Нас накрыло, как смерчем.
Дикий, огненный шквал
В тихий, пасмурный вечер
Землю к небу взметал.
Всё гремело и выло.
Пыли тёмная мгла
Горло мне заложила,
Я дышать не могла.
( Именно так в стихотворной форме юная разведчица Оля Тихонова описала в своём послевоенном дневнике этот день.)
В этот раз, сидя в свой палатке рядом с рацией, она смогла уловить только треск в эбонитовых наушниках, а потом - совсем рядом встала стена огня...
Ольга выскочила и бросилась к блиндажу. Ей показалось, что Деев уже на месте и с разведчиками прибыл на поляну, пока она ничего вокруг не замечая, запрашивала штаб армии. Земля поднималась к верху чёрными буграми, ребята из взвода заметались сперва в замешательстве и неразберихе, а потом, подхватив оружие, бросились в сторону заболоченного берега занимать позиции для боя.
Тихонова спустилась в блиндаж, но он оказался пуст, и она тут же хотела выбраться наружу, как яркая огненная дуга пронеслась за спиной, завыло и грохнуло, разрывая барабанные перепонки. Её отбросило от выхода с земляных ступеней и взрывной волной швырнуло на скамейку. Девушка упав на неё и ударившись головой, скатилась на край перевёрнутого стола. Сверху посыпались опорные балки и ошмётки от наката и выбитой взрывом глины. Вторым прямым попаданием в блиндаж разворотило сам накат, и сползшие сосновые брёвна накрыли Ольгу целиком. Она ещё пыталась шевелиться под ними, но подвернувшаяся под тело правая рука отяжелела и не хотела выворачиваться обратно. Ольга со стоном сделала последнюю попытку перевернуться с бока на спину, но ей это не удалось. Сознание погасло вместе со светом, который пробивался из щелей между упавшими брёвнами и сразу стало легко, когда она провалилась в мягкий сон.
Одна из немецкий частей, попавших в окружение и до времени скрывавшаяся в этих местах, по наводке бывших штрафников вышла к реке и решила по пустым местам, где не было наших укреплённых позиций, выйти на Курасовку. Там, очевидно, тоже находились окруженцы, с кем была налажена связь. Так они, возможно, решили пробиваться к Белгороду, а потом по нашим тылам к своим только что отступившим частям. Но это лишь предположение, потому что, когда сообщили командованию в 15 танковый корпус, который стоял здесь не далеко на доукомплектовке, о том, что рядом с Липками идёт бой, никто сперва этому не поверил. Ведь все немецкие части уже или были разбиты, или сумели отойти на позиции ближние к Харькову. Впрочем генерал Антонов в своих воспоминаниях пишет, что бои под Курском, несмотря на глубокое продвижение наших войск, продолжались с окружёнными немецкими частями вплоть до середины октября 1943 года.
Отстреливаясь, разведчики отступили в лес с большими потерями. Пулемёты ещё немного потрещали, им отозвались автоматчики и всё стихло. Никто на помощь так и не подошёл. Да, и не откуда было ждать этой помощи. Болота затихли, сквозь вечерний туман над ними и над рекой поднималась дымка от разорвавшихся снарядов. Дымилась развороченная земля от недавнего боя. Деревья стояли, словно восковые, отбрасывая лунные тени на тропинки и проплешины. Ни ветерка, ни верхового шума в ветвях. Задумчивая тишина накрыла эту землю.
Сумерки лунной ночи опустились и в блиндаж, где под развороченным накатом стали раздаваться негромкие стоны.
Ольга сперва пыталась пошевелиться и ей это удалось, когда рассудок вернулся полностью, она почувствовала чудовищную боль в правой руке. Попробовала сжать кисть в кулак - пальцы медленно стали сворачиваться улиткой, а потом застыли недвижимо и снова возникла боль, которая уже передалась в плечо и ключицу. И всё-таки, Ольга продолжала шевелиться. Через некоторое время она попыталась вытянуть своё непослушное тело из-под обвалившегося наката. Толстые сосновые брёвна накрыли её с небольшими просветами и между ними она ползла к выходу, опираясь на здоровую левую руку и помогая себе ногами, правую она тащила за собой волоком по земле. Рука болталась, как плеть и потеряла чувствительность.
Земляные ступени рассыпались в мелкую крошку, теперь на их месте была бесформенная глыба, которая сплющенным комом прикрывала вход в блиндаж. Тихонова села на колени, подтянулась и здоровой рукой ухватилась за край выступа, от которого вправо шла окопная щель.
Её голова показалась на поверхности у осыпавшегося входа в землянку, когда совсем стемнело. Ольга вылезла, откинула грязной здоровой рукой слипшуюся чёлку с чумазого лица и поползла в сторону, где когда-то стояла палатка с рацией. Но там ничего уже не было кроме вздыбленной чёрной земли и вывороченных корней молодых клёнов и ольхи. Она остановилась и попыталась вытянуть вперёд правую руку, которая сильно отяжелела, рука упорно не хотела подниматься. Тихонова пощупала её, сильно ли разбита? Но, кроме порванного рукава на плече, ничего больше не обнаружилось. Видимо, это был вывих. Однажды в детстве у неё уже была подобная неприятность, когда вывих в плече сильно отдавал болью и тяжестью в ключице.
- Пройдёт... Это скоро должно пройти, - шептала она и со стоном попыталась подняться на ноги, от боли сцепив зубы.
Она встала, шатаясь и испытывая сильное головокружение. Во рту был песок и привкус железа. Она сплюнула и раскачиваясь из стороны в сторону, как пьяная, пошла вперёд к реке, но вскоре остановилась и припала спиной к берёзовому стволу. Потом она тяжело задышала, встрепенулась и в отчаянии закричала навзрыд:
- Алёша!.. Алексе-ей! - она тряслась от страшных мыслей и дикого чувства горечи потери. - Алёша-а! - продолжала кричать она и голос её тонул в тумане, поднимавшемся с реки.
От мысли, что она осталась одна в этом страшном лесу, стало совсем жутко.
На верху всё затихло,
Канонада ушла.
Из землянки я вышла
Никого не нашла.
Я звала Алексея,
Я кричала в туман,
Но был кровью алеян
Весь прибрежный бурьян.
Ольга нашла в себе силы и отправилась на поиски своей группы, возможно с боями отошедшей подальше в этот неглубокий лес. Она шла вдоль берега недолго, глаза её скользнули по примятой осоке, девушка чуть склонилась и увидела валявшийся в траве автомат, переломленный пополам, как сухая ветка.
И солдаты лежали
На промокшей траве,
Автоматы сверкали
На изрытой земле.
Рядом с оружием лежало трое наших бойцов, все они были мертвы и, судя по всему, погибли под миномётным обстрелом.
Где майор? Где ребята?
Много здесь полегло,
Остальные с закатом
Отошли за село.
Опустилась на землю
Я в бессилье своём.
Проходи же скорее
Этот мой жуткий сон!
Ольга в бессильи, что либо предпринять, плакала и кусала руки, размазывая по грязным, припухшим щекам горячие слёзы. Она всхлипывала и смотрела на погибших парней, ища глазами в траве того, ради кого жила и дышала. Девушка не могла поверить, что сейчас наткнётся на него на мёртвого, но подсознательно, была к этому готова. Она прислушивалась к дальним звукам, но ночная тишина поглотила их, оставив только стук собственного сердца. Но ведь она слышала, когда уже лежала в землянке под рухнувшим накатом, что автоматная очередь уходит куда-то вперёд, потом затрещал пулемёт и всё вскоре прекратилось..
Было там уже тихо
И болота молчат.
Унесло злое лихо
Наш специальный отряд.
Я бродила, искала
Никого не нашла.
Значит группа майора
Всё же в лес отошла.
Была на это надежда, что где-то в лесу они сейчас пытаются привести в порядок оружие и вот-вот, вернуться за ней обратно. А вдруг, майор не успел прийти сюда, до налёта, из деревни, куда ушёл искать пропавших разведчиков- мелькнула мысль. Тогда, где он может быть? Она снова пошла вперёд.
Долго шла по осоке
Я вдоль топких болот.
И лишь в сумерках русский
Я нашла пулемёт.
Ближе к лесу лежали
Девять наших ребят.
Все они не дышали,
Вечным сном мирно спят.
А на небе истёртом
Гас заката костёр!
Я ищу среди мёртвых
Вас, товарищ майор.
И брожу я в тревоге.
Ну, найдись же скорей!
Ты майор был для многих,
Для меня - Алексей!
После ещё одной страшной находки, надежда померкла совсем. Тихонова опустилась на колени, стала ползать вдоль берега по густым зарослям осоки и камышей, раздвигая здоровой рукой жгучие и упругие стебли. Вторая рука еле шевелилась, но уже так сильно не болела, но, впрочем, она уже забыла про эту боль, всё, кроме поисков командира - было уже теперь не важно.
Чует сердце, что рядом,
Где-то близко лежишь!
С головою ныряю
Я в болотный камыш.
Только в сумерках ночи,
Когда месяц расцвёл,
Я нашла в том болоте
Вас, товарищ майор.
Профиль был побелевший,
Лик усталый, чужой,
Но плескалась надежда,
Что не мёртвый - живой!
Она закричала и бросилась к нему, припав головой к груди Алексея, когда в густой осоке рядом с берегом, ногами погружённого в воду, она наткнулась на своего командира и любимого человека. Он лежал лицом вверх, дыхания не было слышно, на лбу засохла кровь к которой прилипла форменная фуражка, в правой руке при этом был крепко зажат автомат с полным ещё диском. На плечах была плащ-палатка, завязанная шнурком под подбородком, вот за неё-то, недолго думая, Ольга потащила майора из осоки от заболоченного берега.
Огоньками кружила
Вся небесная рать.
Нелегко мне вас было
Из болота поднять.
И откуда вдруг силы
Ко мне столько пришло?
Час за часом тащила
По земле я его.
И у самого леса
Тихий стон дал понять,
Что ещё рано плакать,
Ещё рано рыдать.
Вначале боль в руке всё ещё сильно отдавала в лопатку и ключицу, но потом всё прошло и рука немного онемев, стала более упругой. Ольга упиралась коленями в мокрую от тумана и росы землю, а сама тянула Алексея на себя, ухватившись за плащ-палатку, на которой он лежал. Она из последних сил напрягала своё тело, снова упиралась ногами, и снова тащила, проползая небольшие расстояния и попеременно отдыхая. Совсем выбившись из сил уже у кромки леса, она снова припала к его груди и снова не услышала там сердечного стука, но, откинув упрямую чёлку с глаз, опять крепко уцепилась за его плечи. И только лишь когда сползла вместе с Деевым в неглубокую лощинку, то услышала тихий, еле пробивавшийся из запекшихся губ - стон... Тут она зарыдала во весь голос, припала к нему и в темноте августовской ночи, немного подсвеченной куском оранжевого месяца, увидела движение его бровей. Ей показалось, что он немного приподнял веки и шевельнулся. Ольга снова схватилась за плащ-палатку и подтянула на себя майора, пытаясь вытащить его из лощины наверх.
Эта тяжёлая дорога продолжалась до рассвета, Ольга тащила Деева по тропинке между высокими соснами вперемежку с берёзами и клёнами в сторону посёлка, который, как она помнила по карте, находился недалеко от реки. Так или иначе, ей хотелось побыстрее отойти от этого страшного места. ей казалось, что туда снова могут прийти враги, и тогда, она безоружная с раненым майором, уже не сможет спастись. Но Алексею нужна была медицинская помощь и вся надежда теперь на ребят, которые может быть отошли в это самое село и, возможно, уже ищут её, прочёсывая лес. Наконец, силы покинули её совсем. Она напряглась в последний раз и почувствовала, как внутри что-то оборвалось. Отяжелели ноги и низ живота, возникла боль в пояснице, но вскоре прошла, но ноги совсем не слушались и она, ползая по тропинке и закидывая майора подобранными ветками, которые нападали тут под порывами ветров и дождей, решила сама пойти на разведку, выйти из леса и попросить помощи. Но, прежде чем уйти, она достала из его внутреннего кармана гимнастёрки документы и сунула их к себе в лифчик.
Запоздалое утро
И из веток шатёр.
Нет, не будете мёртвым
Вы, товарищ майор!
Она ободранная и грязная, бледная с почерневшими кругами вокруг глаз, как привидение, еле державшаяся на ногах и шатающаяся из стороны в сторону, вышла на просеку у деревни Липки. Тихонова шагнула на проезжую дорогу, которая шла вдоль леса и на ватных ногах, которые совсем перестали слушаться медленно пошла к ближним домам. Вот они уже мелькали в просветах между деревьями и низкорослыми кустарниками, и тут раздался грохот тележных колёс совсем рядом. Она обернулась на этот шум - старик в серой кепчонке, надвинутой на самые глаза ехал мимо на подводе.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.