Ещё один любопытный вид фантазий - фантазии без участия фантазирующего. Они также имеют нарциссическую природу, т.к. связаны с непринятием себя.
В фантазиях подобного рода личность фантазирующего формально отсутствует: воображаемые ситуации происходят с другими людьми, вымышленными персонажами, героями книг/фильмов/игр и т.п. На первый взгляд они могут быть совсем не похожи на автора фантазий.
Сам фантазирующий же как будто наблюдает за происходящим со стороны, однако эмоции от представления подобных картин сильны и могут захватывать человека настолько, что выдуманный мир становится предпочтительней реального.
Фантазирование не о собственной персоне само по себе не является чем-то патологичным: именно так рождаются сюжеты произведений и создаются вымышленные миры. Так же проживается вовлеченность в некое повествование или историю. Угрожающим оно становится только тогда, когда вовлечённость человека в фантазии оказывается несоразмерно большей, чем вовлеченность в реальную жизнь, и когда человек утрачивает ощущение своего "я". Дело в том, что идентификация фантазирующего с воображаемым персонажем может быть настолько сильна, что вычленить свою личность становится крайне трудным, а фантомные отношения начинают путаться с реальными. Т.е. человек буквально вживается в придуманный сценарий, подменяя им реальность. Так, он может попросить реальных людей из своего окружения отыгрывать определённые роли, причём не в отведённых для подобных фантазий рамках (DnD, исторические реконструкции), но и в тех сферах жизни, которые этого не предполагают - например, повседневное общение.
Что же представляет собой природа подобных фантазий?
Рассмотрим несколько ключевых аспектов этого явления.
Как и при любом другом проявлении эскапизма, это возможность сбежать от реальности, защититься от трудновыносимых чувств. Однако в рассматриваемом случае источником угрозы выступает в первую очередь не окружающая среда, а сама личность фантазирующего. Может показаться, что дело в отсутствии интереса к себе, но на самом деле это стремление избежать крайне болезненных эмоций - в первую очередь, стыда, который может быть плохо осознаваемым. Как мы помним, именно стыд часто скрывается за невовлечённостью и скукой. Человек испытывает настолько сильное неприятие или даже отвращение к себе, что просто не может представить себя в желаемом контексте. По сути, такие фантазии - возможность не соприкасаться с собой, что особенно актуально для личностей, чьё существование буквально пропитано стыдом. Этим объясняется желание человека "сбежать" в выдуманный мир, когда Другой близок к нему, например, во время особенно чувственных моментов. Часто подобное происходит в сексе: телесные ощущения заставляют человека снова и снова возвращаться к своему "я", испытывая всепоглощающий стыд. Поэтому психика защищается фантазией: и вот уже как будто бы не он занимается сексом, а выдуманные герои. Без подобной подпитки сексуальное желание и влечение могут вообще не возникать.
Фантазии также позволяют получить то, что в жизни представляется недоступным. Так, человек может представлять желаемые отношения, близость между персонажами фантазий, которых нет у него самого. Точнее, он не позволяет себе проживать всё это из-за стыда. Подобные фантазии - попытка прожить то, что как будто бы запрещено самому фантазирующему в силу его плохости. И даже если в реальной жизни он сталкивается с любовью и принятием, внутренний блок на проживание близости слишком силён. Ощутив потребность в утешении, такой человек может прибегнуть к фантазиям. Однако он будет представлять не то, как утешают его, а наблюдать за тем, как подобное действие будет происходить между не связанными с ним персонажами.
Нужен посредник - некий образ, герой, идентифицируясь с которым, можно проживать недоступные эмоции.
Как говорилось выше, этот персонаж может иметь значительные отличия от реальной личности фантазирующего (например, быть другого пола), но по своей сути представлять проекцию отвергаемой части его я. Т.е. воплощать те черты и проявлять себя
так, как автор фантазии себе позволить не может. В этих сюжетах нет места стыду - они идеальны, даже если сами по себе персонажи и обладают недостатками. Интересно, что отличия, как правило, обусловлены тем, что фантазирующий определяет как причину получения или неполучения желаемого. Так, например, женщина может полагать, что ей недоступна та степень близости и принятия, которая доступна мужчине. Поэтому в своих фантазиях она будет идентифицироваться с мужским персонажем.
Другой интересный момент - частая разделенность "я" фантазирующего, которая находит отражение в его излюбленных сюжетах. Так, частой темой фантазий является взаимодействие между двумя персонажами, между которыми существует максимальный уровень эмоциональной близости и принятия (хотя сам характер отношений может отличаться будоражащей нестабильностью). Эти герои как будто то и дело проверяют чувства друг друга на прочность, при этом воплощая в себе прямо противоположные и доведенные до абсолюта качества: один рациональный, другой эмоциональный; один сильный, другой слабый и т.п. И то, и другое является проекцией частей "я", которые не интегрированы в психическую структуру и потому выглядят такими гипертрофированными. Вероятно, одна из них является приемлемой, а другая отвергается, однако внутренняя потребность соединить, интегрировать эти части сильна и выражается таким причудливым образом.
Нестабильность отношений между персонажами тоже играет важную роль: она помогает фантазирующему буквально проигрывать собственные травмы и получать принятие. Поскольку это принятие адресовано не реальному человеку, этот опыт также не интегрируется, но стремление проиграть травматичный сюжет по-новому чрезвычайно сильно.
[youtube]https://www.youtube.com/watch?v=_6VHNH3_cZ4[/youtube]
Автор: Наталья Малова
Психолог
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru