Постоял на выходных у «Черного квадрата» Казимира Малевича в Новой Третьяковке. Докладываю: во-первых, он не черный. Краска выцвела до серости, а сквозь густую сеть трещин в красочном слое проглядывает нечто розовое — на этом холсте до «Квадрата» Малевич экспериментировал с другими изображениями. И, во-вторых, это, конечно, не произведение искусства.
Это исторический памятник. Прошло 107 лет с момента его создания и можно уже расставить диагнозы. Помните, в начале 20 века все слои всех обществ решили, что дальше так жить нельзя?
Философы тогда конструировали новые социально-экономические миры, женщины шеренгами шли к эмансипации, политики — устроили большую войну. Было также много мистики, спиритизма и новых растормаживающих веществ (спасибо немецким химикам).
Малевич включился в этот фестиваль идей, но у него была своя борьба. Все прежнее искусство — «где в изображении торчат пара глаз и улыбка» — он называл «ремеслом». «Стремление достигнуть тождественности, т.е. умения выполнять заказные портреты и сценки» — все это надоело, говорил Малевич.
«Академию Искусств» (обобщенный Малевичем образ традиционной живописи и скульптуры) он считал «застенком обезглавливания творческой силы». Тогда было Время громких фраз, простите его за это.
И надо, писал Малевич в манифесте супрематизма, создать «Дворец Творчества, с отдельными лабораториями для тех творцов, которые создают нечто большее, нежели обслуживание прихотей» (ну то есть, претендовал на выделение недвижимости :-)).
Отказ от прежних норм — это тогда был мейнстрим. «Все то, что основывается на формах природы и рассказах нашей обыденной жизни», — надо убрать. Но разрушил чужое — построй свое. Критикуешь — предлагай.
А Малевич предложил вот это: квадрат. «Мы... отвергли все, изгнали всякое соприкосновение с вещью и сутолокой жизни. Намеченный нами путь Искусства равнодушен к горю и радости жизни, как равнодушно к ним синее пространство неба».
Беспредметность, в общем. Что в этом хорошего? Как сиюминутный акт протеста — ок. Как основа нового искусства — ну, не случилось.
Новации Малевича, может быть, повлияли на оформление офисных помещений. Сами посудите, голая стена смотрится сиротливо. А любая фигурная картина на ней — это сюжет, мысль, идеология. Владельцу офиса эти смыслы не нужны. Проще повесить цветные пятна в рамах: пусть посетители сами думают, что это значит.
А широкого движения супрематистов сейчас что-то не видно. В Новой Третьяковке люди толпятся, в основном, в залах соцреализма и монументальной живописи. Фотографируются на фоне Сталина и витальных колхозниц. В зале Малевича я был вообще один, как на кладбище идей. Рассматривал надгробия.
Нет, это не радует глаз и не дает новое понимание жизни. Но история получилась интересная. Это, если что, мое личное мнение. На абсолютную истину не претендую — спорьте, коли не согласны.
Да, «Квадрат» — это лишь монумент неспокойному XX веку. Не сказал бы, что полностью удачному.
Что ж, какой век — такой и монумент.