Андрей Лысенко восьмой год занимается помощью людям Донбасса. Он доставляет гуманитарные грузы в прифронтовые районы, куда не добирается даже МЧС. Я провела с Андреем и его командой один страшный день под Донецком.
Текст Кристины Ковалёвой
Прифронтовой город встретил грохотом канонады. Похоже на раскаты грома среди ясного неба. А люди спокойно ходят, будто не замечая.
Ночью «прилетало», и я, к такому не привыкшая, со страха просидела несколько часов в ванной. Утром по дороге к месту погрузки мы проехали мимо горящего от попадания ТЦ. Склад, где грузится наша машина, в воздухе хорошо ощутим запах гари. Меня знакомят с Андреем и его помощниками Владом и Марией – молодыми и по-хорошему безбашенными. Начали погрузку, продуктов много, наш «броневичок» будет заполнен под завязку.
Поехали. Андрей в пути бросает назидание: «Здесь каждый день нужно вкусно поесть и выспаться, потому что он может быть последним».
Мы всё ближе к пункту назначения, судя по растущему числу руин и пустынным улицам. Пейзаж как в постапокалиптических фильмах: всё поросло травой, разбит асфальт, разбиты дома.
На подъезде нас встречает толпа. Я даже представить не могла, что в разрушенном районе так много жильцов. Люди из близлежащих домов слаженно разгружают продукты из нашей машины. Взгляд падает на пожилую даму – на ней ожерелье. Помню, у мамы в молодости такое было. Женщины есть женщины даже в городе на военном положении.
И вот наша машина пуста. Надо торопиться обратно, пока не начался очередной обстрел. Мчим на приличной скорости – так больше вероятности уцелеть.
Андрей показывает в сторону ближайшей лесопосадки: «А там, в нескольких километрах от нас, «укропы». Мы у них как на ладони, им ничего не стоит нас сейчас шлёпнуть». В дороге много шутят и смеются – это реакция на стресс, поясняет Лысенко.
Маша вслух читает новость из телеграм-канала: где-то по пути нашего следования рассыпали мины-«лепестки». Побывать в Донецке и не увидеть их – непростительный промах, думаю я и уговариваю заехать посмотреть.
На месте наблюдаем картину, как местные жители складывают мины в срез трубы специальными самодельными совками. Опасно, конечно, говорят они, но сапёров на всех не хватает. Затем умельцы поджигают дорожку из керосина, ведущую к трубе. Следует громкий взрыв. По соседству несколько мужчин расстреливают «лепестки» из воздушек. Рабочий способ.
Мы уже близки к завершению обратного пути, но грохот канонады слышен всё ближе. «Обстреливают Марьинку», – говорит Андрей, останавливаясь на разбитой автостанции, чтобы переждать. Ехать дальше становится слишком опасно.
Перед нами пожарная машина, стоящая поперёк дороги: сломалась, не доехав километр до посёлка. Лысенко говорит: «Там могут быть раненые, если так – им нужна помощь».
Подъезжаем. Возле дороги в инвалидном кресле сидит одноногий мужчина средних лет. Соседи рассказывают, что его только что выписали из больницы – и вот снаряд попал в его дом, крыша загорелась. Такой «приятный сюрприз». Андрей делится с погорельцем деньгами.
По соседству вижу разбитую школу. Мне объясняют, что били по ней не в первый раз. Совсем недавно там сделали ремонт, краска не высохла.
Вокруг школы горит трава. Воды нет, местные пытаются тушить ветошью. Их обувь плавится возле огня.
Бегаю с камерой в руках и понимаю, что здесь не смогу помочь. Мой съёмочный день окончен, от выброса адреналина раскалывается голова.
Я вернусь домой, а Андрею и его помощникам завтра, послезавтра и все последующие дни предстоит снова ехать в прифронтовые районы – чтобы везти людям хлеб, молоко и просто надежду.