Система Станиславского — метод, основанный на переживании роли, глубоком понимании персонажа и правде эмоций. Разработанный в начале 20 века Константином Станиславским, он навсегда изменил театр и кино, задал новый стандарт реалистичной игры. Давайте разберем, в чем суть этого подхода, почему он произвел революцию в актерском искусстве и правда ли коронной фразой режиссера было знаменитое «не верю!»
В чем была проблема
В конце 19 — начале 20 века в театре доминировал условный, шаблонный стиль игры: актеры использовали заученные жесты, громкую, напыщенную речь, а эмоции выражали поверхностно. Все это выглядело искусственно и не передавало глубину человеческих переживаний. Часто у актера был набор штампов, которые он механически повторял из спектакля в спектакль. Персонажи получались неестественными, плоскими. Актер в роли героя-любовника мог сколько угодно падать на колени и пылко признаваться в своих чувствах, но выглядело это фальшиво. Особенно сильно это стало заметно с появлением новой драматургии — реалистичных пьес Антона Чехова, Генрика Ибсена, Максима Горького. Они показывали жизнь обычных людей, делали акцент на внутреннем мире персонажей, а вместо громких и пафосных монологов использовали паузы, намеки и полутона.
При чем тут Станиславский
Режиссеру Константину Станиславскому тоже не нравились консервативные актерские приемы. Хотя он сам учился по ним: театром Станиславский (его настоящая фамилия — Алексеев) увлекся еще в детстве. Он родился в богатой купеческой семье, состоявшей в родстве с меценатом Саввой Мамонтовым и братьями Третьяковыми. Алексеевы любили организовывать домашние постановки: для этих целей в московском доме имелся перестроенный для театральных представлений зал. А в родовом гнезде — усадьбе Любимовке, расположившейся на берегу Клязьмы, — был театральный флигель. В эти живописные места часто приезжали друзья семьи, а Антон Чехов позже написал здесь «Вишневый сад».
Станиславский начинал с ролей в любительских театрах, например играл Подколесина в «Женитьбе» Николая Гоголя. Затем перешел к созданию спектаклей в Московском обществе искусства и литературы в качестве режиссера. И наконец вместе с Владимиром Немировичем-Данченко основал Московский Художественный театр — тут-то и понадобилась новая система актерского обучения. Переломным моментом стала постановка легендарной «Чайки» Антона Чехова в 1898 году. Тогда Станиславский начал разрабатывать систему для новой драматургии, которая помогала бы актерам естественно и правдиво передавать внутреннюю жизнь персонажа.
В чем суть системы
Система Станиславского учит не просто играть — она учит жить на сцене, делать актерские образы глубокими, осмысленными и органичными. Ее условно можно разделить на пять принципов.
Правда переживаний. Основной принцип актерской игры — подлинное переживание эмоций. Если персонаж пьесы испугался, значит, и актер должен испугаться, а не просто жеманно схватиться за сердце и закатить глаза. Только максимально поверив в собственные эмоции, можно в полной мере передать их зрителю.
Предлагаемые обстоятельства. Персонажи действуют по определенной логике, испуг не может произойти сам по себе, ему должно что-то предшествовать. Например, герой с детства боится собак, но внезапно видит животное у своей возлюбленной, поэтому вынужден сбежать со свидания. Это и есть предлагаемые обстоятельства — их нужно узнать, а если они не прописаны в пьесе — выдумать.
«Здесь и сейчас». Каждое действие и каждая эмоция актера должны возникать заново в моменте. Даже если спектакль повторяется сотни раз, актер должен не просто повторять заученный текст, а искренне проживать происходящее на сцене.
Взаимодействие с партнерами. Актеры должны естественно реагировать на эмоции и действия друг друга. Избежать формальности и механичности игры помогает доверие между партнерами.
Работа над собой. Важно развивать фантазию и наблюдательность, уметь управлять вниманием, памятью и эмоциями, работать с телом и пространством — не спотыкаться о реквизит, вставать в нужный свет, учитывать другие технические моменты. И при этом не отвлекаться на зрителей.
«Условия публичной работы актера очень тяжелы и требуют постоянной энергичной борьбы с ними. В самом деле: в жизни нет черной дыры портала, тысячной толпы зрителей, ярко освещенной рампы, необходимости иметь успех и, во что бы то ни стало, нравиться смотрящим. <…> Надо уметь побеждать или не замечать их, отвлекаться от них интересной, творческой задачей, создаваемой на самой сцене. Пусть такая задача привлекает к себе все внимание и творческие способности всего человека, то есть создает хватку», — писал Станиславский.
Станиславский правда кричал: «Не верю»?
Да, причем во время репетиций делал это довольно часто. Так он выражал свое недовольство неестественной или неубедительной игрой актеров. Фраза стала его коронным выражением. Станиславский объяснял, что произносит ее не от своего лица, не от сверхтребовательного уха и глаза или от какого-то режиссерского каприза, а от лица обыкновенного зрителя двадцатого или тридцатого спектакля.
«Поймите, что я в эту минуту отмечаю в ваших мыслях, действиях и чувствах актера не какие-либо особенные, трудноуловимые тонкости актерской игры, а самые простые ошибки в логике вашего поведения на сцене или в логике ваших внутренних ощущений и отношений к определенному событию пьесы. Принимайте мое „не верю“ спокойно, делово… доверчиво! Прошу прощения за плохой каламбур!» — вспоминал слова режиссера его ученик Николай Горчаков.
Система Станиславского остается востребованной и сегодня, причем не только в России, но и по всему миру. Многие известные актеры обучались по ней или ее адаптациям. В их числе Марлон Брандо, Роберт де Ниро, Джек Николсон, Катрин Денёв, Инна Чурикова, Константин Хабенский и другие.
Хороший повод отметить День театра — посмотреть церемонию награждения лауреатов Премии Художественного театра. Она пройдет в третий раз на сцене МХТ имени Антона Чехова при поддержке ВТБ. Ее цель — поддержка молодых деятелей искусств до 35 лет, ярко заявивших о себе. Кстати, недавно в театре случился режиссерский дебют Константина Хабенского с легендарной «Чайкой».