***
Мать он больше не увидел. Как и отца.
Много лет спустя, когда вырос и получил свободу, он нашел только сестру. Мать не дожила (как и отец) до этой встречи.
Грозный и мстительный родитель продал его командиру темной сотни.
Через десять лет он смог откупиться, а как расплатился, командир темной сотни пригласил орочьего шамана, и с Юма сняли метку, ограничивавшую его в правах. Остались лишь неоплаченные долги грозному родителю, и эти долги очень хотелось отдать. Ни тяжелая жизнь, ни постоянные сражения не смогли выбить из него желание поквитаться с отцом.
***
В наемничьей армии орков было несколько отдельных частей или соединений. Самыми боевыми считались отряды частично ограниченных в правах. В таком отряде – темной сотне – и оказался Юм. Темная сотня кроме своего командира не могла оспорить приказ или не до конца выполнить поставленную перед ней задачу. Многие гибли, особенно молодые и неопытные. Юм не погиб. Ему многое пришлось пережить. Он испытал все прелести военной службы на собственной серой шкуре. Шкура выдержала, даже задубела. Но он не забыл, как оказался в отряде, и этим самым, быть может, и сохранил в себе способность трезво мыслить и упорно идти к заветной цели – выжить и разобраться с отцом.
Темной сотне платили серебром, каждый лунный месяц. Полученные средства можно было тратить или же – копить на выкуп своей жизни. Но все воины, как правило, их тратили, так как не верили в возможность освободиться. Поставленная метка болезненно горела на плече, терзала тело и калечила душу. Осознавать себя рабом чужой воли для большинства было невыносимо. Невозможность нарушить даже самый нелепый приказ своего темного командира многих сводила с ума. Таких спятивших орков не убивали. Их повторно метили шаманы, и они переходили в отряды черной сотни. Таких отрядов было всего два. Черных никто уже не думал освобождать от рабской зависимости. Попавшие в эти сотни воины за короткое время превращались в бездумные и бездушные машины смерти. Их и содержали отдельно в хорошо укрепленных крепостях. Использовали в самых кровавых и жестоких операциях. Всегда под магическим прикрытием. Может потому, что даже сами командиры их боялись?
Юм, освоившись и пережив первые полгода каторги, начал наблюдать за своим командиром и полковым шаманом. Эта парочка везде появлялась вместе, даже шатер делила на двоих. Юм ждал удобного случая вырваться за территорию лагеря и проверить, чем ему может помешать рабская метка.
Случай представился только через год. Их темную сотню нанял какой-то князек из светлых эльфов. Юм получил команду выдвигаться с отрядом среди ночи. Нацепил на себя оружие, броню и вместе с остальными выступил пешим порядком в поход. Первый привал был только через двое суток.
Юм дошел и был несказанно рад, что он не среди тех слабаков, которых пришлось прирезать на первом же переходе. Таких он насчитал восемь. Все молодняк, как и Юм.
Он старался держать выбранный первым десятком воинов темп быстрого шага. Каждые два часа быстрый шаг переходил в бег на два часа. И так – раз за разом шаг и бег чередовались. Ни остановиться, ни присесть, ни просто встать на пару минут. Он справился, но все равно, когда дали команду остановиться, понял, что устал. Немного полежав на холодной земле, понял, что это – его единственный шанс попробовать сбежать.
Полежал еще несколько минут, и, когда совсем стемнело, пополз.
Два часа он двигался ползком. Создалось впечатление, что ему удалось скрыться незамеченным. Поднялся на ноги и побежал. Через сто шагов бега покалеченное левое плечо отозвалось дергающей болью. Юм обнял плечо, стиснул кисть на метке и продолжил бег. Через пальцы он чувствовал, как нагревается клеймо. Оно давало ясную команду остановиться. Юм зарычал и продолжил бежать.
«Ничего, – думал, – или я убегу, или умру».
Еще через сто шагов пришла мысль бросить меч и снять тяжелый шлем. Шлем не снял, наоборот, натянул его сильнее на рогатую голову. Подтянул кожаную перевязь и нащупал крестовину меча. На месте. Нет, меч он не бросит.
В следующее мгновение чья-то сильная лапа со всего размаху ударила его в спину. Юм по инерции полетел вперед. Метка на плече взорвалась огнем. Но парень уже не вспоминал о ней. Сгруппировавшись и перелетев через голову, он в следующее мгновение уже уверенно встал на ноги, выдернул меч и встретил удар своего командира. Отбил грозное, напитанное темной магией, оружие. Его командир и сам был темным магом. Весьма сильным противником.
Но Юма ничего уже не могло остановить. Отбив атаку, он смело шагнул вперед и сам нанес удар.
Темный командир через несколько ударов сердца повалил парня на землю, но Юм, взревев как раненный медведь, перекатился в сторону и, встав на ноги, вновь бросился на командира.
Не удалось сбежать! А, ладно! Он им живым не дастся! Встретил, как положено и как учили, следующий удар и снова его отбил. Правая лапа, в которой Юм сжимал свой меч, наливалась тяжестью. А левая дергалась, как чужая. Огнем горела рабская метка. Это отвлекало. Юм вновь взревел и, дернув головой, бросился вперед. Командир сделал резкое движение корпусом в сторону, и в этот раз Юм не попал. Его меч со всего размаха влетел в землю. Мимо. Юм развернулся и нанес новый косой удар по клинку командира. Еще замах и новый удар, встреченный на лезвии темного меча. Юм попытался отбить и следующий, скользящий. Лезвие тяжелого меча, встретившись с мечом командира, блеснуло искрой огня, и в следующее мгновение кто-то врезал по затылку Юма железом.
Молодой орк повалился на колени и так и остался стоять, покачиваясь вперед-назад.
– Смотри, какой упорный молодой дурак!
Это подбежал орочий шаман.
– Может, метка не работает как надо?
Темный командир, размахнувшись, с силой врезал плашмя по правому уху Юма, и только тогда парень упал, дернув напоследок конечностью. Командир приблизился. Молодой орк так и не разжимал пальцы, упрямо держа в лапах меч.
– Нет, с меткой все нормально.
Взглянул на прибежавших из лагеря орков:
– Отволоките его в лагерь.
Орочий шаман проследовал следом за темным командиром.
Наутро Юм пришел в себя и обнаружил себя крепко связанным в походном шатре командира. Дернул головой. В ушах раздался полковой гонг. Юм завыл: больно.
Командир посмотрел на Юма. Тот, как пришел в себя, сразу начал вставать на ноги. Это не получалось, но молодой орк упорно пытался встать, будучи крепко связанным.
– Еще раз удумаешь сбежать, и я тебя продам в черную сотню. Прям как есть, с мозгами. Будешь сходить с ума уже там. Понял меня? – И уставился в глаза Юма.
Юм отвел взгляд и через пару ударов сердца мотнул головой в знак того, что он услышал командира.
– Посмотри мне в глаза!
Юм, пересилив себя, поднял тяжелый, мрачный взгляд на темного командира. Страха он не испытывал. Он не боялся. Он будет сопротивляться и дальше. Просто теперь получше подумает, как все провернуть.
Темный командир с минуту смотрел в глаза молодому орку.
Нашедшее устойчивость тело, вновь ее потеряло, и Юм рухнул на землю.
Больше его начальник с ним не разговаривал. Юма вывели на воздух, распутали веревки, и он побежал – до следующего привала, который снова предполагался лишь через двое суток. Голова от удара тяжелым предметом гудела еще неделю, но это вовсе не беспокоило Юма. Он думал о своем темном командире каждый новый день, прожитый с ним рядом.
За все десять лет службы, пока не выкупился из рабства, Юм так и не узнал его имя, однажды услышав только, как зовут шамана. Это ему мало что дало, поскольку шаман умер через два года – погиб в бою. Впоследствии полковые шаманы еще не раз сменяли друг друга. Неизменным оставался лишь его темный командир. Темный маг. Темный властелин. Юм всей своей серой шкурой чувствовал силу его магии, может потому, что и сам отчасти обладал этой силой.