Нынешние времена в чём-то повторяют Евангельскую историю, правда? Конечно, это верно для любых времён, но сегодня взрываются привычные фарисейские устои мира в целом.
Человек против мира. Человек, обнажающий ложь привычного, иллюзорность условных договорённостей, пагубу закона. Человек, являющий неспособность человечества быть равной человеку. Тогда это был Спаситель, сегодня миссия предложена тебе и мне. Опять оговорюсь: тебе и мне миссия предлагалась всегда, но сегодня уже просто некуда увернуться)).
Фарисей, хватающийся за ускользающую мораль, за тающую тень закона, со всё большей ясностью оказывается продуктом лжи. Заложником уютного обмана. Закон не принёс человеку ничего извне, кроме импотенции, социальная мораль склеила его изнутри. Человеку протянуто две руки: в одной кусок сахара-рафинада, мутное зеркало и пропуск в пещеру комфорта...
Говоря проще, нам уже не уцепиться за смыслы. Что происходит в мире? Куда его сносит? Почему он так страшно трещит? — Ответы на всё это могут быть любыми. Мы с тобой можем ухватиться за чьё-то понравившееся объяснение — или уловить ещё более нравящееся своё. Вдруг очевидно, что оба варианта будут одинаково близки к правде.
Правда во всём. Прежде всего в твоей свободе не ограничивать её ни смыслами, ни территорией, ни временем. Правду сказал Иоанн: времени, в каком-то смысле, уже больше нет: мир меняется от секунды к секунде, будто извиваясь в корчах. Ты и я властны ненавидеть любую корчащую силу, но ненависть больше не работает. Она не приносит приятной дрожи правоты, гнев уже не кажется праведным. Ненависть стала глупа и слепа — какой ей и положено быть; какой мы с тобой ждали и знали, что она станет.
Рациональные толкования тоже неинтересны: они пасуют ещё до того, как сформируют приятную чёткость картинки. И что толку в картинке, когда живая жизнь уделывает её каждую секунду? Нет, видимо, здесь уже ничего работать не будет. Разве только...
Разве только вытаскивать человеков из хаоса. Это греет всегда. Разве — ухватиться за другую руку. За верную. Без игрушек в ладони. И протянуть человеку свободную свою. Снять с креста того, кого закон назвал разбойником и приговорил к казни. Разогнать мудрецов от женщины, взятой в прелюбодействе. Воскресить в человеке веру в жизнь его ребёнка. В самую возможность жизни на земле. В неистребимость жизни. В свободу от фарисейских страхов — что заставляют натягивать контрацептив на живые души живых людей и самих завязываться узелком.
Нет смысла, кроме руки, протянутой человеку. Нет правды, кроме той, которую протянет тебе человек. В этом мире уже ничего больше нет. Разве...
Разве когдá-то было?
Жизни тебе, человек. С верой, надеждой, мудрой мамой-софией. Со мной. С каждым мной, чья рука в твоей. С любовью