Сейчас приходят в терапию напуганные, встревоженные люди. Да и многие из тех, с кем уже давно работаю, потеряли почву под ногами.
Много подобного: «Наверное, надо уезжать. Все уезжают, и я смотрю, как сужается круг тех, с кем могу просто встретиться, поговорить. Тоскливо, тревожно, страшно».
Кого-то ещё подталкивают к отъезду или осуждают уехавшие друзья. Кто-то боится, что по улицам скоро будут бродить вооружённые грабители, а кто-то хочет в углу мира пересидеть ядерный апокалипсис.
Как я работаю? То, что я опишу ниже, можно использовать и для самопомощи. Но в контакте с терапевтом или просто с кем-то, кто меньше тревожится сейчас, будет лучше.
Здесь я опишу кратко основные принципы своей работы с заявленной проблематикой, а ниже она будет раскрыта подробнее.
Краткий план работы:
1. Работа с телом.
2. Выявление тревог и страхов.
3. Разделение страхов на реальные, воображаемые и страхи-воспоминания.
4. Работа с реальными страхами краткосрочная.
5. Работа со всеми видами страхов (реальными, воображаемыми и воспоминаниями) — долгосрочная. Раскрывать суть этой работы в этой статье я не буду, по сути, это часть долгосрочной терапии. Просто обозначу здесь, что она далее происходит.
6. Составление плана в отношении реальных страхов.
Подробнее:
1. Работа с телом.
Знаете, есть такое выражение «ни жив, ни мёртв от страха». Когда человек в таком состоянии, терапия затруднительна. Поэтому сначала убеждаюсь, что клиент себя телесно ощущает. Когда задышит, почувствует, как опирается на стул, на пол, поймёт, что кожей чувствует, тепло ему или холодно, сможет увидеть меня, поймать мой взгляд, телесно будет «в себе», после этого можно уже говорить о том, что его беспокоит.
Можно положить одну руку себе на грудь, а другую на диафрагму, и делать вдохи и выдохи на 5-6 счётов. Сделать несколько повторений.
Дальше можно оставить руку на груди или положить себе на шею, чтобы почувствовать свой пульс и тепло кожи.
Побыть так и мысленно говорить себе: «я живая» или «я живой».
Если клиент уже может быть в контакте с собой и со мной, я спрашиваю, хочет ли он поговорить о том, что его тревожит или хочет ещё понаблюдать за телом? Вообще, мне кажется, важно давать клиенту больше дихотомий, но таких, чтобы выбор был по силам. Можно и открытые вопросы задавать — чего бы клиент сейчас хотел в работе со мной?
Возможность выбирать — возвращает контроль. А это то, что часто нужно клиентам, в психотравмирующей ситуации.
Если клиент хочет обсудить то, что его тревожит или пугает, приглашаю его к этому. И каждый раз мне важно выяснять, чего бы клиент хотел от нашей с ним работы.
- Кому-то достаточно просто рассказать о том, что бушует внутри, поделиться этим в тёплом и безопасном контакте с терапевтом.
- Кто-то хочет помощи в выборе.
- А кто-то хочет, чтобы за него решение принял кто-то другой. Например, терапевт.
Конечно, в последнем случае терапевт не может взять на себя ответственность за решение клиента.
Однако терапевт может помочь клиенту осознать, что есть сейчас, помочь почувствовать есть ли какой-то выбор, есть ли лучший выбор или все так себе, да и в целом, найти контакт с реальностью.
Чтобы к чему-то прийти, имеет смысл сначала почувствовать и осознать, а что есть сейчас? В каких я чувствах, какие у меня мысли, и как на это всё отзывается моё тело. Тело, вообще, часто сигналит о чем-то подходящем или не подходящем раньше, чем человек осознает, что чувствует или логически к чему-то придёт.
2. - 4. Работа со страхами, разделение видов страха, выявление реальных страхов.
Из вопросов, помогающих разобраться в страхах, мне нравится такой: какие страхи вы считаете реальными, какие воображаемыми, а какие относятся к воспоминаниям?
Клиент может даже выписать их и составить табличку «мои страхи» из трёх столбцов: Реальные, Воображаемые, Воспоминания.
Во время всего процесса важно давать себе возможность остановиться, когда эмоций слишком много и/или их трудно переносить.
И важно постоянно возвращаться к текущей реальности: «Прямо сейчас вот это уже произошло, а это — нет. Я сейчас сижу дома/в кабинете терапевта на кресле. Мне мягко или не очень. Поза удобная или не совсем. Тогда может быть я её изменю. Крыша над моей головой есть. Я не голоден, или слегка голоден. Или бежал на терапию, не успел поесть, и поем сразу после» и т. п.
И дальше реальные страхи обсуждать с терапевтом/близким человеком. Во-первых, называть само пугающее событие. Говорить, что именно в нём пугает, и насколько.
Оценивать, велика ли вероятность наступления пугающего события. И составлять план: если это случится, то я подготовлюсь так-то и так-то. Предприму такие-то шаги. Попрошу помощи у тех и у этих. И какой помощи я могу попросить.
Например, страх постареть и умереть — реальный. Каждый из нас постареет и умрёт. А страх, что завтра мародёры ворвутся через окно моей квартиры на 5-м этаже моего 9-этажного дома, чтобы всех ограбить и убить, больше похож на воображаемый.
И дальше углубляться — а что именно пугает в том, что постареешь? Но только углубляться лучше всё равно с поддержкой кого-то устойчивого. Нет цели довести себя до аффекта, коллапса мыслительной деятельности и поведенческого паралича, паники.
Углубляясь я обычно выясняю, насколько близко это пугающее событие? Чего я боюсь? Не успеть что-то сделать или потерять здоровье? Или что молодые потенциальные партнёры больше не обратят внимание? В зависимости от ответа, дальше проверяем, насколько реально то, что пугает? Какие ценности клиента это затрагивает? Что клиент может потерять? Может ли он себя как-то подстраховать или поддержать в этом? Про то, что поддаётся контролю, можно составить план действий. В том, что вне контроля, можно признать своё бессилие и прожить его, не избегая. Будут такие потери. Отгоревать (включая стадии отрицания, злости, гнева, торга, депрессии, печали и принятия). Сказать легче, чем сделать… И тем не менее, мимо не проскочишь.
5. Работа с воображаемыми страхами и страхами-воспоминаниями.
С воображаемыми страхами — просто напоминать себе, что они воображаемые. Я сам их отнёс в таблице к воображаемым не просто так. Это то, чем я себя пугаю. Можно обсуждать с терапевтом — зачем я себя пугаю? Например, все уважаемые мной люди боятся сейчас того-то. Я хочу чувствовать себя причастным к ним. Не очень верю, что это случится, но через этот страх я внутри приближаюсь к тем, кем восхищаюсь. Я — такой же, как они.
Или я просто боюсь быть не принят со своим спокойствием моими друзьями.
Или я в слиянии с группой — раз я себя с ними отождествляю, а они боятся, значит мне тоже надо бояться. Они зря бояться не будут. А я просто плохо разбираюсь в ситуации, поэтому просто принимаю на веру обоснованность их страха, и буду бояться вместе с ними.
Страхи-воспоминания — это чувства, связанные с пережитыми клиентом событиями, которые его испугали когда-то. Текущая ситуация может клиенту напоминать пережитое. Здесь мы можем обнаружить посттравматический синдром у клиента. Поэтому работа должна быть очень осторожной во избежание ретравматизации. До начала работы с такими страхами необходимо провести долгую работу на подращивание ресурсов клиента, на построение доверительных клиент-терапевтических отношений, на которые клиент мог бы опереться в процессе работы со страхом. Только при условии, что это всё присутствует, имеет смысл идти в сравнение прошлой ситуации и текущей. Здесь мы проверяем, чем похожа ситуация из прошлого на то, что происходит сейчас, чем отличается. Чем сам клиент отличается от себя прошлого. Какие у него теперь появились опоры, помогаем находить новые, напоминаем о той социальной сети (круг его общения, родня, сервисные службы и проч.), к которой клиент может обратиться за поддержкой и помощью. Напоминаем о тех частях его идентичности (Personelity), на которые он может сейчас опираться.
Также важно напоминаем клиенту, что он в любой момент может остановиться и не идти дальше, если не хочет. Работа идет на исследование схожести и различия ситуаций и поиск дополнительных ресурсов.
6. Составление плана.
Следующий кусок работы — с реалистичностью планов.
Осмысленность плана тоже завязана на риски. Например, риск не найти работу по профессии после переезда в соседнюю страну может быть одинаковым и у молодого человека без возможности работать дистанционно, подпадающего под мобилизацию, и у матери-одиночки с престарелым отцом. Однако рискуют они по-разному.
В чем риск оставаться на родине у женщины-юриста или бухгалтера, если она одна зарабатывает на себя и детей и своего пожилого отца? Она рискует встретиться с последствиями экономического кризиса и инфляции. Но вряд ли рискует жизнью. И сильно рискует финансовой стабильностью, бросая работу на родине и перевозя семью за границу, не понимая, как она будет зарабатывать на жизнь, и имея не очень большой запас денег.
Я ни в коем случае не призываю к нарушению закона, но в этой же ситуации мужчина-юрист или бухгалтер, который с 90% вероятностью может в скором времени оказаться в окопе, рискует сильнее, чем эта женщина. И он может столкнуться с безработицей и безденежьем, оказавшись в соседней стране, но его жизнь при этом может дольше сохраниться.
В общем, любые планы хорошо бы взвешивать и проверять на реалистичность.
После исследования того, от чего я бегу, насколько большая угроза нависла надо мной и моей семьёй, выясняем:
- А я вообще хоть как-нибудь реалистично представляю, где я буду жить, куда поселю близких, что я буду есть, надолго ли мне хватит моих денежных запасов?
- Нужно ли будет покупать себе и детям новую одежду в связи со сменой сезонов?
- Что я, вообще, могу увезти с собой, а что не пройдёт по весу под требования провоза грузов, например?
- Надолго ли мне хватит моих финансовых запасов, если я не найду работу быстро?
- Сколько стоит жизнь там, куда я собираюсь?
- Как и чем я буду зарабатывать?
- Есть ли кто-то в промежуточных и конечном пункте назначения, кто готов мне помочь, и чем помочь?
- Насколько долго я могу проработать на низкооплачиваемой работе с тяжелым физическим трудом, если не найду привычную для себя занятость?
- Какие требуются документы для долгосрочного пребывания в стране, в которую я собираюсь уехать?
- Где будут учиться мои дети?
- Знаю ли я язык, на котором говорят местные жители, и насколько это важно в моем случае?
- Что я буду делать с имуществом в стране, из которой уезжаю?
- Есть ли у меня план «отступления», если я пойму, что задуманное реализуется не так, как я рассчитывал? И т. д.
После прохождения всех этих этапов клиент приходит к решению или успокоению, или к переживанию эмоций, связанных с потерей иллюзий, гореванию. Об этом я писала выше.
Не утверждаю, что перечисленные в статье способы работы со страхами единственно верные. Их существует множество.
Также я не затронула вопросы отличия тревоги от страха и методов работы с тревогой, но некоторые пересечения в работе со страхами и тревогами есть.
В комментариях к статье приглашаю делиться своими наработками, наблюдениями и замечаниями.
Автор: Глебова Галина Михайловна
Психолог
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru