Натальи Трубиновской