Феномен неопознанных летающих объектов (НЛО) будоражит умы уже не одно десятилетие. В Советском Союзе эта тема прошла путь от смелых гипотез до строгой цензуры, оставив за собой след из экспедиций, дискуссий и архивных документов. Как изучали НЛО в СССР, кто стоял у истоков этого движения и почему оно было заглушено? Опираясь на исторические свидетельства, разберем ключевые этапы этого пути.
Тунгусский взрыв. Рождение гипотезы
Все началось в 1946 году, когда инженер и писатель-фантаст Александр Казанцев предположил, что Тунгусская катастрофа 1908 года — не падение метеорита, а авария инопланетного корабля. Идея казалась дерзкой, но вскоре обрела почву. В 1947 году в Московском планетарии прошла лекция-диспут "Загадки Тунгусского метеорита", организованная Казанцевым и астрономом Феликсом Зигелем. Обсуждение вышло за пределы зала, перекочевав в научные круги и газеты.
К 1958 году интерес достиг пика: Комитет по метеоритам АН СССР под руководством Кирилла Флоренского отправился в тайгу. Экспедиция установила, что взрыв произошел в воздухе, без следов удара о землю. Позже анализ показал: по мощности (около 10 мегатонн) он напоминал термоядерный взрыв на высоте 10 км. Более того, траектория объекта была необычной — дуга длиной 600 км наводила на мысль о маневре. Сегодня Тунгусское тело нередко числится в зарубежных каталогах НЛО, и эта гипотеза до сих пор не опровергнута.
Первые энтузиасты. От лекций к конфликтам
В середине 1950-х Юрий Фомин, преподаватель Московского технологического института, начал собирать данные об НЛО в СССР, изучая западные источники. К 1959 году к нему примкнули инженеры Борис Макаров и Владимир Гуликов. Они читали лекции и выступали с докладами, но столкнулись с сопротивлением. Московский планетарий занял жесткую позицию, отрицая саму проблему. Письма очевидцев получали стандартный ответ: "Это натриевое облако от экспериментов". Ценные наблюдения терялись в этой бюрократии.
В 1961 году академик Лев Арцимович в статье в "Правде" назвал НЛО "мифом" и "игрой света". Последствия были суровыми: Фомина исключили из Всесоюзного общества по распространению знаний, а исследования заглохли на годы. Официальная наука объявила тему закрытой, но интерес не угасал.
Зарубежный импульс и советский отклик
В 1966 году волна интереса к НЛО захлестнула Запад. Американский астрофизик Джозеф Хайнек призвал к серьезному изучению феномена, утверждая, что это не галлюцинации, а реальные явления, требующие анализа. Его коллега Джеймс Мак-Дональд говорил о сверхскоростных объектах на радарах, а Френк Солсбери предлагал не отметать идею инопланетных зондов. Противники, вроде Дональда Мензела, настаивали: это лишь атмосферные эффекты.
В СССР эти споры вдохновили энтузиастов. В 1967 году Феликс Зигель инициировал сборник "Населенный космос" под редакцией академика Бориса Константинова. В нем планировался раздел об НЛО, подкрепленный наблюдениями советских летчиков. Журнал "Смена" опубликовал статью Зигеля, вызвавшую резонанс. Тогда же в Центральном доме авиации и космонавтики (ЦДАиК) создали инициативную группу из 45 человек под руководством генерал-майора Павла Столярова. Цель — сбор данных и подготовка научного комитета.
Взлет и падение. Отделение по НЛО
Октябрь 1967 года стал поворотным: в ЦДАиК открылось Отделение по НЛО Всесоюзного комитета космонавтики ДОСААФ. На первом заседании собрались 350 человек, включая ученых, инженеров и журналистов. Столяров и Зигель выступили по телевидению, призвав очевидцев делиться наблюдениями. Отклик был огромным — сообщения хлынули потоком.
Но триумф длился недолго. В ноябре ЦК ДОСААФ под давлением генерал-армии Алексея Гетмана распустил отделение. Причины остались неясными — слухи говорили о политическом недовольстве. Лекторы планетария объявили группу "самозванцами", а академик Арцимович в 1968 году через АН СССР осудил изучение НЛО как "ненаучное". Данные группы даже не рассмотрели — решение было априорным.
Дискуссии и цензура. 1968 год
Февраль 1968 года подарил надежду: в Доме журналистов прошла дискуссия с участием академиков Михаила Леонтовича, Бориса Петрова и других. Зигель представил материалы группы, очевидцы — штурман Валентин Аккуратов и инженер Борис Егоров — поделились свидетельствами. Радиолокаторщик Геннадий Сивков настаивал на серьезности феномена. Но скептики, вроде Леонтовича, призывали "не верить глазам", а Красовский объяснял все спутниками и зондами.
Итог подвел Петров: нужны факты, а не споры. Однако вскоре "Правда" опубликовала статью "Снова летающие тарелки", где Арцимович и Мустель назвали НЛО "домыслами". Протест группы в редакцию проигнорировали. Цензура ужесточилась: статью Зигеля для "Авиации и космонавтики" вернули с пометкой "нецелесообразно".
Тунгуска. Упрямый аргумент
Пока НЛО загоняли в угол, Тунгусская загадка оставалась козырем сторонников. В 1969 году Александр Золотов защитил диссертацию, доказав термоядерную природу взрыва — цезий-137 в деревьях 1908 года намекал на искусственное происхождение. Экспедиции в тайгу под руководством Николая Васильева и Геннадия Плеханова продолжали работу, готовя новые сборники. Журналы вроде "Техника — молодежи" публиковали материалы о "маневре над Тунгуской". Но любые попытки связать это с НЛО блокировались.
Книга Зигеля "Тунгусское диво" в 1974 году дошла до набора, но Комитет по метеоритам АН СССР запретил издание. Рецензенты назвали тему "непрофильной" и спорной. Исследования заглохли, хотя данные о радиоактивности подтверждали гипотезу Золотова.
Последние попытки. МАИ и травля
В 1974 году Зигель обратился к президенту АН СССР Мстиславу Келдышу и Комитету по науке с идеей официального изучения НЛО. Ответ был холодным: вузы не подходят для таких задач. Но в Московском авиационном институте (МАИ) ректор Иван Образцов поддержал Зигеля. В 1975 году открыли госбюджетную тему, которую Зигель завершил к 1976 году, собрав отчет.
Все рухнуло из-за случайности: доклад Зигеля на заводе "Кулон" исказили в самиздате, приписав ему нелепости. Ажиотаж захлестнул Москву, и пресса ответила кампанией. "Комсомольская правда" и "Правда" объявили НЛО "мифом", а Зигеля обвинили в "технологии лжи". В МАИ создали комиссии, допрашивали коллег, многие отказались от темы. Зигеля исключили из общества "Знание", а его протесты утонули в молчании.
Изучение НЛО в СССР началось с открытий, но закончилось запретами. Тунгусская гипотеза Казанцева, усилия Зигеля и группы Столярова, данные очевидцев — все это столкнулось с догматизмом. К 1977 году тема стала табу, хотя наблюдения продолжались. Л.М. Гиндилис в том же году призывал к трезвому анализу, но его голос остался одиноким.
Почему так вышло? Страх сенсаций, идеологический контроль и скептицизм академиков вроде Арцимовича сыграли роль. Но факты — радары, траектории, свидетельства — не исчезли. Вопрос НЛО в СССР остался открытым, напоминая: наука порой боится того, что не может объяснить. Что дальше? Возможно, архивы еще заговорят.