Иногда достаточно прочитать пару строк, чтобы понять, что нашел ту самую историю. Именно поэтому мы подготовили для вас новую рубрику: каждую неделю показываем фрагмент из самого сердца книги. Сегодня — из сказочной повести «Держиоблако» Анастасии Строкиной. Может, это оно? Чем выше они поднимались в гору, тем труднее им становилось дышать. Облака, казалось, вот-вот упадут на голову — такие они близкие. Кедровый лес закончился, и гора облысела. Теперь ее обитатели — камни и редкая трава. А на эти камни ложатся птичьи тени, а над тенями парят сами птицы — медленные, далекие от всего мира. — Потерпи, Платон, напряги перья — скоро мы будем на месте! — подбадривал друга волколис. Платон догрыз последний орех и посмотрел на гору: — Сначала я думал: «Когда же закончится город?» Это когда я только вышел от Мастера Муна и еще совсем не знал, куда мне идти. Потом я хотел, чтобы поскорее закончилась дорога до горы, потом я мечтал, чтобы закончилась засуха. Теперь вот эта бесконечная гора! И зна
Иногда достаточно прочитать пару строк, чтобы понять, что нашел ту самую историю. Именно поэтому мы подготовили для вас новую рубрику: каждую неделю показываем фрагмент из самого сердца книги. Сегодня — из сказочной повести «Держиоблако» Анастасии Строкиной. Может, это оно?
Чем выше они поднимались в гору, тем труднее им становилось дышать. Облака, казалось, вот-вот упадут на голову — такие они близкие. Кедровый лес закончился, и гора облысела. Теперь ее обитатели — камни и редкая трава. А на эти камни ложатся птичьи тени, а над тенями парят сами птицы — медленные, далекие от всего мира.
— Потерпи, Платон, напряги перья — скоро мы будем на месте! — подбадривал друга волколис.
Платон догрыз последний орех и посмотрел на гору:
— Сначала я думал: «Когда же закончится город?» Это когда я только вышел от Мастера Муна и еще совсем не знал, куда мне идти. Потом я хотел, чтобы поскорее закончилась дорога до горы, потом я мечтал, чтобы закончилась засуха. Теперь вот эта бесконечная гора! И знаешь что, волколис?
Август мотнул хвостом и с любопытством посмотрел на друга. Он почувствовал, что Платон хочет сообщить нечто важное, и приготовился услышать его слова. Волколис не сразу понял, какими вообще бывают слова, ему пришлось испытать их на собственной серо-рыжей шкуре, но он гордился этим знанием, хотя еще ни с кем им не делился. Некоторые слова, как мячики, отскакивают от головы, укатываются куда-нибудь в кусты и там лежат, пока не превратятся в пыль. Есть и такие, что впиваются, как занозы, и ноют в теле — то одно заболит, то другое, — а это слова, слова, это они не дают покоя. И бывают еще слова-волны, теплые или прохладные, но в них всегда радостно окунаться, и хочется подольше поплавать в их нежности и спокойствии.
— Август! Знаешь что? — повторил Платон.
— Я весь — уши! И даже мой хвост тебя слушает!
— Хвост — это лишнее, — засмущался Платон. — Я только хотел сказать, что раньше я ждал, когда что-то закончится, а теперь я жду, когда что-то начнется.
