Санёк заскочил в знакомую текстильную общагу, здесь всегда был вариант найти тёлку на вечер. В триста двадцатой комнате общежития при текстильной каблухе жило несколько знакомых девчонок из области, и ему в принципе было всё равно какая из них сейчас дома и какая из них выйдет. Для приятного рандеву подошла бы любая. Все молодые, сочные, кровь с молоком.
Уже был случай, когда они с Карасём приехали на Карасёвской «копейке» вот так же вот в общагу, а по соседству с их знакомыми из триста двадцатой жили козырные шкуры. Все из себя, в коже-роже, длинноногие, пышнобюстые, ну короче модели. Ездили исключительно на джипах и «мерседесах», на советский автопром даже не смотрели. Подруг Месье тогда на месте не оказалось, а тех двух зачётных красавиц Карась давно заприметил. Он сам жил в соседней общаге железнодорожного института и давно облизывался на этих высоких козырных бигс, в общагу к которым заныривал Санёк.
- Ну что, нет никого сегодня, обломингос, Карась, – расстроено поведал Месье приятелю, когда им из окна общаги кто-то крикнул, что дверь никто не открывает.
- А тут же живут те две такие зачётные тёлки? Ну одна ещё с грудями, а вторая с ногами? – не сдавался любвеобильный Карась.
- Да здесь-то здесь, да только это беспонт. К ним на хромой кобыле не подъедешь, они в «99» то не сядут, а ты тут стоишь на зелёном «копье». Даже позориться не буду, они в мою сторону вообще не смотрят, хотя с моими соседки.
- Ну это в твою. Давай попробуем, всё-таки мы пацаны или кто! Они в какой там живут, в 321-й? А как их зовут? Не знаешь? Ну и фиг с ним.
И не слушая отпирающегося Месье, Карась зарядил на входе очередную общажницу в качестве гонца вызывать тех самых «фотомонделей» из текстильной промышленности.
- И передай в 321-ю, что их крутые пацаны на тачке ждут! – крикнул он вдогонку.
Общажница оглянулась, смерила взглядом «крутых пацанов» и «тачку», усмехнулась и пошла дальше. Месье с Карасём стали ждать.
- Слышь, Карась, давай свалим! Ну стрёмно к таким тёлкам на копье подкатывать!
- Да какая разница какая тачка, главное кто в ней! – хорохорился тот.
Девок не было долго, так что друзья и вправду уже хотели свалить. Как вдруг... Выходят из общаги две королевы. Ну просто ни в сказке сказать, ни пером описать. Все накрашенные, на высоченных каблуках, в коротких кожаных мини-юбках, с ногами от ушей. И идут так, что у Карася с Месье челюсти отвисли. И идут-то ровнёхонько к ним и их «копейке».
- Ну я же говорил тебе! – шепнул Карась Месье, толкнув его в бок, - А ты «не выйдут, не выйдут»! К настоящему пацану любая тёлка выйдет!
А бигсы походкой, как будто они на подиуме, подходят к ним... Подходят ближе, ближе... И... Проходят мимо, не замечая, словно на пацаны невидимые. Встали на стоянке перед общагой смотрят во все стороны, как будто кого-то высматривают.
- Девушки, вы что, кого-то ждёте? А это мы! – кричит им Карась и, расправив перья, подходит сзади.
- Кто это мы? Мальчики, валили бы вы отсюда. Тут сейчас наши парни подъедут, – оглянулись те.
- Да вы не поняли, - не унимался Карась, - это мы вас вызвали! Поехали покатаемся, в кафешке посидим... Чаё-кофе-потанцуем!
Та, что с большими грудями и в самой короткой юбке, повернулась, посмотрела на Месье с Карасём, на Карасёвское «копьё» и чуть не поперхнулась.
- На чём покатаемся... Вот на ЭТОМ?!!! На зелёном унитазе? – обалдело сказала вторая, длинная, худая как жердь, с боевым раскрасом, – Вы себя в зеркало-то видели? Погоди, это же ты к Любке в 320-ю ходишь, а ты – из общаги напротив. Ну ё-моё, Валька, пошли отсюда! Вот мы лохонулись, ещё красились полчаса! Я ведь кофту у Анжелки под честное слово взяла... Вот козлы!
И две красотки развернулись и, цокая каблуками, молниеносно скрылись за дверями общаги. Когда от их длинноногих фигур не осталось и следа, Месье закурил, зло сплюнул и сказал приятелю:
- А я тебе говорил, Карась. К таким бигсам на «копейке» не подъедешь. Н-да, сегодня день какой-то обломный...