Я не помню, когда именно начал изменять жене.
Это произошло не вдруг, а постепенно — как вода точит камень.
Сначала — поздние собрания. Потом — “перехвачу ужин по дороге”.
Потом — выключенный телефон, даже когда дочь болела.
Меня зовут Олег. Мне 38. Я был женат 11 лет.
И эта история — не о том, как всё разрушилось.
А о том, как я сам это разрушил.
Я был “нормальным мужиком”. Работа, ипотека, две машины.
Папа, который покупает продукты, иногда жарит шашлыки и дарит жене цветы “по праздникам”.
Я любил Юлю. Она — из тех женщин, которые никогда не выясняют отношения, и делают вид, будто ничего не происходит.
Она спокойно выполняла свою роль жены и матери.
У нас было трое детей: два сына и дочка. И казалось, всё правильно. Всё, как у всех.
Но в какой-то момент “как у всех” стало казаться мне... серым.
Юля всё чаще была в домашней одежде, и с утра и до вечера крутилась в заботе о детях.
Наши разговоры сводились к спискам покупок и платежам по коммуналке.
Я стал раздражаться. На мелочи.
— Почему опять каша на плите пригорела?
— Ты могла бы хотя бы ногти накрасить?
— Что ты целый день делала дома?!
А потом я встретил её.
Её звали Марина. 26 лет. Новенькая в отделе маркетинга.
Она смеялась, слушала меня, хвалила мою “харизму” и однажды просто сказала:
— Твоя жена, наверное, не ценит, какой ты крутой.
И мне захотелось верить. Что я — не просто усталый отец троих детей, не просто ходячий банкомат.
Что я — интересный, желанный.
Переписка началась “по делу”. Потом — без повода.
Смайлики. Подмигивания.
— Не хочешь кофе?
— Давай “выйдем на воздух”?
— Твоя рубашка тебе очень идёт.
Потом — одно “случайное” прикосновение.
Потом — одна поездка “в командировку”.
А потом — ночь. Та, после которой всё уже не как раньше.
Мне казалось — я контролирую ситуацию.
Что это — интрижка, адреналин и только мой секрет.
Я приходил домой, целовал дочку в лоб, говорил “люблю” жене и шёл в душ.
А в голове — сообщения от Марины.
“Скучаю.” “Ты сегодня снился.” “Хочу снова тебя увидеть.”
Прошло полгода.
Юля молчала. Смотрела пристально, будто заглядывала мне в душу, но не спрашивала ни о чем.
Только в один вечер, когда я снова “задержался на работе”, она поставила тарелку супа на стол и сказала:
— У тебя есть любовница?
Я вздрогнул.
— Что за глупости? — усмехнулся я.
— Я просто спросила. Не злись. Я всё равно знаю.
Она не плакала, не кричала.
Она просто посмотрела. Так, как будто внутри неё уже не было любви ко мне.
— Я не хочу скандалов, Олег. У нас дети.
— Я просто прошу... будь честен. Перед собой. И перед ними.
Но я не мог.
Не готов был “всё бросить”. Не ради Марины. Не ради Юли.
Я жил на два фронта.
Интрижка длилась. Пока не перестала быть интрижкой.
Марина стала ревновать.
— Почему ты не уходишь?
— Сколько ещё ты будешь врать?
— Я не хочу быть на вторых ролях.
Однажды она сказала:
— Или ты уходишь от жены, или мы всё заканчиваем.
Я ушёл. Собрал сумку.
Сказал детям, что “папа уезжает по делам”.
Юля не плакала. Только сказала:
— Не говори им, что уходишь к другой. Пусть лучше думают, что ты просто уехал по работе. Так им будет легче.
Я переехал к Марине.
Поначалу — страсть, восторг, яркие эмоции.
А потом... Потом начались скандалы.
— Почему ты без настроения?
— Почему не хочешь детей?
— Почему ты всё ещё думаешь о ней?!
И вдруг я понял:
Я не ушёл “к счастью”.
Я ушёл — от себя.
Прошло три месяца.
Я жил в новой квартире. Без игрушек под ногами, без запаха ужина и без Юли.
И без своих детей.
В одну субботу я забрал их на выходные.
Мы ели пиццу, смотрели мультики. А вечером сын сказал:
— Пап, а можно ты останешься у нас навсегда?
И я впервые осознал, что я натворил.
Я не стал счастливым. Я ушёл из семьи.
Сейчас я живу один.
Марина ушла. Сказала, что я “никакой”. Что она не подписывалась на “алименты и троих детей в придачу”.
Юля подала на развод.
Я плачу за квартиру, перечисляю алименты детям, много работаю. Иногда разговариваю с ними по видеосвязи.
А по вечерам сижу в темноте. И думаю.
Когда кто-то на работе с шутливой ухмылкой говорит:
— Да ладно, интрижка — это ж не страшно. Жену не бросаешь — уже хорошо.
Я хочу закричать:
Это не интрижка, это потеря семьи!
Это минус “папа дома”, минус надежная жена.
Это не адреналин. Это отрезанная часть тебя.
Но я молчу.
Потому что теперь я знаю:
Иногда надо потерять всё, чтобы понять, что это было всем.