Есть на чердаке памяти особый свет - его трудно объяснить, но невозможно не узнать. Когда небо окрашивается в сиренево-голубые и дымчато-серые оттенки, Питер наполняется этим мягким, рассеянным сиянием. Кажется, будто солнца нет, но его присутствие ощущается во всём - в отсветах на мостовых, в бликах на окнах, в зыбкой золотистой дымке над каналами. В такие дни воздух становится прозрачным, лёгким, как дыхание перед рассветом, а сам город - бесконечным, словно растворяющимся в небесах.
На Преображенской площади тишина звучит особенно глубоко. Здесь, перед Спасо-Преображенским собором, стоят чугунные колонны, опутанные цепями, на вершинах которых расправили крылья стражи - чёрные двуглавые орлы. Они неподвижны, но кажется, что вот-вот взлетят.
Эти колонны созданы из трофейных турецких пушек, захваченных в войнах XIX века. Орудия, некогда несшие смерть, были обращены в символ тишины. Теперь они молчат. Их стволы установлены дулом вниз - окончательно и бесповоротно, как знак того, ч