Слегка сбивчивым голосом она спросила у него, нервно теребя край простыни: «Ты любишь меня?» И вопросительно посмотрела ему прямо в глаза.
Он ласково погладил ее по щеке и улыбнулся: «Естественно люблю».
Она порывалась сказать еще что-то, но промолчала, недовольно оттолкнув его руку. Девушка лежала и пристально рассматривала свои руки. Сначала поправляла широкое серебряное кольцо, потом подносила к лицу ногти, деловито щурилась и опять вытягивала руку. Будто сомневалась на счет своего маникюра. Мужчина неспешно водил рукой по подбородку, оценивая степень своей небритости и думал про себя, не колет ли он ее при поцелуях. Может сейчас пойти и побриться? Или отложить на потом? Но, пожалев нежную кожу девушки, аккуратно вынул свою руку из-под ее шеи, легонько коснулся губами ее губ и встал. Минут через десять, свежевыбритый и благоухающий лосьоном он вернулся в комнату.
Она схватила его за руку: «Скажи еще раз, только честно, ты в самом деле меня любишь?»
Он улыбнулся, ловко пряча раздражение: «Люблю. Конечно, люблю». По ней опять было заметно, что она хочет что-то сказать. Однако, как и в первый раз она промолчала. Мужчина лег рядом с ней, поцеловал и легонько хлопнул по ягодицам, потом поднялся и направился в кухню.
Привычным движением он распахнул холодильник и заглянул внутрь. Забытая хозяином морозилка обросла льдом, дверца не открывалась. Он пытался подковырнуть ее рукой, но дверца не поддалась. Пальцы, ободранные льдом, саднило. Мужчина подул на них и вытащил из холодильника яйца и положил их на стол, одно из них покатилось к краю и грозило маленьким желтым взрывом. Пытаясь его поймать, он немного потянул спину и охнул. Из полусогнутого положения он с досадой наблюдал как несколько яиц все-таки скатились на пол. Жаря из оставшихся яичницу, он уронил в нее часть скорлупы. Пытаясь ее достать, обжег и без того болевшие пальцы. Еще раз обжегся, когда ставил сковороду на стол. Манипуляции с хлебом оставили на пальце порез. Вновь дуя на пальцы, он достал с полки тарелки, потом подумал, что яичницы на двоих не хватит и одну тарелку убрал.
Он поставил на поднос тарелку с яичницей, блюдце с хлебом и чашку с растворимым кофе. «Дорогая, пора завтракать». Задремавшая девушка сладко потянулась и довольно промурлыкала: «Спасибо! Ты ко мне не присоединишься».
«Я перехватил чуть-чуть пока готовил. Приятного аппетита».
Она ела с удовольствием, запивая яичницу кофе. Промокнув губы салфеткой, она опять спросила: «Ты меня любишь?»
«Люблю, конечно, люблю».
Опять она хотела что-то сказать и опять передумала. Мужчина вернулся в кровать и попытался ее обнять. Девушка с раздражением оттолкнула его, отодвинулась и отвернулась. Мужчина пожал плечами и тоже отвернулся.
Через некоторое время девушка подала голос: «Скажи, если бы у тебя был только такой выбор: либо умру я, либо ты, чтобы ты выбрал?» Он молчал и смотрел в окно, как будто искал ответ среди облаков, потом повернулся к ней и сказал: «Не хочу выбирать, не дай Бог! Без тебя нет жизни, а без жизни вообще ничего нет». Девушку такой ответ явно не устроил.
«А ты готов ради меня на настоящий мужской поступок? Мог бы ты доказать мне свою любовь, рискуя жизнью?» - не унималась она. Мужчина ощупал мелкие порезы на подбородке, посмотрел на свои обожженные пальцы и ответил: «Зачем доказывать любовь? Любимый человек должен ее чувствовать. Ты либо чувствуешь мою любовь, либо нет. Если видишь только потому, что хочешь видеть – это плохо для тебя. Если чувствуешь любовь, но не принимаешь – плохо для любящего тебя. Самое страшное, когда не видишь, потому что не хочешь этого. Такие самые жестокие, как к любящему, так и к себе, любовь им не дана, они никогда ее не испытают. Если жаждешь любви, но не чувствуешь, отпусти ситуацию и любовь обретешь».
Девушка приподнялась на локте, гневно посмотрела на него и выпалила: «Как быть если я чувствую любовь, но ничего не чувствую к самому этому чувству, мне попросту все равно? Что тогда?»
Мужчина, не глядя на девушку, вздыхая ответил: «Это значит только одно, ты – камень, гранит, памятник на могиле любви. Так страшно, когда тебя разрывает от любви, а любимому человеку это безразлично. Тебя даже из жалости не приласкают, потому что не умеют жалеть. Хотя и любовь из жалости – это тоже страшно».
Опять она пыталась что-то сказать, но промолчала. Через мгновенье она взяла его за руку и спросила: «Значит любовь свою ко мне ты доказать не готов?»
Он в бешенстве вскочил и стал ходить туда-сюда по комнате: «С чего такие вопросы? Ты не видишь моей любви? Обязательно нужны доказательства?»
Девушка отвернулась от него и пробормотала: «Просто я хотела понять, что ты действительно меня любишь».
Так они молчали полчаса: он устало, опустившись в кресло, она – уставившись в одну точку. Мужчина первым нарушил молчание: «Даже не знаю, как заставить тебя поверить в мою любовь. Если ты ее сама не видишь, есть ли тогда смысл? Ты должна чувствовать сама, настаивать и доказывать я не буду, и жалости мне не надо».
Наконец она сказала то, что порывалась сказать несколько раз: «Я жду ребенка, твоего ребенка. Была у врача, шестая неделя. Как нам быть дальше?» Сказав ему о ребенке, она обняла себя руками, свернулась в комок и закрыла глаза.
По телу мужчины пробежала дрожь, во рту пересохло. Перед глазами пробежала их любовная история и молотом стучал весь сегодняшний разговор. Грудь сжало, а по спине пробежала струйка холодного пота, ноги онемели.
Он с трудом выдавил из себя: «Сделай аборт».
Девушка резко села на кровати и крикнула: «Ну, нет! Калечить себя я не буду. Пусть не от тебя, но детей я хочу!»
Он не ответил, подошел к окну и уставился на дождливый город. Но, он не видел города, не видел дождя, он летел в бездонную пропасть, черную и непроницаемую. Горло сдавил липкий страх: «Я не хочу с ней жить, я не хочу от нее детей».
«Что же мы будем делать, дорогой? Как будем жить дальше?» - ее голос уже не казался теплым и манящим, его звуки теперь раздражали.
Не поворачиваясь к девушке, он ответил: «Ты меня слышала. Добавить мне нечего».
«Хочешь, чтобы я убила твоего ребенка? Ты на самом деле этого хочешь?»
Он резко развернулся, посмотрел на нее, посмотрел в эти уже теперь чужие глаза и закричал: «Да! Да! Да! Да!» Продолжая кричать, он выбежал из комнаты. Она нашла его сидящем на краю ванной, вздрагивающим и в слезах.
Девушка села рядом, обняла его и сказала: «Перестань. Слышишь? Не надо. Я пошутила. Слышишь? Пошутила. Хотела посмотреть на твою реакцию».
Он поднял на нее заплаканное лицо и посмотрел с ненавистью: «Гадина! Заставила меня убить своего ребенка!»
«Ты что? Кого убить? Успокойся» - она хотела погладить его по голове.
Мужчина оттолкнул ее: «Нашего ребенка убить!»
«Уймись уже. Нет никакого ребенка. Я же сказала, что пошутила» - она бессовестно улыбалась.
Он бил себя в грудь и кричал сквозь слезы: «Был ребенок, был. В мыслях моих был, в сердце моем был! А я убил его! Одним словом «аборт»! Убил! Тебя я больше видеть не хочу! Пошла отсюда!»
Мужчина вскочил и в одних джинсах выбежал из квартиры, а его любимая села на пол в ванной и разрыдалась.