По-моему, Рига давно уже стала кинематографической столицей Европы. Какие только фильмы здесь не снимают! И многие из них – в Московском форштадте. Известном даже за пределами Латвии своей маргинальностью и нищетой (с чем я обычно спорю, но здесь – не об этом).
Между тем, сохранившийся в Московском форштадте старый фонд – это не столько бедность, сколько история, которую у Риги нельзя ни отнять, ни… прибавить. Если уж даже фасад рядового дома нельзя изменить без разрешения, то что же говорить об исторических зданиях, являющихся важным культурным наследием всей Европы?
На Европу я замахиваюсь не просто так. Уж слишком часто за последние годы Ригу посещали как российские, так и европейские кинематографисты. И многие из них углублялись именно в Московский форштадт. Словно в их родных странах ничего похожего уже и нет вовсе. Во что я охотно верю, помня о том, как сносили старинные деревянные дома в центре Нижнего Новгорода, в угоду, даже уж и не знаю, чьих интересов (но не будем о грустном).
Случайно (это наше любимое состояние) оказались мы вчера с мужем на улице Маскавас (Московской). Накануне в Риге был сильный ветер. Тротуары всё ещё были усыпаны сломанными ветками. Под одним из деревьев нам встретился старенький скворечник. Радуясь тому, что он упал в октябре, когда скворцов внутри уже не было, я вдруг наткнулась взглядом на совершенно неизвестную мне вещь, напоминающую собой крохотное серое НЛО, и, только пройдя, как полагается, по инерции несколько шагов вперёд, всё же решила сказать: «СТО-ОП!».
Дело было вечером. Всё ещё ветреным. Останавливаться совершенно не хотелось. Думать – тоже. Так что это я ещё быстро сообразила, что вижу перед собой верхнюю часть маячащей впереди рекламной тумбы.
- Неплохой вчера ветерок был, - выдохнула я, сделав снимок на память. – Да и сегодня, как я посмотрю, тоже.
- Не могу понять, как она могла слететь, - засомневался муж. – Давай посмотрим, что внутри?
- Да ты её не поднимешь! – засмеялась я, и тут же перестала, увидев, что верхушка рекламной тумбы – насквозь пенопластовая.
Думаете, мы сразу поняли, что это реквизит? А вот ничего подобного! В начале мы удивились тому, что рекламные тумбы в Риге сделаны так некачественно. Затем муж попросил сфотографировать его с серой НЛО-шкой и чуть не улетел при очередном порыве ветра. Потом, не задаваясь вопросом, откуда в Московском форштадте взялась рекламная тумба, которой здесь отродясь не было, мы – я с глубокомысленным видом, муж с верхушкой от тумбы и словами «в моём городе всё должно быть в порядке!» – направились к ней, чтобы… положить рядом верхушку, бросить быстрый взгляд на польские афиши 1971 года и пойти дальше со словами:
- Надо же, как хорошо они сохранились под тем, что поверх них каждый сезон клеят…
Прозревать я начала не раньше, чем бросила взгляд на другую сторону улицы, где в начале заметила похожие афиши, затем обратила внимание на заколоченные грубыми досками окна первого этажа и только потом увидела то, что всё это время было на поверхности – специальную технику, использующуюся при съёмках фильмов.
Подойди мы к съёмочной площадке с другой стороны, первым делом увидели бы объявления о том, что с 18:00 до 6:00 здесь будет творится кинематографическое действо.
На предупреждение, размещённое на дереве в паре метров от дороги, я бы точно среагировала, посмеявшись, что оно предназначено для белок.
Но мы шли со стороны «Mere», «Molsa» и «Depo», где никаких объявлений не было. Так что сразу же попали в ситуацию, в которой нам пришлось на ходу придумывать разумные объяснения всему, что не укладывалось в голове.
Съёмочная группа расположилась дальше по улице.
Несколько белых трейлеров. Заряжающихся от собственного электрогенератора.
Большой красный автобус, судя по надписям на дверях, выполняющий функции актёрской гримёрной и гардероба.
В следующим за ним белом трейлере – собственно вещи для съёмок.
Рядом, на «лужайке» - кейтеринг (в польском языке закончились слова – «кафе», «столовая», «ресторан»?!).
Дальше по курсу три синих туалета и два крупногабаритных строительных контейнера, доверху забитых чем-то в чёрных мусорных пакетах и старой мебелью.
«Вишенка на торте» - вот эта чудесная картина – заставившая меня ещё долго задаваться вопросом: «А точно ли это мусор? Может в кино теперь принято использовать строительные контейнеры вместо временного склада для вещей?».
PS. Если я когда-нибудь действительно окажусь в прошлом, свою первую реакцию я уже знаю: сознание будет возвращать меня в настоящее!
Материал оказался полезным? Ставьте лайк. Подписывайтесь, чтобы не пропустить новые статьи.
