Галина медленно перебирала старые фотографии, разложенные на круглом столе. Теплый весенний свет падал на пожелтевшие снимки, где они с Виктором были такими молодыми, счастливыми. Вот их свадьба - она в белом платье, сшитом мамой, он в строгом костюме, взятом у старшего брата. Первая квартира, рождение Сережи, потом Леночки... Сорок лет вместе – целая жизнь.
Звонок в дверь заставил её вздрогнуть. На пороге стояла соседка Нина Петровна с пирогом.
– Галочка, я тут подумала – засиделась ты одна. Давай чайку попьем?
Галина пропустила соседку, привычно засуетилась на кухне. Достала праздничный сервиз – тот самый, что они с Виктором купили на двадцатилетие свадьбы.
– Брось ты эти фотографии смотреть, – Нина Петровна покачала головой. – Только душу бередить. Ты вот что скажи – в хор наш пойдешь? При доме культуры который? Там такие все боевые женщины!
Галина слабо улыбнулась. После ухода Виктора она почти не выходила из дома. Стыдно было людям в глаза смотреть – все знали, что муж ушел к молодой. К этой Кате из фитнес-клуба, куда он повадился ходить после выхода на пенсию.
– Я помню, как он меняться начал, – тихо сказала Галина, размешивая сахар в чашке. – Новые рубашки купил, одеколон дорогой. Я радовалась сначала – думала, это он для меня...
Она замолчала, глядя в окно. Там во дворе играли дети, молодые мамы катали коляски. Когда-то и она так же гуляла с маленьким Сережей, а Виктор возвращался с работы и махал им с балкона.
– А знаешь, что самое обидное? – Галина повернулась к соседке. – Не то, что влюбился. А то, как ушел. Собрал вещи и сказал – устал от быта, хочет пожить для себя. Будто эти сорок лет – не жизнь была, а какая-то повинность.
Нина Петровна накрыла ладонью руку подруги:
– Дурак он, Галя. Время покажет.
В прихожей зазвонил телефон. Галина вздрогнула – по выходным обычно звонили дети. Но сейчас был будний день.
– Мам, ты только не волнуйся, – голос дочери звучал встревоженно. – Папе плохо стало, он в больнице. Катя позвонила..."
Галина опустилась на стул. Внутри все сжалось – несмотря на предательство, за сорок лет привычка волноваться за мужа въелась намертво.
– Какая больница? – только и спросила она.
Уже через час Галина поднималась по больничной лестнице. В коридоре увидела её – молодую женщину в модной одежде. Катя выглядела растерянной.
– Вы... вы Галина Николаевна? – она шагнула навстречу. – Спасибо, что пришли. У него гипертонический криз, врачи говорят...
Галина молча прошла мимо в палату. Виктор лежал бледный, осунувшийся. Совсем не похожий на того помолодевшего щеголя, каким ушел год назад. Просто пожилой больной человек.
Он открыл глаза и виновато улыбнулся:
– Галя... ты пришла...
Она села рядом, машинально поправила одеяло – как делала тысячи раз за их долгую совместную жизнь. И почувствовала, как по щеке катится слеза.
***
Бассейн пах хлоркой и гулко отражал звуки голосов. Галина неуверенно переминалась у бортика в новом купальном костюме.
– Да брось ты, Галка! – Лида уже плескалась в воде. – Тут все свои, группа здоровья. Давай, как в молодости!
В молодости они с Лидой занимались плаванием. Сорок лет назад... До замужества, до детей, до этой женской доли – быть вечно второй после мужа, его карьеры, его амбиций.
Галина осторожно спустилась в воду. Холодно! Но через минуту тело привыкло, и она сделала первый гребок. Второй. Третий. Вода приняла её, закружила в своем невесомом танце. Будто смывая все горести последних месяцев.
– А ты молодец! - похвалила инструктор Марина. - Техника осталась. Будете ходить?
Галина кивнула. Впервые за долгое время она почувствовала себя... живой.
Дома она достала старый этюдник - подарок мужа на тридцатилетие свадьбы. Тогда она только мечтала научиться рисовать, но всё времени не было – то дети, то внуки, то бесконечные заготовки на зиму...
– Никогда не поздно начать – гласил плакат в художественной студии при культурном центре. Галина робко взяла кисть. Первые мазки вышли неуверенными, но преподаватель, седой художник Михаил Семенович, одобрительно кивнул:
– У вас есть чутье. Главное – не бояться.
Не бояться... Легко сказать. Она боялась всего – одиночества, осуждения соседей, жалости детей. Но постепенно страх отступал.
Однажды утром Галина поймала себя на том, что машинально достает вторую чашку для кофе. По привычке – для Виктора. И впервые за год это не вызвало слез. Она спокойно убрала чашку обратно в шкаф.
В культурном центре её заметили – она умела организовывать мероприятия, находить общий язык с людьми. Предложили должность администратора.
– Мама, ты что, работаешь? – удивилась дочь при очередном звонке. – В твоем возрасте?
– А что такого? – впервые в голосе Галины зазвучала сталь. – Я не собираюсь доживать век в четырех стенах".
Она освоила смартфон, зарегистрировалась в соцсетях. Писала посты о своих успехах в живописи, выкладывала фото с занятий плаванием. Подписчики – такие же женщины за шестьдесят – делились своими историями, поддерживали друг друга.
Анатолий появился неожиданно – пришел в центр записаться на компьютерные курсы для пенсионеров. Высокий, подтянутый, с внимательными карими глазами. Бывший преподаватель университета, вдовец.
– Знаете, Галина, – сказал он после третьей встречи в кафе, – вы удивительная женщина.
Она смутилась, опустила глаза. В горле встал ком – когда Виктор в последний раз говорил ей такие слова?
– Я... я не готова, – прошептала она. – Простите.
– Ничего, – улыбнулся Анатолий. – У нас еще будет время".
Вечером она долго смотрела на себя в зеркало. Морщинки вокруг глаз стали мягче, в волосах – стильная стрижка вместо унылого пучка. А главное – взгляд. Живой, уверенный.
Телефон пискнул – сообщение от Анатолия:
– Завтра премьера в театре. Составите компанию?
Галина помедлила секунду. Потом решительно написала: «Да».
Звонок в дверь прозвучал как гром среди ясного неба. Галина только что вернулась с мастер-класса по живописи, руки все еще были в акриловых красках. На столе стояла недописанная картина – яркий летний пейзаж.
Она открыла дверь и замерла. Виктор. С букетом любимых её пионов – как будто ничего не изменилось, как будто не было этого страшного года предательства и боли.
– Галя... можно войти?
Она молча отступила в сторону. Виктор прошел в квартиру, остановился посреди гостиной, растерянно оглядываясь. Здесь всё изменилось – исчезли тяжелые шторы и старый диван, появились светлые обои и новая мебель. На стенах – её картины.
– Ты... ты рисуешь?
– Да, - просто ответила она. – Я многое теперь делаю.
Он сел на краешек кресла, всё еще держа цветы. Постаревший, с поредевшими волосами и потухшим взглядом. Где тот самоуверенный мужчина, который год назад заявил, что "достоин большего"?
– Катя ушла, – глухо сказал он. – К какому-то фитнес-тренеру. Двадцать восемь лет парню...
Галина почувствовала, как внутри поднимается волна – не злости даже, а какой-то усталой горечи.
– И что теперь?
– Я понял, Галя. Всё понял. Это была ошибка, наваждение какое-то. Сорок лет вместе – разве можно это перечеркнуть? Давай начнем сначала?
Он поднял на неё умоляющий взгляд. Тот самый взгляд, которым когда-то просил прощения за мелкие проступки – забытый день рождения, случайную грубость...
– Нет, Витя.
– Что?
– Я говорю – нет. Нельзя начать сначала. Потому что я уже не та женщина, которую ты бросил год назад.
Она подошла к окну. За стеклом догорал весенний вечер, в парке зажигались фонари. Там, на скамейке, они с Анатолием часто сидели после спектаклей, говорили о книгах, о жизни...
– У меня теперь другая жизнь. Работа, увлечения, друзья. И... есть человек, который ценит меня такой, какая я есть. Не пытается переделать или обвинить в рутине.
– Галя, но я же... мы же...
– Знаешь, – она повернулась к нему, – я должна сказать спасибо. Твой уход заставил меня очнуться. Перестать быть тенью мужа, служанкой, кухаркой. Я наконец-то стала собой.
Телефон на столе звякнул сообщением. Анатолий: "Не забыла про завтрашний концерт?"
– Тебе лучше уйти, Витя. И пионы забери – я теперь больше люблю полевые цветы. Они проще, но искреннее.
Когда за ним закрылась дверь, Галина вернулась к мольберту. Взяла кисть, добавила на картину яркий мазок солнечного света. Жизнь продолжается. И она будет такой, какой она сама её нарисует.
Щелчок закрывающегося замка прозвучал как финальный аккорд. Галина прислонилась к двери, прислушиваясь к удаляющимся шагам на лестнице. Тяжелым, медленным – будто Виктор надеялся, что она передумает, выбежит, догонит...
Но впервые за сорок лет она не побежала за ним.
Галина подошла к окну. Виктор вышел из подъезда, постоял несколько минут, бессмысленно глядя на букет пионов в руках. Потом ссутулился и медленно побрел прочь – совсем не похожий на того самоуверенного мужчину, который год назад уходил "навстречу новой жизни".
А она... она действительно не чувствовала боли. Ни злорадства, ни желания отомстить – просто спокойную уверенность, что поступает правильно.
В комнате царил легкий беспорядок – краски, кисти, недопитый чай. Её новая жизнь – яркая, насыщенная, принадлежащая только ей. Галина посмотрела на свое отражение в рядом стоящее зеркало – стильная стрижка с модным седым отливом, прямая спина, уверенный взгляд.
– Спасибо, Витя, – прошептала она. – За то, что заставил меня проснуться.
Телефон лежал на столе. Галина решительно взяла его, нашла номер.
– Анатолий? Добрый вечер. Вы всё ещё приглашаете меня на концерт?
Его голос в трубке звучал тепло и надежно:
– Конечно, Галина. Я давно жду, когда вы будете готовы.
– Я готова. Давно готова.
Она подошла к шкафу, достала любимое синее платье. То самое, которое Виктор когда-то называл "слишком молодежным для её возраста". Провела рукой по мягкой ткани.
Завтра будет концерт. Потом, возможно, ужин в любимом кафе с Анатолием. А после... После будет целая жизнь. Её собственная жизнь, без оглядки на прошлое, без страха перед будущим.
Галина улыбнулась и начала собираться. В конце концов, ей нужно выглядеть безупречно – ведь это не просто концерт. Это её первый шаг в новую жизнь.
Она была свободна. И счастлива.
Благодарю Вас, дорогие читатели!🙏 Оставляйте свои комментарии, ставьте лайки!💖💖
Заходите на канал, друзья мои, дорогие читатели👉 НАВИГАЦИЯ ПО КАНАЛУ