Эпизод третий - летний, но снежный.
"И чтобы ноги твоей у нас больше не было!" - заявила Витькина мама.
"Да я к вам сто лет уже не хожу! - возмущенно ответил Сережка. - С тех пор, как вы мне зимой еще сказали, чтобы моего духа у вас не было!"
Как я уже говорила, за нашими огородами находится косогор, который спускается к речке. А за рекой - крутой обрывистый склон, к которому она и прижимается, как будто ей холодно.
А может, и на самом деле холодно, потому что внизу этого склона иногда и летом сохраняется снег. И река метров двести текла под этим снегом. Так было и в этом году. Зима была снежная, наигрались мы в снегу. Сугробы были огромные, таяли до начала мая, а за рекой снег вообще лежал почти до июля. В тени склона он таял медленно, сверху уже и пылью покрылся, потеряв свой белоснежный цвет.
А нам, ребятишкам, это только на руку. Играешь-играешь, а потом разгоряченный бежишь туда, быстренько очищаешь участок и суешь руки в холодный снег, умываешься снегом. Даже в снежки играть пытались, хотя слепить снежок из крупнозернистого снега, лежащего под верхним грязным слоем, было невозможно.
Однажды, уже ближе к вечеру, мы с девчонками играли на косогоре. Мячики, скакалки, классики... Земля была хорошо утоптана нашими маленькими ножками, не хуже асфальта.
Рядом толпились мальчишки, как всегда, занимаясь своими делами и изредка дразня девчонок, надо же как-то свое внимание проявить. В какой-то момент мальчики постарше ушли, а рядом с нами остались самые мелкие и доставучие, то есть Сережка и Витька.
Мы играем, эти мешаются, мы их прогоняем. Какое-то время играем спокойно, а потом опять все повторяется. В общем, привычная картина до определенного момента.
Витька врывается в наш круг, хватает мяч и бросается бежать. Сережка - за ним. А мы всей своей визгливой толпой - за ними. Сбегаем по косогору, перебегаем через луг, уже почти догнали... А Витька раз! и по снегу наверх по склону! Мы, естественно, за ним!
Я с подружкой вырвались вперед, преследуем Витьку. Мы почти его догнали, каких-то пять шагов до него оставалось, как вдруг Витька исчез! Это было мгновенно и так неожиданно, что мы остановились.
В тот же момент раздался дикий от страха крик:
- Сережка! Помоги! Вытащи меня!
Мы опять рванулись вперед и увидели разгадку Витькиного исчезновения. Там, где снег соприкасался с обрывом, образовалась трещина, в которую он провалился. Но, на счастье, не совсем, а задержался локтями так, что голова его ниже уровня снега. А внизу течет река...
Мы с подружкой, не сговариваясь, падаем на колени рядом с трещиной, хватаем его за плечи и рывком вытаскиваем. Потом такими же рывками оттаскиваем подальше от трещины.
Сережка, до падения Витьки успевший убежать вперед, возвращается к нам. Только он успел пройти, за его спиной снег обрушивается, образуется провал еще больше и шире, чем тот, в который попал Витька.
Молча все разворачиваемся и идем домой. Когда уже поднялись по косогору, Витька оживает:
- Дуры девки! Рубашку мне под мышками порвали!
Мы с подружкой недоуменно оглядываемся и начинаем хохотать. От наших рывков рукава Витькиной рубашки разошлись по плечевым швам и теперь висят на нескольких нитках.
- Молчал бы уж, - говорит подружка, - если бы не эта рубашка, за которую мы схватились, плыл бы ты сейчас под снегом до пруда...
Окидываем глазами расстояние до пруда и дружно передергиваем плечами: бррр...
Наутро предсказуемо явилась Витькина мама. Жаловалась, что от Сережки им один убыток, вот теперь рубашку порвали... Глядя на Сережку, она зло сказала:
- И чтобы ноги твоей у нас больше не было!
- Да я к вам сто лет уже не хожу! - возмущенно ответил Сережка. - С тех пор, как вы мне зимой еще сказали, чтобы моего духа у вас не было!