Незаметно пролетело два года. В поместье все жили спокойно и дружно. Ибрагим старался раз в неделю на несколько часов вырваться к дочери. Он научил-таки её играть на скрипке, девочка полюбила этот инструмент и делала успехи.
Неоднократно навещал внучку и дедушка, привозя всё новые корабли собственного изготовления. Они стали любимыми игрушками Эсманур, и девочка мечтала увидеть настоящее море, о котором так захватывающе рассказывал дедушка. Однажды, взявшись за руки, они пошли просить Нигяр разрешить дочке отправиться с дедушкой в Стамбул, где бы она могла увидеть это сказочно красивое море. Обескураженная Нигяр обещала подумать.
Ко всеобщей радости дважды в поместье приезжала и Дайе-хатун, к сожалению, ненадолго. Состояние здоровья валиде-султан в последний год ухудшилось, и верная служанка не хотела оставлять её одну. В те недолгие встречи все женщины были счастливы и не могли наговориться.
Однако, вскоре в поместье пришла скорбная весть – скончалась госпожа валиде Айше Хавса-султан. Нигяр-хатун и Джанфеда-хатун послали Дайе письмо, в котором приглашали её жить в поместье, но она ответила отказом. Купив небольшой домик в пригороде Стамбула, местечке Катытхан, женщина все свои сбережения пожертвовала на строительство мечети, в которой проводила все время в молитвах до конца своих дней.
Даже Матракчи Насух эфенди побывал в поместье по просьбе Ибрагима-паши, которого Повелитель отправил по делам Государства в Египет. Паша не знал, сколько продлится его поездка, и попросил Матракчи навестить свою дочь и успокоить волнующуюся Нигяр.
Ни разу не приехал только Нико. Он успешно вёл торговлю и не мог выкроить ни минуты свободного времени. На самом деле причина крылась в другом. Возвратившись из поместья в Бейкозе, мужчина никак не мог выбросить из головы образ Нигяр. Он вбил себе в голову, что должен отказаться от Нигяр. Он даже решил жениться на какой-нибудь хорошей девушке к радости своего отца, который давно просил сына остепениться и завести семью.
Наступил день, когда Эсманур готовилась отпраздновать пятилетие со дня рождения. Рано проснувшись и нарядившись с помощью мамы, она села в гостиной ждать папу. То и дело подбегая к окну, она с нетерпением смотрела на лужайку. Наконец-то в один момент весь дом оглушил её звонкий крик “Папа!” Позабыв все нравоучения матери, что девочка должна вести себя прилично, Эсманур молнией вылетела во двор и повисла на шее у отца. Увидев дочь и умиляясь её непосредственности, Ибрагим засиял от радости.
Вслед за дочерью навстречу Ибрагиму вышла и Нигяр. Она, как всегда, выглядела безупречно в платье изумрудного цвета, с такого же цвета вуалью на убранных в красивую причёску волосах и закрепленную красивой небольшой диадемой с изумрудной россыпью камней. На груди женщины искрилась подаренная когда-то Ибрагимом шикарная брошь в форме тюльпана.
- Добрый день, Ибрагим-паша, хвала Аллаху, что он подарил нам счастье вновь видеть Вас! – искренне улыбаясь, произнесла Нигяр. – Прошу, проходите в дом, - вежливо и церемонно продолжила она. Немало времени разум женщины вел борьбу с её сердцем, дабы изменить любовь к Ибрагиму - мужчине на любовь к Ибрагиму, отцу её дочери. Разум победил. Она бесконечно уважала этого человека, восхищалась его умом, храбростью, величием. Однако, перестала мечтать и грезить о нём, как о возлюбленном. В её взгляде пропала щемящая девичья тоска, а появилось торжество восхищения этим человеком и почтение к нему.
Когда все подарки были розданы, праздничный пирог съеден, вволю наигравшаяся с отцом Эсманур и её мать пошли провожать Ибрагима-пашу.
- Доброго пути Вам, Ибрагим-паша, лёгкой и безопасной дороги! Мы с Эсманур с нетерпением будем ждать Вашего следующего приезда!
Ибрагим поцеловал дочь. Подошёл к Нигяр и вдруг обнял её. Объятия его были столь сильны, что у женщины закружилась голова. Поначалу несмело, а потом также сильно она ответила на объятия Ибрагима.
- Нигяр, знай, что я очень благодарен тебе за мою Эсманур, я благодарен тебе за глоток чистого райского воздуха, которым ты щедро одарила меня. Да, ты была мечтой, но эта мечта помогала моей душе выжить в адском пламени, в котором она оказалась.
Нигяр, вырвавшись из объятий Ибрагима, со страхом спросила:
- Паша, да Вы как будто прощаетесь со мной? Умоляю, скажите, что произошло, не приведи Аллах, не случилась ли беда?
- Успокойся, Нигяр, я совсем не хотел напугать тебя. Слова благодарности непроизвольно вырвались из моей груди, - спокойно прозвучал голос Ибрагима.
- Хвала Всевышнему! – с облегчением вскрикнула Нигяр, устремив взгляд в небо.
Все трое обнялись, Ибрагим вскочил на коня, и направился домой. Нигяр и Эсманур ещё долго махали ему вслед.