Сразу же после выхода на пенсию Мария Валерьевна решила, что называется, «заземлиться». Прикупила участок в получасе езды от города и с наслаждением проводила на нем все выходные. Супруг давно отошел в мир иной, и потому все хозяйственные дела взял на себя брат Сергей. Мужчина он был на редкость рукастым и за каких-то полтора года один построил для сестры дачный домик и баньку. Сначала соседи принимали Сергея Валерьевича за супруга хозяйки, но потом привыкли, что женщина чаще бывает на даче одна.
Мария Валерьевна всегда отличалась добрым нравом и заряжала окружающих оптимизмом. Это и неудивительно, ведь она почти тридцать лет проработала воспитателем в детском саду. Поэтому, когда Сергей предложил поставить высокий забор из профнастила и отгородиться от соседей, женщина восприняла эту идею в штыки.
— И зачем это надо? Так хоть с людьми словом можно переброситься, пока на грядках работаю, — пожимала плечами Мария Валерьевна. — Давай чтоб невысокий и не глухой.
Сказано — сделано.
Местные сначала с любопытством поглядывали на странную городскую, которая в шортах и шляпе с большими полями устраивала на своем дачном участке пруд. Но постепенно к ней все попривыкли, и даже иногда просили посидеть с соседской ребятней. Малышня с большим удовольствием оставалась с «бабой Машей», ведь с ней никогда не было скучно. Мария Валерьевна никогда не отказывалась от такой «подработки», ведь так она чувствовала себя нужной даже за пределами официально трудоспособного возраста.
Так было, пока слева не поселился новый сосед. Немолодой мужчина непонятного возраста — ему можно было легко дать как пятьдесят, так и семьдесят лет. Отличался дед Кирилл, как он просил его называть, нелюдимостью, и даже не считал нужным здороваться с местными жителями. Мария Валерьевна с удивлением отмечала, что сосед не спешил трудиться на своем участке и будто специально позволял расти на нем бурьяну.
— Странный он какой-то, — жаловалась она приехавшему в гости брату. — Такой участок огроменный, а он даже картошку не садит. Главное видно, что мужик крепкий.
— Ну не хочет и не садит. Может, он купил дом, чтобы воздухом дышать, а вы уж с местными скорее ему кости перемывать, — пожимал плечами Сергей.
Но Мария Валерьевна не сдавалась. Что-то было в этом соседе отталкивающее, она даже сама не понимала что. Сначала женщина думала, что дело в колючем взгляде — сосед смотрел всегда исподлобья, словно делая одолжение. Но случай заставил убедиться, что дело было не только во взгляде.
По осени Мария Валерьевна принялась удобрять грядки. Так как женщина была новичком в садовых делах, то все делала по науке, а точнее — как написано в интернете. Всезнающая сеть подсказала — лучше всего вооружиться золой и навозом. И если второго, на удивление, можно было добыть с легкостью, едва выйдя за калитку, то где взять золу — этот вопрос был открыт.
Все дело в том, что предприимчивая пенсионерка при постройке бани настояла, чтоб топилась та исключительно газом. Никаких тебе проблем с колкой дров и розжигом печи — для одинокой дамы сплошные плюсы. Удобно. Но теперь с поиском ингредиента для удобрения пришлось поломать голову.
По старой памяти женщина отправилась к соседям справа, но, как оказалось, те уехали в гости в город. Размышляя о проблеме, она посматривала на покосившуюся баню нелюдимого соседа слева.
«А что? И с ним подружимся. Может, зря я на него плохое думаю», — оптимистично решила Мария Валерьевна и быстро зашагала в сторону соседнего участка.
Дед Кирилл меньше всего ожидал увидеть у себя во дворе соседку. Ее вечная улыбочка казалось ему приторной и вызывала у него отвращение. Вообще, довольные жизнью люди не вызывали у него ничего, кроме раздражения и злости.
— Доброго дня. А не найдется ли у вас немного золы, хоть ведерко? — доброжелательно начала гостья.
— Не найдется, — с ходу огрызнулся сосед. — Доброго дня.
— Ну как же! — изумилась Мария Валерьевна. — Я ж рядом живу, вижу, баня на дровах у вас. Моя-то на газу… Я б и не обратилась, просто Семеновна в город укатила. Ну угостите ведерком, вам же ничего не стоит.
Сосед замер, словно раздумывая о чем-то своем, а потом неожиданно кивнул.
— Что ж. Идем, угощу ведерком.
Обрадованная быстрым согласием, Мария Валерьевна посеменила за мужчиной в сторону бани. Внимание привлек неприятный звук, будто кто-то царапал гвоздем по металлу, который раздавался со стороны дома.
— Это собака, — быстро ответил сосед. — Вот баня, берите что вам нужно. Только быстро, мне работать надо.
Мария Валерьевна живо заработала металлическим совком, нагребая себе в ведро золу.
— Вот спасибо, добрый человек, — не уставала она благодарить соседа. — Прямо выручил. А так, если яблок надо, или груш, то могу угостить.
— Я спешу. И вам, наверное, пора, — ответил дед Кирилл, озираясь на избу.
«Какой неприятный тип. Ни поговорить, ни добром ответить. Надеюсь больше не придется обращаться», — размышляла женщина по дороге домой.
Золу она решила просеять — вдруг попадутся гвозди или еще что-то лишнее. И это что-то нашлось. Мария Валерьевна сначала подумала, что это небольшой камень, но, присмотревшись, обомлела. Это был серебряный кулон.
Закопчённый от сажи, с большим камнем на одной стороне и выгравированной надписью с другой. Разобрать надпись было невозможно. Женщина осторожно вытерла находку подолом платья и рассмотрела поближе.
Щелк! Неожиданно кулон открылся и из него выпал клочок бумаги. Фотография? Нет, не похоже. Скорее, какая-то записка – на клочке что-то было намалевано непонятно чем, но разобрать буквы было невозможно.
Весь вечер Мария Валерьевна ходила по участку сама не своя и украдкой косилась на дом соседа.
Неужели сосед что-то скрывает? В груди зашевелилось неприятное чувство.
«Живет один, затворником. Даже дети к нему не приезжают, странно… Участок забросил. И еще эта находка…» — размышляла женщина, вообразив себя Эркюлем Пуаро в юбке. К паникерам Мария Валерьевна себя не относила, потому решила присмотреться к соседу как следует. А уж потом, если будет нужно, можно и в соответствующие органы обратиться.
Несколько дней Мария Валерьевна безвылазно трудилась на грядках, то и дело поглядывая в сторону соседнего огорода. Дед Кирилл, как ни в чем не бывало, ремонтировал крыльцо и не обращал внимания на вытягивающую шею соседку.
«Не поняла… Что это?» — она с удивлением посмотрела на соседний участок.
На веревке около дома деда Кирилла сушились постиранные вещи. И все бы ничего, но среди череды кальсон и вытянувшихся футболок сохло два женских платья. Как ни гнала от себя Мария Валерьевна свою подозрительность, но ничего поделать не могла. Едва дождавшись, пока сосед отправится в сельский магазин за хлебом, пенсионерка решила продолжить расследование. Ловко отодвинув пару плохо держащихся досок, хрупкая Мария Валерьевна быстро оказалась прямо у соседской бани. Тут ей особо было нечего делать, но на всякий случай нужно было осмотреться. Она видела, что так делают в кино, когда ищут преступников.
«Так-так, три шампуня для длинных и густых волос», — с удивлением обнаружила она. Плешивую макушку соседа трудно было назвать густой.
Она вышла из предбанника и уселась на стоявший рядом пень-колоду. В прошлый раз в этом месте она услышала тот самый звук, который сосед списал на собаку. Откуда же он шел, этот звук? Она чувствовала — найдет источник звука, и все тайное станет явным.
Мария Валерьевна прислушалась. Где-то вдали пел соловей, а совсем рядом, за воротами — переговаривались возвращавшиеся с остановки школьники. Ничего подозрительного. Она решила обойти вокруг соседской избы и вернуться на свой участок. Но едва она встала, тут же услышала тот самый звук, что и несколько дней назад — точно гвоздь, царапающий по металлу. Только сейчас к этому царапанью прибавились еще и глухие стуки. Это меньше всего было похоже на собаку, скорее это было разумное существо, возможно даже человек.
Пенсионерка храбро пошла на звук, который становился все громче.
У двери, ведущей в овощную яму, звук стих. Мария Валерьевна готова была поклясться, что стуки исходили отсюда, но теперь здесь стояла тишина.
— Есть тут кто? — негромко крикнула она, совершенно не ожидая получить никакого ответа.
— Есть… — раздался сдавленный женский голос из погреба. — Помогите мне, ради бога….
Мария Валерьевна онемела. Дверь в погреб была опутана металлической цепью и закрыта на амбарный замок. Открыть такой можно было только ключом. Пока она раздумывала, как быть, раздался скрип входной двери — сосед вернулся из магазина. Не дыша, Мария Валерьевна подождала, пока он зайдет в избу, и рванула сквозь бурьян на свой участок.
Только закрыв дверь на щеколду и немного отдышавшись, она смогла взять себя в руки и позвонить участковому. Дальше события развивались быстро. Буквально через полчаса в деревне раздался вой сирен. Схватившись за сердце, Мария Валерьевна выглянула во двор. Совсем рядом были слышны громкие крики соседа, а потом даже раздалась пара выстрелов. Любопытство было сильнее страха, и пенсионерка, на всякий случай накрывшись тазом, пробралась поближе, для лучшего обзора. Но, к сожалению, увидела лишь, как пара бравых мужичков в военной форме грузят деда Кирилла в милицейский «бобик».
— Вот так да… — выдохнула женщина. Подробности этой истории она узнала лишь через два дня, когда местный участковый пришел к ней домой.
— Неужели прям уголовник? — капая в хрустальную стопку сердечные капли, удивлялась пенсионерка. — А с виду нормальный мужик.
— Он самый. Полжизни отсидел, — кивнул безусый молоденький участковый. — А как дело к старости подошло, так стал жену свою страшно ревновать. Сначала просто поколачивал, а потом на цепь посадил. Кормил, говорит, плохо, зато крема да шампуни всякие ей покупал, чтобы красивая была. Это у него типа фетиш. Продолжалось это почти три года.
— И неужели никто ничего не замечал? — искренне не понимала женщина.
— Как только соседи заподозрили неладное, данный гражданин переехал в другое место. И пленницу свою перевез. Детей нет, знакомых нет, вот никто и не волновался. Вы, гражданка Белова, очень вовремя появились. Там женщина уже от обезвоживания едва не погибла. Сейчас в больнице.
***
Мария Валерьевна только качала головой. Иногда все же стоит прислушаться к своему внутреннем голосу, который подсказывает, как нужно действовать. Ведь если бы она, как остальные местные, поставила высокий забор или не обратила бы внимания на нового соседа, вполне бы могла случиться самая настоящая трагедия.
Хорошо, что неравнодушные люди еще есть на белом свете.
---
Автор рассказа: Татьяна Ш.
---
Фальшивая любовь
- Маркиз, маркиз, кис, кис, кис, киса! Идите жрать, пожалуйста!
Огромный, не в меру разъевшийся кот, лениво махнул хвостом, и, едва приподняв здоровенную башку, снова уронил ее на диванные подушки и провалился в свои кошачьи грезы.
Саша позвал его опять. Безрезультатно. Маркиз игнорировал хозяйские унизительные призывы. Хотелось дать коту пинка для ускорения. Он Сашу ужасно раздражал. Подумать только, какой прынц выискался! Давно ли он, истошно мяукая, подобострастно терся об Иркины точеные колени, задрав дрожащий облезлый хвост, жадно хватал замороженную мойву и глотал не жуя? Давно?
А теперь, получив (совершенно незаслуженно, кстати) роскошный титул маркиза, валяется на диванных подушках, копается в кормах премиум класса, как свинья в апельсинах, и делает вид, что ему до всех глубоко по фене!
Ну… К Ирке он вполне лоялен. Ирке он позволял себя чесать за ухом и щекотать толстое пузо. Ирка его и разбаловала так, быстренько переведя кота с вполне демократичной мойвы (котеньке нельзя рыбу, у котеньки больной кишечник) на дорогущий корм. Котеньке только лучшие, не аллергичные гранулы для туалета. Коте – самые распрекрасные игрушки, самую мягкую подстилку, самое, самое, самое…
- А твой кот не при…л, часом? – частенько удивлялся Саша.
Ирка обижалась, хватала Маркиза в охапку и демонстративно уходила с ним в обнимку в спальню, где запиралась на замок и не пускала родного мужа всю ночь. Бойкот, видите ли. Любовная голодовка, понимаете ли.
А Сашке было уже начхать на Иркины выкрутасы. Пусть там целуется со своим котенькой. Сашка надевал куртку, завязывал на ботинках шнурки и уходил в кабак, где, вместо того, чтобы подумать, как следует, над своим отвратительным (да, котенька?) поведением, бухал, веселился и снимал девчонок. Просто так, погулять, потанцевать, выпить на пару, для компании. И любая, любая готова была пригласить Сашку к себе домой. Потому что, Сашка стоил этого приглашения!
Сашку природа любовно, как добрая фея, одарила и мышцастой тестостероновой силой, чувством юмора и добротой. Такие нравятся женщинам. Таких хочется накормить, напоить и спать уложить. Разумеется, рядышком. От таких хочется родить парочку крепких карапузов, и тем самым улучшить наш хилый мир нормальными мужиками. Потому что, женщинам до смерти надоели все эти субтильные менеджеры, бизнес-коучи, неряшливые программисты, домашние подкаблучники и дутые качки, которые с виду – ничего, а на деле даже мешок картошки поднять не могут. Поэтому, к Сашке липли девицы всех мастей и возрастов. Липли, соблазняли, зазывали.
А он не шел. Потому что, любил эту крысу, женушку свою, гадину Ирку. И что он только в ней нашел?
***
- И что ты в ней нашел, Сашка, не пойму? Мозгля, фитюлька, вобла дохлая! А гонору-то, гонору! – мать раздраженно шуровала кочергой в летней печи, которую Сашка лично сложил в позапрошлом году. Печка вышла – конфетка. Не какая-нибудь буржуйка, или разбобура, курям на смех. Нормальная печка, считай, русская, только уличная. В ней, что хошь, делай – хочешь, пироги твори, хочешь, сливки для каймака топи, хочешь, борщ томи.
Мать, Вера Васильевна, тогда расстаралась: сын невесту везет. Не местную, из самого Питера, девку. Интеллигентную! Мама, потомственная, «истая» казачка, статная, чернявая, сильная, как лошадь першеронской породы, аж соседку Марусю пригласила в помощь: стол надо было накрыть такой, чтобы все ахнули! Чтобы Сашкина невеста, отведав кушаний, расплакалась от восторга и попросила у будущей свекровки рецепт!