оглавление канала
Олег некоторое время глупо хлопал на нее глазами, а потом задал только один вопрос:
- Как…?
Она пожала плечами. Обыденно, просто, можно сказать, по-домашнему. И заговорила тихо, так, что он едва мог расслышать в царившем треске и хаосе ее голос, больше угадывая по губам, нежели слыша произнесенные слова.
- Ты говоришь, пролитая кровь дает энергию этому межмирью, которая его начинает переполнять, и которую, оно, не сумев удержать, начинает выплескивать, и поэтому схлопывается, так? – Он кивнул. Она на мгновение задумалась. А потом с улыбкой проговорила. – Я не сильна в физических процессах, в расщеплении атома, в энергетических коллапсах. Но я знаю только одну силу, которая сильнее всех в нашем мире, благодаря которой и существует вся Вселенная. Именно основываясь на этой силе, Творец создал наш мир, и именно благодаря ей, все до сих пор живет и дышит. Эта сила – Любовь. Всеобъемлющая, всепоглощающая любовь. Любовь матери к своим детям, любовь детей к своим родителям. Любовь к своей Родине, любовь к реке, к лесу, к небу, к солнцу, любовь к самой жизни! – Она ласково потрепала Асхата по лохматому загривку, и добавила. – Любовь к нашим друзьям. Причем, независимо, ходят они на двух ногах или на четырех. И, конечно, любовь мужчины к женщине, и любовь к тому, кто создал саму Вселенную, любовь к Творцу. Только любовь удерживает наш мир от хаоса и небытия. Причем, любовь не только нынешних поколений, но и всех наших предков, когда-либо живших на этой земле. Она всегда с нами, мы носим ее в своей крови. И сейчас, ты говоришь, именно накопленная энергия, взятая из той же самой крови, может разрушить все? Не верю! Не верю, что, если мы воззовем к ней, к той силе, которая соткалась из частичек любви всех поколений, она нам не ответит!
Она замолчала, глядя испытывающим взглядом прямо в глаза Олегу. А тому показалось, что она смотрит прямо в его душу. Он решительно подошел к ней, взял ее за руку, и так же тихо произнес:
- Давай попробуем…
Катерина коротко кивнула, будто и не сомневалась в его решении. Прикрыла глаза, и тихонько запела ТУ песню. Голос сначала был очень тихим, едва слышным, затем он стал громче и громче с каждой следующей строкой. Олегу показалось, что движение, клубящихся вокруг них облаков, замедлилось. А может ему хотелось так думать. Но, как бы то ни было, даже если им предстоит умереть, это будет самый счастливый миг в его трудной, тяжелой жизни. И он не пожалеет ни об одной секунде, ни об одном километре пройденного им пути. Потому что, этот путь привел его к НЕЙ. Асхат, словно почувствовав настроение друга, ткнулся ему мордой в другую руку, и в голове Олега промелькнула мысль: «Не бойся, я с тобой!» Он вдруг, вопреки всему происходящему, почувствовал себя самым счастливым на земле человеком.
Закрыв глаза, он стал всей своей сущностью вливаться в ТУ песню, едва слышно подпевая Катерине. Не зная слов, он старался напевать мелодию, проникая все глубже и глубже в смысл слов песни. И вот он уже не человек, а журавль с раненым крылом, взывающий к небесам, где там, далеко за облаками летит его стая.
Вдруг вокруг них взметнулись не серые, а голубоватые языки, не холодного, а едва теплого пламени. Голос Катерины взвился вверх, как эти самые языки, которые, казалось, стали достигать неба. Мелодия звучала и звучала!!! Торжественно и громко, словно гимн самой жизни!! И вскоре слышна была только эта песня, перекрывающая все остальные звуки. И Олег почувствовал, как их души слились в одну и устремились ввысь, словно тот журавлиный клин, который не оставил своего братца умирать в одиночестве в суровых снегах. Он не чувствовал больше своего тела, превратившись в это голубое сияние, разливающееся вокруг них, и становящееся все выше, больше, заливая своим огнем серые клубящиеся туманы межмирья, гася в их глубинах электрические разряды молний, и растворяя в своей синеве остатки клочьев туманной мути. Он стал частью этого сияния, ощущая как два языка пламени, один большой, а другой чуть поменьше, сплетаются с ним в один яростный, бушующий вихрь цвета летнего неба.
Прон встретил нас у самых врат. В свете чуть розовеющего востока, его фигура выглядела, как каменное изваяние. Удивление вызвало то, что при такой опасности, которой грозило схлопывание межмирья, он не спрятался, не убежал, а остался ждать рядом с вратами. Так верил в нас? Или был готов умереть вместе с нами? Так или иначе, это говорило о многом. Мы переглянулись с Одином, без труда читая мысли друг друга, и еще крепче сжали наши ладони.
Первым к нему кинулся Асхат. С радостным ревом он подскочил к старику и принялся вылизывать его лицо. Знахарь, напустив на себя суровость, ворчал:
- Ну будет… Будет тебе, рожа медвежья! Всего уже слюнями своими обмазал…
Мы подошли следом с Одином, держась крепко за руки. После всего произошедшего, казалось бы, должны были валяться без сил, но, энергия, словно молодое вино, бродила в крови, давала небывалую силу. Так я себя еще не чувствовала никогда в своей жизни. Словно мы не выплеснули всю свою силу на бурлящее, словно вулкан, готовый разорвать землю пополам, межмирье, а наоборот, напитались этой энергией, как напитывают корни, пробудившиеся весной древесным соком молодую листву. Сила крови… Сила любви… Прон глядел на нас торжественно и спокойно, и в его, совсем не старческих глазах, светилась гордость и любовь.