-"Евгений, берегите яйца (протягивает фольгу - обёртку от шоколадки, в ту пору - станиоль), радиация не дремлет!"
-"И ежедневно показывай свой дозиметр врачу, он скажет, когда твоя торпеда упадёт на полшестого!!!"
©"К-19, приносящая вдов", х/ф.
РФ - это не Российская Федерация, а радиационные факторы (а то подумаете ещё невесть что? ;))).
Вообще - то тема, из года в год одна и та же, рассчитанная на ротацию личного состава, срочной службы в первую очередь, но обязательная к изучению всем личным составом атомных подводных лодок (а специалистов химслужбы особенно) звучит в оригинале так: "Влияние радиационных факторов на организм человека". Ну чтоб, Ъ, помнили, что год за два это не "ни за что", как многие не только думают, а и вслух говорят, а существует некоторая опасность всё же. В разной степени, конечно. На ОФИ*шных лодках (выведенных из боевого состава флота и готовящихся к утилизации) она мизерна, но есть.
Поэтому чтобы как-то оживить тему рассказ - беседы (а я всегда так именовал метод занятия) со своими мичманами - начхимами на СРЗ "Выдра", меняющимися беспрерывным калейдоскопом, как и подлодки, на которых они служили, я всегда вслух произносил именно фразу заголовка рассказа. ОФИ*шный НХС, мичман - это шестой разряд, без классности (у всех остальных девятый). Одно время мичманов командиры в ссылку на должность начхимов на квартал отправляли, чтобы осознал это дело (получил денюжек меньше), и, следовательно, прекратил **ёвничать. Потом это дело (вольготные кадровые перетасовки внутри войсковой части) запретили. Кстати, сразу скажу - мичмана (начхимы) попадались мне разные. Многих вспоминаю с искренним удовольствием. А у кого же уж слишком явственно читалось в глазах (-"…отъ**ись, Геннадьич…") на нечасто проводимых мной этих рассказ - беседах, тех я сразу посылал на три весёлых буквы:
-"Свободен! Жить захочешь - сам научишься".
Но бывало это крайне редко. А так, послушав про страшные и не очень радиационные (они же ядерные) аварии, происходившие на атомных подлодках отечественного ВМФ, люди делали круглые глаза, и проникнувшись, говорили потом что - то вроде:
-"Нихх**яссе! Геннадьич, ну, *ля…".
А Геннадьич отвечал:
-"Вы меня, мои дорогие, по ПКЗ-141 скоро под руки будите водить, как Брежнева; доведёте, ведь, Ъ, своими выходками до инфаркта (а может даже инсульта, что говорят, ещё хуже)! Повторяю - радиация у Вас в прочном корпусе значительно ниже чем на пирсе, куда Вы покурить и справить малую нужду выходите. И если принял ты литр "радиопротектора" на грудь в свой законный выходной, а затем выполз на свежий воздух за ДП (пивом), и попал под светлы очи командира соединения в славном городе Снежногорск, то радиация тут не при чём!".
-"Не-не-не, всё ясно!" - отвечали мичмана.
...
А теперь я вернусь в своих воспоминаниях в очень далёкий уже 1992 год, когда я приступил к самостоятельному изготовлению одного хитрого приборчика. По задумке, этот чудо-юдо-радиометр из славного племени рентгенметров, должен был мерить всё что можно, и даже чуточку то, что нельзя. Причём значительно удобнее и быстрее, чем штатная переносная АРК. Видимо, сказывалось общение с одним из моих любимых преподавателей в училище имени Никого, капитаном 2 ранга Борисом Еньшиным, читавшим нам курс по аппаратуре радиационного контроля. Плюс, не забывайте, наличие светочей науки аж с четырёх институтов на нашей подводной лодке, видимо, оказало воздействие на мой ещё неокрепший в тотальном по**изме юный разум. Ну и, наконец, мне же всегда скучно жить скучно, бездельничая; а свободного времени, с выводом нас из боевого состава Флота, стало просто девать некуда. По сравнению с. Нет, конечно же, офицеру всегда есть чем себя занять. Общественно полезным и весьма приятным. К примеру, как стал говорить мой хороший товарищ Витя Рыжаков уже через полгода после вывода нас в ОФИ: -"Мужики, да с вашими пьянками стакан вина выпить некогда!". Но не каждый день же?
Так вот. Собрав из многочисленных запасов пэкэзэшной химкладовки и ЗиП*а (скотч и чайные пакетики тогда ещё не были так широко внедрены в народные массы, привет Эдуарду Анатольевичу Овечкину и его рассказу "Ваш коллега – связист!") то, что хотел, я направился в ЦЗЛ (центральную заводскую лабораторию) одного из судоремонтных заводов Мурманской области. Опытный образец прибора, прототип, рождался в муках, и не раз мне приходилось консультироваться у молодого офицера-связиста, выпускника ВВМУРЭ имени Попова, Серёги Клещёва. Сережа же имел не только заслуженную кличку "Паяльник", именно с Большой Буквы, и обеспечил всех желающих модной в те времена цветомузыкой и системой "бегущая волна" ("мигалками" в просторечии), но и был настоящим радиоинженером в моём понимании. И как не дико это звучит в современном мире, сыном Заместителя Министра Радиоэлектронной промышленности СССР (!!!). Правда, его романтическим мечтам о бороздящих просторы Мирового Океана Атомных Подводных Лодках сбыться было не суждено - парню старые пердуны из экипажа "уважаемого" за пару лет отбили весь интерес к военной службе. Из зависти к его уму, таланту и … папе. Гноили парня на дежурствах по ПКЗ, не подписывая ему зачётный лист на допуск к дежурству по ПЛ. При стоянке в базе! И с деревянными настилами в реакторном отсеке, напрочь раскуроченному для так и не окончившегося никогда ремонта. Перевод на действующую подлодку Серёге многократно не давали, ничем не мотивируя (а вот хрен тебе, размечтался!) и уволился он в запас старшим лейтенантом, по сокращению штатов. О чём, уверен, и не жалеет. Поскольку, по достоверной информации, Серёжа нашёл себя в гражданской жизни. А если и жалеет в глубине души, то зря.
Это Флоту нужно жалеть, что таких людей он потерял в те времена. Впрочем, что-то я совсем отвлёкся. Так вот. Шило и связи, а также появившаяся у меня в результате вступления в стройные ряды суровых северян, героев-подводников, некоторая самоуверенность, а порою даже и наглость, творят чудеса. Я к тому времени проконсультировал кучу людей по поводу появившихся в продаже бытовых дозиметров. Как-то вечером принёс в портфеле ИИИ в полярнинский Дом Торговли, сняв две степени защиты (в них источник в портфель не влазил). Правда, из двенадцати красивых приборчиков потестить удалось только три (в остальных элементы питания типа "Крона" сдохли), но этого было вполне достаточно. Когда погрешность прибора, пусть и бытового предназначения, составляет уже не разы, а порядки, это не дозиметр-рентгенметр, а… ну сами знаете? Вот таким образом, припечатав ёмким словом на букву "Ха" эти изделия, я и сорвал объём продаж бракоделам-кооператорам, да и поделом, считаю. Кстати, этот источник (цилиндрик такой длиной в одну фалангу пальца, на шкертике, но сравнительно мощный, зараза) как-то при проверке блоков детектирования КДУС-1М я уронил в трюме реакторного отсека. Достал с трудом. Заклинило меня в переплетении трубопроводов. Ни туда и ни сюда, еле вылез, Ъ! Орать же: -"Help!!! S.O.S.!!!" на весь отсек мне было стыдно.
Когда же мы ещё были научно-боевой единицей, все положенные замеры на родной 149-ой производил фактическим пуском, и почти всегда сам, не ленился лезть ни в аппаратные, ни в парогенераторные выгородки. Короче, исследовал шестой и смежные полностью. Огромную помощь в этом вопросе мне оказал, в том числе, и капитан 3 ранга Агеев Вячеслав Александрович, наш КГДУ-1. Человек воистину энциклопедических знаний в данном вопросе. А лазил я везде и всюду (с различными переносными приборами РК под мышкой), в реакторном отсеке и его окрестностях, не потому что мне делать было нечего. А потому что введённая ППУ л/б барахлила уже тогда, стабильно выдавая в проходной коридор солидные вполне себе радиационные "прострелы" на мощности более 40 %. Впрочем, если целый завод-гигант "Штиль", с привлечением контрагентов, так и не смог нам впоследствии реактор отремонтировать, вполне естественно, что и мои скромные поползновения понять причину всех этих безобразий, к сожалению, успеха не принесли. Но практических навыков, и уважения в лице нашего дивизиона движения мне, конечно, прибавили.
На пенсии уже, разобрав свой архив, и осмыслив беседы с лично мной уважаемыми людьми, специалистами в вопросах ядерной и радиационной безопасности, я вроде нашёл возможную причину - спровоцированное оператором ПУ ГЭУ падение аварийной защиты, при работе реактора в переходном режиме. Но поскольку это только мои догадки, да и кому теперь это нужно, на эту тему я распространяться дальше не намерен. Моя 149 -ая и так сопротивлялась до последнего. Спустив Флаг ВМФ СССР (выйдя в ОФИ) последней из лодок проекта, летом 1991 года. Возможно, в качестве протеста против развала Великой Империи, которой честно служила с 1962-го года…
Картошку околочернобыльского произрастания, привезённую из отпуска (или переданную родственниками) сослуживцам мерил на КРАБ-2. В их присутствии, на полном серьёзе, хотя это и бесполезно, но попробуй ты им объясни. А потом перемерял на КРВП-2 (*). Это намного более точный прибор, но там время и терпение нужно.
27.04.2021.
Сноска:
(*) - Корабельный радиометр воды и пищи.
Чтобы Вы увидели, как эта красота (ныне безбожно устаревшая) работает, ловите ссылку: ( https://www.youtube.com/watch?v=z2X1jv_Xv7U ). "КРВП-3АБ. Методика измерения бетта-активности". Радиометр следующего поколения, но сути это не меняет. Пересчётный блок с декатронами тот же.
Для ленивых. "Работа корабельного радиометра воды и пищи КРВП-ЗАБ" (короткая версия), ссылка: ( https://www.youtube.com/watch?v=T-OCqPsXvik ).
.