— Когда это прекратится? — голос Виктории дрожал на грани истерики. — Я не хочу больше так жить!
— Тише, милая, просто скверный сон, — произнёс Анатолий, обнимая супругу за плечи. — У тебя дрожат руки. Давай сделаю ромашковый чай?
Обессиленная блондинка лишь кивнула, пытаясь стереть с лица остатки ночного кошмара вместе со слезами. На смятой постели остался мокрый от пота след – свидетельство очередной бессонной ночи.
За окном спальни занимался рассвет, раскрашивая безупречное майское небо в нежные переливы утра. Урчание кота Филимона из кухни напоминало, что жизнь продолжается своим чередом, несмотря на ночные демоны, преследующие хозяйку квартиры.
Анатолий вернулся с дымящейся кружкой. Травяной настой наполнил комнату успокаивающим ароматом.
— Снова те же лица? — осторожно поинтересовался супруг, присаживаясь на край кровати.
— Всё как обычно, — вздохнула Виктория. — Мама, тётя Клава, Танька со своим пятым животом... Стоят кругом и тянут руки. Руки повсюду — цепкие, длинные, они вытягиваются, как в мультике ужасов, и отрывают от меня куски. А я не могу пошевелиться. И папа стоит в стороне с таким укоризненным взглядом.
Окно спальни, выходящее на восток, пропускало первые лучи солнца, высвечивая тёмные круги под глазами женщины. Некогда цветущая тридцатипятилетняя красавица в последние месяцы заметно осунулась.
— Может, пора обратиться к специалисту? — предложил муж, поправляя растрёпанные волосы жены. — Эти кошмары изматывают тебя.
Деловая хватка и сила, которые Виктория демонстрировала в офисе как владелица успешной маркетинговой компании, бесследно исчезали, стоило появиться сообщению от родственников.
— Ненавижу эти сны, — произнесла женщина, делая первый глоток чая. — Просыпаюсь опустошённой, словно и правда отдала им всё до последней капли.
Анатолий осторожно забрал из рук супруги телефон, который она машинально потянулась проверить.
— Сейчас только шесть утра. Ничего срочного там быть не может, — твёрдо заявил он. — Давай лучше подумаем, куда поедем в отпуск в следующем месяце?
Задумчивый взгляд Виктории блуждал по кремовым стенам их просторной спальни, останавливаясь на фотографиях с прошлых путешествий. Венеция, Париж, Бали — места, где они были счастливы, где не доставали звонки и сообщения с требованиями о помощи.
— Боюсь, нам снова придётся отложить поездку, — произнесла она с горечью. — Танька рожает в июле, а тётя уже прозрачно намекает, что им понадобится новая коляска и ещё куча всего. Не могу их бросить в такой момент.
Лицо Анатолия отразило плохо скрываемое раздражение.
— Не понимаю, почему это твоя забота?У Тани есть муж, в конце концов. И это их пятый ребёнок! Они что, не знали, как появляются дети?
Задумчивый кот Филимон запрыгнул на кровать, требуя внимания и завтрака. Утренний разговор на повышенных тонах явно не входил в его планы на начало дня.
— Ты не понимаешь, — устало ответила Виктория, поглаживая мягкую серую шерсть. — Когда папа начинал бизнес в девяностые, нам всей семьёй помогали. Тётя Клава продала золотые серьги, чтобы мы могли купить продукты. Мамина сестра отдала последние сбережения, когда банк, где хранились наши деньги, лопнул. Папа перед смертью взял с меня слово, что я никогда не оставлю родню в беде.
Покачав головой, Анатолий поднялся с кровати и направился к шкафу, доставая свежую рубашку.
— Вика, это было почти двадцать лет назад. Твой отец вернул все долги с процентами. Я видел документы. Он был честным человеком и ничего никому не остался должен. А эти бесконечные поборы — просто эксплуатация твоей совести.
Молчаливый рассвет за окном постепенно превращался в полноценное утро. Городской шум начинал проникать в квартиру, напоминая о необходимости возвращаться к рабочим делам.
— Тебе легко говорить, — вздохнула Виктория. — У тебя нет родственников, которые постоянно нуждаются в помощи.
Изящная женская рука потянулась к тумбочке, где лежал телефон, но Анатолий оказался быстрее.
— Потому что я не создаю иллюзию, что готов решать чужие проблемы. Мои родственники знают: им помогут советом, поддержкой, но не бесконечными денежными вливаниями. И посмотри — все работают, все как-то справляются.
Виктория резко встала с постели, завернувшись в шелковый халат.
— Ты считаешь меня идиоткой? — в голосе звенела обида. — Думаешь, я не вижу, что они пользуются моей добротой?
Зеркало в ванной комнате безжалостно отразило измученное лицо успешной бизнес-леди. Глядя на своё отражение, женщина не узнавала себя — куда делась уверенная в себе руководительница, перед которой трепетали конкуренты?
📖 Также читайте: — Оформи на меня. Если твоя Марина не замышляет ничего дурного, то и обижаться не станет. — сказала мать своему сыну
— Нет, дорогая, — мягко возразил Анатолий, появляясь в дверном проёме. — Просто наблюдаю, как тебя медленно уничтожает это надуманное чувство долга. И страшно представить, что будет дальше.
***
Офис маркетингового агентства "ВикториУм" располагался в современном бизнес-центре класса "А" в центре города. Панорамные стёкла создавали ощущение свободы и полёта — именно то, чего так не хватало основательнице компании в последнее время.
Виктория сидела за массивным столом из натурального дуба, просматривая отчёты по последней рекламной кампании для крупной фармацевтической компании. Бриллиантовые серьги мягко поблескивали в лучах солнца, проникающих сквозь жалюзи, а безупречный макияж скрывал следы недосыпа.
Мобильный телефон завибрировал на столе. На экране высветилось "Тётя Клава".
— Доброе утро, тёть. Я на совещании, перезвоню позже, — отчеканила Виктория, не дав родственнице начать разговор.
— Но, Викуля, это срочно! — донеслось из динамика. — У Танюши схватки начались, а у них денег даже на такси нет! Срочно нужно пятнадцать тысяч на родовую палату!
Вечная история — срочно и немедленно. Палец замер над кнопкой сброса вызова.
— Тётя, у Тани срок только через месяц. Какие схватки? — в голосе проскользнуло недоверие.
— Преждевременные! — возмущённо парировала тётя Клава. — Ты что, врачам не веришь? Или племяннице не доверяешь? Может, мне справку прислать?
Взглянув на часы, Виктория отметила, что опаздывает на встречу с ключевым клиентом. Снова придётся извиняться и оправдываться.
— Хорошо, я переведу деньги. Дальше сами разбирайтесь, — устало произнесла она, завершая звонок.
Секретарша Марина тактично постучала в дверь:
— Виктория Алексеевна, представители "Фармалайн" ждут в переговорной. Они уже начинают нервничать.
— Спасибо, Мариночка, иду. А ты, пожалуйста, переведи пятнадцать тысяч с моей личной карты по этому номеру, — протянула она листок с записанными цифрами.
Сотрудница взяла бумагу, бросив на начальницу сочувственный взгляд. В коллективе уже давно ходили слухи о родственниках, которые буквально высасывали деньги из успешной бизнес-леди.
— Может, чашечку эспрессо перед встречей? — предложила Марина. — Вы выглядите утомлённой.
— Нет времени, — отмахнулась Виктория. — Лучше подготовь документы по социальной кампании для детского хосписа. Продолжим обсуждение после обеда.
День пролетел в бесконечной череде встреч, звонков и решений. Виктория работала на автопилоте, игнорируя усталость и головную боль. Звонок от матери застал её в машине по дороге домой.
— Доченька, ты скинула деньги Клаве? Танечка так переживает, — голос Ирины Сергеевны звучал с наигранной заботой.
— Мама, не начинай, — вздохнула Виктория, встраиваясь в вечернюю пробку. — Я перевела деньги ещё утром. Но что-то мне подсказывает, что никаких преждевременных родов нет.
— Как ты можешь так говорить! — возмутилась мать. — Родная кровь в беде, а ты сомневаешься! Твой отец перевернулся бы в гробу, если бы услышал такие речи.
Пальцы крепче сжали руль. Упоминание отца всегда было козырной картой в этих разговорах.
— Мама, я помогаю семье Тани уже восемь лет. Ежемесячные платежи на детей, оплата съёмной квартиры, бесконечные "срочные расходы". Где работает её муж? Почему Танька рожает пятого, если не может обеспечить четверых?
— Ты бессердечна! — голос матери дрожал. — Легко судить, когда у самой детей нет. Не дано тебе понять материнскую любовь.
Удар ниже пояса. Бездетность была болезненной темой для Виктории. Ирина Сергеевна об этом прекрасно знала, но не упускала случая попрекнуть дочь.
— Да, мама, мне не дано, — холодно ответила Виктория. — Зато у меня находится время для зарабатывания денег, которые кормят половину нашей родни.
Машина остановилась на светофоре. Женщина за рулём наблюдала за парой, переходящей дорогу — молодые родители с малышом, счастливые, беспечные. Укол зависти пронзил сердце.
— Ты совсем очерствела, дочка. Деньги важнее семьи для тебя стали, — продолжала обвинять мать. — Отец наказывал родню поддерживать, а ты на каждую копейку жалуешься.
— Я еду за рулём, мама. Давай продолжим этот разговор потом, — Виктория сбросила вызов, не дожидаясь ответа.
📖 Также читайте: — Я не подписывался оплачивать за брата квартиру, по документам она моя, и я её продаю, — заявил сын матери
Остаток пути прошёл в тяжёлых размышлениях. Сначала отец помогал всем родственникам, теперь эта обязанность перешла к ней. Но где граница? Когда можно сказать "нет" без мучительного чувства вины?
***
В квартире горел свет — Анатолий вернулся раньше. На кухне шкворчала сковорода, распространяя по дому запах жареного мяса с травами.
— Решил побаловать жену ужином, — улыбнулся муж, встречая Викторию в прихожей. — Как прошёл день?
— Как обычно, — устало отозвалась она, снимая туфли на высоком каблуке. — "Срочные роды" у Тани, очередной перевод денег, нравоучения от мамы.
Лицо Анатолия помрачнело.
— Опять эта история? Вика, тебе не кажется странным, что у твоей троюродной сестры "срочные ситуации" случаются каждый месяц с завидной регулярностью?
Виктория опустилась на стул, массируя виски. Филимон тут же запрыгнул к ней на колени, требовательно урча.
— Я уже не знаю, что думать. Может, мама права, и я действительно очерствела?
Телефон в её сумке снова завибрировал. На экране высветилось: "Тётя Клава". Анатолий, ставивший тарелки на стол, замер.
— Не отвечай, — попросил он. — Хотя бы поужинаем спокойно.
Но Виктория, словно загипнотизированная, потянулась к телефону. Рука Анатолия перехватила её запястье.
— Достаточно.
В его голосе звучала такая решимость, какой жена не слышала уже много лет. Он забрал телефон из её рук.
— Что ты делаешь? — растерянно спросила Виктория, когда муж принял вызов и включил громкую связь.
— Анатолий слушает, — произнёс он твёрдо.
— Это что ещё за новости? — возмутилась тётя Клава. — Викторию немедленно позови!
— Виктория занята. С этого момента все финансовые вопросы решаются через меня, — отчеканил Анатолий, не повышая голоса. — Что случилось на этот раз?
— Ты что себе позволяешь? — взвизгнула тётка. — Как ты смеешь вмешиваться в семейные дела? Вика, если ты слышишь, скажи своему мужу, чтобы не лез, куда не просят!
Виктория открыла рот, но Анатолий продолжил:
— Клавдия Степановна, за последние восемь лет Виктория перевела вашей семье сумму, которой хватило бы на покупку трёхкомнатной квартиры. И я молчал. Но больше этого не будет. Никаких "срочных переводов", никаких "пока перебьёмся". С сегодняшнего дня каждая просьба о помощи проходит через меня.
— Да как ты смеешь! — возмущение в голосе тётки нарастало. — Мы семья! А ты кто такой? Пришёл на всё готовое...
— Я тот, кто видит, как его жену методично уничтожают эмоциональным шантажом, — перебил Анатолий. — И, кстати, о родах Тани. Позвонил в роддом – никакого экстренного поступления не было. Очередная ложь?
В динамике наступила красноречивая пауза.
— Вы... вы не понимаете! — тётка сменила тактику. — Танечке очень плохо, мы просто...
— Прощайте, Клавдия Степановна, — отрезал Анатолий и нажал кнопку завершения вызова.
После чего заблокировал номер.
Виктория сидела ошеломлённая, не зная, радоваться или возмущаться.
— Я только что потеряла родственников, — произнесла она дрожащим голосом.
— Нет, — мягко возразил Анатолий, садясь рядом. — Ты только что вернула себе свою жизнь.
Телефон снова зазвонил — на этот раз звонила тёща.
— Ирина Сергеевна, добрый вечер, — спокойно ответил Анатолий. — Да, это я. Виктория занята. Клавдия уже пожаловалась? Понимаю ваше возмущение, но моё решение окончательно: никакой финансовой помощи без моего ведома. Если Тане нужна коляска – пусть её муж работает. Если нужны деньги на роды – есть бесплатная медицина.
— Как ты разговариваешь с матерью жены! — возмутилась Ирина Сергеевна. — Дай Вику!
— Нет, — спокойно ответил Анатолий. — Ваша дочь на грани нервного срыва из-за постоянных требований помощи. И этому пришёл конец.
Он так же методично завершил разговор и заблокировал номер тёщи.
Виктория смотрела на мужа широко раскрытыми глазами, в которых читались одновременно страх и восхищение.
— Ты... ты понимаешь, что наделал? Они же меня возненавидят.
— А сейчас они тебя любят? — спросил Анатолий, возвращаясь к плите, чтобы снять скворчащий стейк. — Или просто используют?
📖 Также читайте: — Значит, это всё не твоё? — свекровь посмотрела на дом, а после на сына и невестку
Виктория молчала, глядя в одну точку. Впервые за долгие годы кто-то встал на её защиту. Взял удар на себя. Принял решение, которое она не могла принять сама.
— И что теперь? — спросила она растерянно.
— А теперь, — Анатолий положил перед ней тарелку с ароматным ужином, — мы поедим. А затем я покажу тебе кое-что.
После ужина муж достал из ящика рабочего стола конверт и протянул жене.
— Что это? — спросила Виктория, разглядывая глянцевые буклеты.
— Путёвки на Алтай. Другой конец страны. Горы, озёра, никакой связи. Две недели, только ты и я. Вылет завтра.
— Но... мой бизнес... клиенты...
— У тебя отличная команда. Марина справится. Ты сама её учила всему, — улыбнулся Анатолий. — И, между прочим, она в курсе. Помогла с бронью.
Виктория почувствовала, как к глазам подступают слёзы — но не от страха или тревоги. От облегчения.
— Ты правда думаешь, что я заслуживаю отдыха? — прошептала она.
— Нет, — серьёзно ответил Анатолий. — Я думаю, что ты заслуживаешь жизни. Своей собственной жизни, а не роли вечного спонсора для людей, которые не ценят твои жертвы.
***
Две недели на Алтае пролетели как один день. Горный воздух, кристально чистые озёра, вечера у костра — Виктория словно заново родилась. Впервые за годы она спала без кошмаров и просыпалась с улыбкой.
Телефон остался в сейфе отеля. Никаких звонков, никаких сообщений, никакого чувства вины.
В последний вечер, сидя на берегу озера Телецкое и наблюдая за закатом, Виктория положила голову на плечо мужа.
— Знаешь, я только сейчас поняла, что тратила все деньги на чужую жизнь. Оплачивала чужие мечты, решала чужие проблемы. А своя жизнь проходила мимо.
Анатолий обнял её за плечи.
— Лучше поздно, чем никогда, правда?
— Что будет, когда мы вернёмся? — спросила она с лёгкой тревогой. — Они же не отстанут.
— А мы будем жить, — просто ответил Анатолий. — Будем путешествовать. Может быть, даже заведём ребёнка. Я знаю хорошую клинику в Швейцарии.
Виктория посмотрела на мужа, в её глазах блеснула надежда.
— Ты думаешь, у нас получится?
— Не знаю, — честно ответил он. — Но я знаю, что мы должны попробовать. Ради себя, а не ради кого-то другого.
Солнце медленно скрывалось за горами, окрашивая небо в алые тона. Филимона они оставили под присмотром Марины, и Виктория вдруг поймала себя на мысли, что даже не скучает по привычной суете.
— Знаешь, — сказала она, глядя на закат, — я только сейчас поняла, что означает это выражение — "проклятие благополучия". Когда твой успех становится твоим проклятием.
— А знаешь, что является противоядием от этого проклятия? — спросил Анатолий.
— Что?
— Простое слово "нет", — улыбнулся он, целуя её в макушку. — И человек, который скажет его за тебя, если ты не сможешь.
Виктория крепче прижалась к мужу, впервые за долгие годы чувствуя себя по-настоящему защищённой.
"Человек, который не умеет говорить 'нет', становится рабом тех, кто умеет говорить 'дай'." - Артур Шопенгауэр
Автор: Владимир Шорохов ©
📖 Также читайте:
— А это точно надо делать? — голос за спиной был тихим и неуверенным.
— Абсолютно точно, — не оборачиваясь, ответил мужчина, сосредоточенно нажимая на клавиши ноутбука. — Обойдёмся без дискуссий, Данька.
— Но вчера мама разрешила не писать в прописях две страницы! — громкость детского голоса резко возросла до уровня пожарной сирены.
Читать
📖 Также читайте: — Денег на вашу квартиру я не дам! — заявила Вера свекрови и свёкру; услышав это, муж побледнел, а золовка опустила голову.
📖 Также читайте: — Больше денег не будет! — заявила Надя мужу, свекрови, свёкру, золовке, брату и сестре. — Живите на свою зарплату!