Эта книга – сборник литературных эссе и заметок. Не литературоведческое исследование, а именно эссе, то есть просто высказанное автором мнение по поводу произведений и их авторов.
Первый раздел книги посвящён пьесам Шекспира. Я, признаюсь, никогда не думала, что мне будет интересно читать о пьесах Шекспира. Но мне действительно было интересно, потому что написано просто, откровенно и нескучно. Если не нравится ему пьеса или её постановка, он так и пишет.
«Комедия – трудный жанр, хороших трагедий и драм заметно больше, не только в драматическом театре, но и в опере и в кино. Комедия требует от автора, мне кажется, кроме таланта, ещё и вкуса. Не очень трудно придумать пошлый сюжет и напичкать его скабрезными шутками – ну и торт, разумеется, не забыть, тортом в лицо, да чтоб крема побольше, чтоб плебс хохотал; однако написать комедию лёгкую, воздушную, такую, чтобы она возвышала человека, а не будила в нём низкие импульсы, неимоверно трудно»
Под каждым словом могу подписаться, и добавлю, что торт в лицо – это уже мелочи. Можно же ещё переодеть мужчину в женское платье и заставить его на сцене падать с каблуков, задирая ноги – вообще будет в зале хохот стоять.
Затронут в этом разделе и вопрос авторства пьес Шекспира. Калле считает, что Шекспир, по крайней мере такой, чья биография нам преподносится, написать все пьесы, числящиеся под его авторством, не мог. Тому можно назвать несколько причин, но самая лежащая на поверхности та, что действие многих его пьес происходит в Италии, а он в Италии не был. Писать же о тех городах, которых не знаешь и не видел, с такими подробностями, как написано у Шекспира, невозможно.
В своё время к юбилею Шекспира я готовила подробный материал о его личности, и там рассматривала несколько версий того, кто мог писать под именем Шекспира. Френсис Бэкон – вполне вероятно. Кристофер Марло – тоже возможно, если поверить в то, что он не погиб в 1593 году, а доживал в изгнании. Генри Невилл – очень может быть, тем более, что он приходился Шекспиру дальним родственником. Роджер Рэтленд – более чем вероятно, тут сходится почти всё. Эдуард де Вер – вряд ли, он умер в 1604-м, а Шекспир творил до 1612-го года.
У Калле же своя версия: по его мнению, скорее всего это был тандем авторов, возможно, мужчины и женщины.
Вторая глава сборника посвящена Пушкину. И тут Калле начинает с парадокса:
«Очень трудно назвать Пушкина явлением «русского духа», также весьма сомнительно утверждение, что он соединялся душевно со своим народом. Да, Пушкин писал по-русски и про российскую жизнь, но в его мышлении и стиле явно чувствуется «западный акцент». Его творчество заметно ближе, скажем, к Шодерло де Лакло, чем к тем же Гоголю и Достоевскому… Пушкин остроумен, лёгок, изящен, русская литература в целом если не мрачная или унылая, то, по крайней мере, серьёзная; Пушкин не моралист, а в русской литературе нравственные поиски служат основополагающим стержнем».
Что касается взгляда на Пушкина, то, как мне показалось, Калле Каспер озвучил взгляд снаружи. Мы же смотрим на своего великого поэта изнутри, а он посмотрел извне, отсюда и такое мнение.
Так же парадоксально начинается и глава о Достоевском.
«Талантливый писатель Фёдор Достоевский как мыслитель был мракобесом. Закоснелый славянофил, религиозный фанатик, антисемит, проповедник мессианства русского народа, враг либерализма.
Однако, несмотря на столь отсталые взгляды, его романы читают с удовольствием, и те, кто никогда не собирался следовать его идеям. Почему?»
Тут, на мой взгляд, как раз всё просто. Читали и читают именно потому, что написано талантливо. А если не во всём соглашаемся с автором, так это тоже нормально! Не со всеми авторами и героями (антигероями) надо соглашаться, но быть в курсе различных взглядов не так уж и плохо.
Интересно эссе «Большой роман – большой труд». Это запись выступления автора на конференции «Вавилонская библиотека» в Таллине.
В этом выступлении Калле Каспер выделяет из жанра романа его подвид – большой роман. Большой с разных точек зрения: объёма, количества персонажей. Он даёт определяющие признаки «большого романа»: помимо двух названных, это – широкая панорама общества, разветвлённый сюжет, охват длительного промежутка времени, тесная связь с историей, нередкое задействование в сюжете реальных исторических лиц.
«В жанре романа есть правило – к концу не должны появляться новые герои (разве что эпизодические персонажи), зато важно показать, что стало с героями, появившимися в начале романа» -
это из другого эссе автора, но по смыслу как раз сюда.
«Всё это говорит, на мой взгляд, о том, что создание «большого романа» - во многом действие не только творческое, но и интеллектуальное: действие, ставящее своей целью (пере)осмысление истории»
То есть, получается, что «большой роман» может быть создан лишь спустя какое-то время после тех лет, которые писатель желает описать. Поэтому, может быть, напрасно Калле сетует, что
«после развала СССР «большой роман» приказал долго жить и в России»?
Всё же осмыслить и переосмыслить происходящее как в мире в целом, так и в отдельно взятой стране не так уж и просто. Должно пройти время.
Что касается мировой литературы, то разве тетралогия Антонии Байетт не заслуживает титула «большой роман»? А трилогии Дины Рубиной? (это уже о российской литературе)
Кстати, у Калле Каспера есть эпопея в восьми книгах «Буриданы». Насколько я помню, частично (а может, и полностью) она выходила много лет назад в журнале, но тогда прошла мимо меня. Думаю, надо бы восполнить пробел.
С некоторыми умозаключениями автора можно поспорить, меня, например, царапнула такая фраза:
«Советская власть лишила нас классического образования, вместо древнегреческого и латыни, мы вынуждены были зубрить никому, кроме деловых людей, ненужный английский»
На самом деле, древние языки, конечно, приблизили бы знающих их к мировой культуре, но, с другой стороны, не все же хотят и должны именно культуру сделать занятием своей жизни, стать филологами и литературоведами. Нет, конечно, азы культуры должны бы знать все, но именно азы. А большинство людей должны всё же обеспечивать жизнь своему обществу, заниматься каким-то реальным делом, а не изучать древнегреческие манускрипты.
Продолжает тему «большого романа» эссе «Фреска, написанная пером» - заметки об эпопее Золя.
«Ругон-Маккары» - самое грандиозное сочинение, когда-либо созданное в жанре прозы, по крайней мере из тех, что связаны единым сюжетом»
Тут уже не поспоришь: 20 томов – это грандиозный труд! Но всё же во многих романах эпопеи Золя слишком настырно на первый план вылезает натурализм, и Калле Каспер тоже это отмечает:
«Всё-таки искусство, и литература в том числе, должна заниматься тем, в существование чего Золя не верит, - душой, а не физиологией».
А вот в оценке романа «Творчество» - что это самый глубокий роман цикла – я с автором абсолютно согласна! Как согласна и в том, что роман «Земля» - самый противный.
«Есть вещи, которые искусство обязано пропускать, иначе оно перестаёт быть искусством»
Наверное, надо сказать, что не со всеми мыслями Калле Каспера, особенно там, где он касается некоторых вопросов истории, я согласна, но поскольку здесь мы обсуждаем книги, то касаться этих вопросов я не буду. Но скажу, пожалуй, что его характеристики русских писателей – Грина, Бунина - иной раз неожиданны для нашего русского привычного восприятия, но тем интереснее читаются.
Я написала не обо всех эссе, вошедших в книгу, а только о тех, которые показались мне наиболее интересными.
Очень тронуло, что книгу Калле посвятил своей жене, ушедшей от нас:
«Гоар, чтобы ей не было скучно в Элизиуме».
Ну и осталось только сказать, что эту книгу Калле Каспер любезно подарил нашей библиотеке, за что ему огромное спасибо!
