Я помню свою бабушку, выглядывающую из окошка второго этажа пятиэтажки и наблюдающую за мной из этого самого окошка. Она приглядывала за мной, играющей на улице, не выходя из квартиры. Сухенькая старушка с платочком на голове обладала орлиным зрением. Дальнозоркость, унаследованная ей от своего отца, моего прадеда, позволяла видеть, что происходит практически в радиусе километра. Наш дом располагался, как раз, примерно на таком расстоянии от ее многоэтажки. Дорога между нами шла через пустырь. Когда я приходила к ней в гости, она всегда рассказывала, как любит смотреть на наш дом и ждет, когда дверь откроется и кто-нибудь выйдет. Меня маленькую это даже немного пугало. Я боялась, что что-нибудь сделаю, бабушка увидит и родителям расскажет.
Мой прадед дожил до 90 с лишним лет, видел практически весь 20 век. В поле мог заметить одиноко и далеко лежащую картофелину и спросить, почему ее не собрали. Практически всю жизнь прожил в деревне. Когда он стал совсем слабым, бабушка привезла его к себе в квартиру. Но прожил он там недолго. Со словами: «Зачем вы меня в острог привезли?», - собрал вещи и уехал назад. Его можно понять. Деревня, в которой он жил, - это бесконечные луга, лес, речка. Мой отец в моменты ностальгии все время пытался туда уехать.
Я же из своего детства помню какое-то безумное количество зелени: вся деревня словно утопала в ней. Возможно, это ощущение складывалось из того, что я была маленькой и деревья для меня были слишком большими. А может, все гораздо проще, мое детство пришлось на 90-е, когда деревня начала умирать вместе со своими владельцами-стариками, кто-то просто бежал от нищеты и разрухи после развала колхоза. Многие дома стали заброшенными, заросли травой.
А недавно там сгорела церковь. Умер от ковида священник, который своими руками восстанавливал ее после советского развала, и церковь сгорела. Но прихожане не растерялись и по сарафанному радио организовали сбор. Денег собрали достаточно для восстановления половины храма, он уже работает. И деревня живет. Хотя, казалось бы, давно должна была исчезнуть.
Я в свои годы близоруко и без линз слепа как крот. Природа на мне отдохнула, словно я своим большим минусом подслеповатых глаз компенсирую чужой плюс. Я живу в городе и чувствую себя здесь хорошо, среди высоток, организованных парков и потоков машин. Лишь иногда вспоминаю о прошлом.