Все. Решила. Сегодня отправлю последний написанный материал Роману на прочитку. Роман сможет оценить его по достоинству, хотя вовсе не журналист…
- Сегодня придете? – донесся из телефона знакомый голос.
- Сегодня, наверное, не получится, - оправдываясь, ответила я.
После буйных апрельских выходных, когда температура воздуха резко «подскочила» почти под двадцать градусов, на улице вновь похолодало почти до нуля, моросил назойливый дождь и перспектива окунуться в прорубь меня не привлекала.
- Приходите, можно прямо с берега в воду зайти, – продолжал Роман обозначать преимущества возможного купания.
- После работы не могу, может, в выходной…
- Тогда уже льдины плыть будут, - привел «железный» аргумент водолаз.
- Ну, потом когда-нибудь, когда вода потеплеет, - почему-то совсем без сожаления ответила я.
Придя домой и отогревшись после промочившего меня по дороге дождя, я вдруг спросила сама себя: что же случилось? Почему расставание с так «прочно» вошедшими в мою жизнь купаниями в ледяной проруби не вызвало сильного сожаления? Ответ пришел сам собой: завтрашний прогноз обещал долгожданное тепло, а это означало массу новых впечатлений: зеленый покров земли, щебет птиц, роскошь цветов и много-много волшебного…
Включив компьютер и увидев папку фотографий «У водолаза», не смогла вновь не пересмотреть все снимки. Как здорово все-таки, до сих пор дух захватывает! Особенно вот эта, сделанная 23 февраля, когда я моржевалась уже героический второй раз и не кричала: «Больше не хочу!». В этот раз не перехватило дыхание, как в первый, но все же ледяная вода обожгла настолько, что плавать в ней и даже окунаться три раза, как советовал Роман, я не смогла. Резкое сужение сосудов с погружением в воду температурой 1 градус Цельсия и связанный с ним сильнейший психо-эмоциональный стресс «вытолкнули» наружу… В этот раз на снег, сверху прикрытый одеялом (для максимальной нейтрализации неприятных ощущений), из проруби, подтянувшись на руках, я выбралась сама…
«Как же случилось так, что я, с детства считавшая себя тепличным растением, стала почти настоящим моржом?» - много раз пыталась я ответить на назойливый вопрос. Очки на переносице подпрыгивали у тех, кто видел мои снимки: «Майя, как ты смогла? Какая ты смелая?!» На что я отвечала спокойно: «Да ничего особенного. В первый раз было особенно страшно, сердце словно остановилось, вздохнуть не могла. А потом уже ничего, нормально». Приглашала «сочувствующих» совершить увлекательную экскурсию в прорубь, но те лишь сокрушенно качали головой и находили мыслимые и не очень причины не идти вместе со мной на берег Волги.
…Знакомство со спасателем аварийно-спасательного отряда г. Нижнего Новгорода, водолазом I класса Романом Богдановым случилось в конце июля. Тогда я позвонила на Сормовскую спасательную станцию и долго расспрашивала фельдшера Олега Табакова о причинах летних утоплений. Он рассказал, о чем наболело, а потом пригласил прийти прямо на станцию. Сказал, что водолаз Роман Богданов все подробности знает и многое может прояснить. Я, окрыленная новой темой, «с головой» ушла в подводную проблематику… Потом был материал о Романе, о том, как он, рискуя собственной жизнью, устранил серьезную аварию на дне Волги, на Сормовском водозаборе. Это было осенью. А зимой, когда река уже крепко затянулась льдом, Роман позвонил и совершенно неожиданно для меня пригласил… в прорубь. Я несколько оторопела и… не пошла, сочтя слова Романа чуть ли не розыгрышем. Нет, я, конечно же, читала про любителей зимних купаний, знакома была и с мнениями медиков по этому поводу, однако вывод для себя сделала такой: возможно, это и хорошо кому-то, но только не мне. Пускай другие моржуются.
…Очередной звонок застал в субботу за уборкой. Роман приглашал на чай… А заодно заметил: «Захватите купальник и полотенце». Отказываться в очередной раз было очень неудобно, и я ответила согласием. Домыла пол, отвела младшую дочь в школу, взяла купальные принадлежности и отправилась по знакомому адресу.
Сормовская спасательная станция, казалось, под снегом спала. Лодки перевернуты вверх дном, дебаркадер с берега убран, на несколько сот метров вперед – белое покрывало Волги, «отороченное» торосами, одинокая береза на берегу…
Поговорили с Романом о буднях спасателей, а потом он и показывает через окно вдаль:
- Вон она, прорубь. Пойдем?
- Подождем еще немного, - пыталась я оттянуть «приятный» момент.
- Пора. Переодевайтесь вон там, - указывая на медицинскую комнату, сказал Роман.
Отступать было некуда. «Статьи пишу, а в прорубь не прыгну?!» - насмешливо подумала я и со страхом переступила через порог. Дыхание стало прерывистым, руки тряслись, пока я доставала купальник… Обернувшись на шкаф с медицинскими инструментами, увидела приклеенную скотчем к стеклу огромную ксерокопию статьи с фотографией Романа почти в полполосы и огромными буквами: «Он спас девушку из смертельного водоворота». На меня смотрело улыбающееся лицо. «Спасет!» - победно пронеслось в голове, и я стала переодеваться уже безо всякого страха. С хладнокровием, достойным царей, в резиновых сапогах на босу ногу и куртке-болонье до колен, решительно отказавшись от предложенных мне съемок на фото, но попросив перед погружением надеть на меня «для большей уверенности» страховочный трос, я твердым шагом двинулась за Романом.
- Прорубь в этом году на другом месте. Здесь подводные течения из-за неровностей дна пересекаются, да еще водозабор рядом, поэтому вода не застыла,- объяснил Роман.
Пройдя по застывшей реке под искрившимся на солнце мелким снежком около 50 метров, я увидела прорубь. Края аккуратно обрублены, «обласканный» прозрачной речной водой серебристый лед на солнце блестит. Уверенно и замысловато, вырвавшись на волю из речных глубин, играет со льдом и уплывает вдаль волжская вода…
Роман уверенным движением расстелил на краю полыньи коврик, показал еще раз, как я, присев на корточки, спиной должна опуститься в воду, помог снять куртку, закрепил у меня на поясе страховочный трос и приказал: «Прыгай!». Я подчинилась приказу.
…Потом, когда мы с Романом уже пили чай в «главной» водолазной комнате и он рассказывал мне о первых «погружениях» других «первопроходцев», было очень приятно за свой поступок. Победа над собой – так наиболее точно можно было бы назвать его суть. Приятных ощущений, разлива тепла по телу я тогда еще почти не ощутила, так как была в проруби не больше 10-20 секунд.
Моржевание благоприятно и при 30-градусном морозе – узнала я позже от Романа, главное, чтобы не было ветра – он усиливает мороз. И правда, второе мое погружение в ледяную прорубь состоялось при температуре воды 0-1 градус Цельсия, воздуха – крепкий минус! (С утра термометр показывал минус 17 градусов) . В тот день, 23 февраля, уже совсем по-весеннему веселилось на небе солнце и казалось, что можно даже загорать. В этот раз дыхание уже не перехватывало, а Роман сказал, что такое бывает лишь в первый раз.
В третье погружение я тоже применяла страховочный трос. Не сказать, чтобы он был сильно нужен, просто для человека, довольно слабо владеющего навыками уверенного плавания в ледяной воде, так было безопаснее чисто с психологической точки зрения. На берегу в это время было двое мужчин и две женщины – так что спасателей, случись что, хватило бы с лихвой.
Четвертое, последнее мое погружение в ледяную купель, было наиболее профессиональным. Веревка уже не понадобилась, в воду я погружалась совершенно спокойно, даже с удовольствием. Смогла и проплыть даже около метра. Развернуться было труднее… Роман помог мне подплыть к краю полыньи и подняться на берег (конечно, лед).
Одеваясь в куртку и сапоги, я уже не издавала некогда таких необходимых звуков: «Ой!», а производила этот «ритуал» молча. Но можно возвращаться и без куртки. Роман, который погружался всегда вторым и шел для страховки сзади (лед на реке в некоторых местах скользкий, как на катке), не одевался, а «растягивал» удовольствие.
- Ну как? Идет по телу тепло? – спросил он, уже рассказывая о премудростях современных компьютерных технологий.
- Да. По всему телу, по коже как будто маленькие иголочки бегают.
- Это мельчайшие капилляры, которые в ледяной воде сужаются, у Вас расширяются. А вместе с ними из организма выводятся токсины, - довершил медицинский аспект моржевания Роман.
…Вчера я звонила ему, чтобы узнать о состоянии Волги. При повышении температуры лед на реке начал усиленно таять и истоньчаться, а это грозит опасностью для многих рыбаков, которые «народной тропой» ходят и на середину реки, и даже на другой берег. На днях рыболова вода уже забрала. Решил порыбачить на резиновой лодке, да не рассчитал коварства весны да собственных сил. Лодка в целости, со дна реки Роман достал вещи рыбака, а самого не нашел… Нельзя выходить нынче на лед – он тонкий…
- Смотрите, смотрите, вон первая чайка, - оживился Роман, показывая рукой вдаль, - видите?
- Не-ет... да-да, вижу, - радостно воскликнула я, увидев парившую над пожелтевшей поверхностью матушки-Волги небольшую белую точку с черной головкой.
- Чайки вернулись. Весна, - и он загадочно улыбнулся.
Все материалы литературного вернисажа здесь: https://dzen.ru/suite/841f5fb5-b143-4197-aa5f-af7249d74134
Если понравился материал - поставьте лайк!