Всё что мы воспринимаем рассудком определено в понятиях, на что бы мы ни посмотрели - все имеет название, все определено в опыте. Но до всякого опыта ни одна вещь не может иметь значение более чем другая. Почему чашка должна стать предметом рассудка скорее чем стол, до всякого опыта? Почему что-то должно стать предметом рассудка скорее чем другое, до всякого опыта? Почему, вообще, что-то должно стать предметом рассудка вне всякого опыта?
Каждый предмет или часть пространства не только имеет название, но и содержит в себе множество смыслов, выраженных в образах, ощущениях и состояниях, составляющих субъективный опыт. Рассудок воспринимает не предмет, а субъективный опыт, существующий в определённом времени и контексте. То, что мы видим, глядя на предмет, зависит от того, какой субъективный опыт, связанный с этим представлением, мы переживаем в данный момент. Пытаясь увидеть в предмете больше или нечто другое, чем он является в субъективном опыте, который мы переживаем, мы не увидим ничего, что мог бы воспринять рассудок.
Я мог бы тысячу раз наблюдать, например, абстрактные фигуры на обоях на стене, но никогда бы, наверное, не вообразил, что они, на самом деле, очень похожи на необычной формы домики с крышей, окнами и дверьми, если бы однажды не увидел тень от желто-красного заходящего солнца на стене, навевающую образ пустынного поселения.
Вне всякого опыта все, что нам дано есть явление восприятия, чистое от суждений рассудка, т. е. явление чистого восприятия, без предметов, свойств и отношений, недоступное рассудку. Субъективный опыт не может предшествовать явлению чистого восприятия, но должен с него начинается. Возникновение субъективного опыта, в таком случае, возможно только при наличии некоторого изначального стремления в природе самого восприятия, которое должно определять структуру явления чистого восприятия, форму его пространства и форму времени. Форма эта должна зависить как от свойств самого восприятия, так и от структуры окружающей реальности (если считать, что она вообще существует и имеет какую-то структуру). Реальность же должна быть разделена на внешнюю по отношению к субъекту и внутреннюю, т. к. внешний мир и внутренние состояния не есть одно и то же. Соединенные во времени и запечатленные в памяти, явления чистого восприятия внешней и внутренней реальности должны быть тем самым предметом и субъективным опытом, к которому тяготеет рассудок, и что он находит в окружающей действительности. Предметы вызывают воспоминания образов представлений, ощущений и состояний, которые затрагивают и само восприятие, и т. о. изменяют явление восприятия, делая его субъективным. Наше сознание должно воспринимать больше, чем мы способны понять посредством рассудка, но субъективный опыт стремится заполнить и подчинить чистое восприятие. Таким образом, способность воспринимать рассудком всякий предмет есть результат субъективного опыта чистого восприятия, и должна зависеть как от способности восприятия дифференцировать внешнюю и внутреннюю реальность, так и от тонкости структуры внешней и внутренней реальности.