Некоторые авторы упоминают сходство между Луи Доже де Кавуа, младшим братом Эсташа, и Людовиком XIV. Это было бы понятно, если бы они действительно были сводными братьями. И вот, наконец есть теория, которая, кажется, объясняет тайну человека в маске. Франсуа де Кавуа был «производителем», который позаботился о том, чтобы родился наследник престола, тем самым разрушив планы Меровингов (и Сионского монастыря). Эсташ и Луи знали, что король на самом деле был их сводным братом; именно поэтому Луи стал королевским фаворитом после своего освобождения из Бастилии. На него можно было положиться, когда нужно было сохранить тайну. Но с Юсташем дело обстояло иначе. После своего падения, ухода из гвардии, ареста и заключения в тюрьму своего брата он стал слишком много говорить. Возможно, он пытался шантажировать короля: «Отпусти моего брата, иначе...» Это, безусловно, объясняет, почему Людовик отправил его в Пиньероль и держал там без связи с внешним миром, а также почему он позже позаботился о том, чтобы «старый узник» всегда сопровождал губернатора Сен-Мара, когда тот переезжал в другую тюрьму. Также возможно, что Юсташ был связан с монастырём Сион и заговором с целью посадить на французский престол Меровинга — в конце концов, что может быть лучше для свержения короля, чем раскрытие того факта, что он не был настоящим сыном Людовика XIII? Фуке, вероятно, уже знал об этом, поскольку он тоже, по-видимому, был связан с монастырём. (Линкольн предполагает, что именно поэтому Фуке был арестован и предстал перед судом; Людовик изо всех сил старался добиться смертного приговора для Фуке, но суд отказал.) Вот почему Эсташу было позволено стать камердинером Фуке. Но когда другой старый знакомый Дагера, герцог де Лозен, был заключён в Пигнероль после одной из своих выходок, его и Дагера тщательно оберегали. Эта теория могла бы объяснить многое. Это могло бы объяснить, например, почему военный министр Лувуа (который, несомненно, знал тайну) сказал своей любовнице, что заключённый в маске был сыном герцога Бекингема и Анны Австрийской. Это было не так уж далеко от истины; это объясняло, почему король хотел сохранить в тайне существование заключённого; но это делало заключённого незаконнорождённым ребёнком, а не королём.
Это также объясняет, почему Дагер был вынужден носить маску в присутствии других людей: как и его брат, он, вероятно, был похож на короля. Почти невозможно представить, почему человек должен носить маску, если только его лицо само по себе не является важным ключом к его тайне. Следует признать, что у этой теории есть одно серьёзное возражение. Когда король Людовик XV наконец узнал от своего регента, герцога Орлеанского, тайну человека в маске, он, как сообщается, воскликнул: «Если бы он был ещё жив, я бы даровал ему свободу». Неужели король действительно считал несущественным тот факт, что его дед был сыном капитана мушкетёров Ришелье? Возможно; в конце концов, его собственный трон теперь был в безопасности. Но есть ещё одна история о Людовике XV, которая ставит эту теорию под ещё большее сомнение. Когда герцог де Шуазель спросил его о таинственном заключённом, он отказался что-либо говорить, кроме: «Все предположения, которые выдвигались до сих пор, ложны». Затем он добавил загадочную фразу: «Если бы вы знали всё об этом, то увидели бы, что в этом мало интересного». Если этот комментарий правдивый, а не просто попытка удовлетворить любопытство герцога, то это означает, что все тысячи страниц, написанных о человеке в железной маске, — «много шума из ничего».