3
Выудить из его песен антисоветский смысл также очень мудрено. Раззакову это удается только за счет использования очень сомнительного метода, что я показал уже на примере его анализа песни «Гололед». Напомню, что из строчек «гололед – и двуногий встает / на четыре конечности тоже» Раззаков делает довольно неожиданный вывод, что Высоцкий здесь… сравнивает русского человека с животным. Таких натяжек у него много. Из строчек «наизусть читаем Пушкина, / а кругом космическая тьма» (из песни «Марш космических негодяев», в которой описываются космические пираты будущего) Раззаков заключает, что Высоцкий… обвинял советскую систему в том, что она гордится грамотностью своих граждан, а окружена тьмой. Показательно, что Раззаков при этом демонстрирует слабое знание текстов Высоцкого, – в своей статье он утверждает, что это отрывок из песни «В далеком созвездии Тау-Кита». Конечно, сей факт не добавляет доверия к его «анализу». Кроме того, Раззаков забывает упомянуть, что куплетом раньше космические пираты поют: «наизусть читаем Киплинга», хотя у него был такой подходящий случай обвинить Высоцкого в очернении не только советской, но и британской действительности…
Если говорить серьезно, то при наличии заранее имеющегося твердого мнения об авторе и достаточно буйной фантазии с помощью этого метода можно доказать что угодно. Допустим, я вбил себе в голову, что Агния Барто была ярой антисоветчицей и коварно вливала яд хитро закамуфлированной антисоветской пропаганды в свои известные детские стихи. Расчет был ужасен и прост: это же дети, они еще не понимают смысла стихов, но запоминают их; когда же они вырастут, антисоветизм будет в них сидеть на уровне бессознательного. Возьмем, например, четверостишье про бычка, который идет и качается. Бычок – это, конечно, простой советский пролетарий-трудяга, который цинично сравнивается с рабочей скотиной. Качается он оттого, что на советских предприятиях под красивые словеса о трудовом энтузиазме из пролетариев выжимали последние соки, изнуряя их авралами и субботниками. Его жизнь коротка и трагична, «доска судьбы» кончается, ему суждено «сейчас упасть», погибнуть в расцвете лет, не увидев вдоволь отдыха, сна, не вкусив простого человеческого счастья…
Чушь? А я ведь лишь придал немного пародийного оттенка тому методу, при помощи которого Раззаков выуживает из стихов Высоцкого якобы имеющийся там тайный антисоветизм.
Тем более у Высоцкого немало песен и стихов, которые выказывают его патриотизм, любовь к русской и советской культуре. Они общеизвестны, и вряд ли нужно тут их называть.
В действительности Высоцкий был подлинно народным бардом. Этим он и отличался от других «бардов» той эпохи, и это осознавалось самим Высоцким и неоднократно звучало в его оценках бардовской песни. Все другие певцы-поэты – от Окуджавы и Галича до Кима и Кукина – были «интеллигентскими бардами» (кстати, это общепринятый термин, попавший даже в интернет-энциклопедии). Не потому, что они принадлежали к полуоппозиционной интеллигенции по происхождению и по образу жизни (это можно сказать и про Высоцкого), а потому, что в своих песнях они выражали ее и только ее мировидение, настроения, интересы. Они, так сказать, были классовыми интеллигентскими авторами. Высоцкий же не был только им. Кроме интеллигенции Высоцкого знали и любили и остальные слои советского общества – от партноменклатуры до рабочего класса и люмпенов. И уж конечно, повторюсь, рабочие и бичи любили Высоцкого не за то, за что его любили актеры с Таганки и участники «Метрополя», и находили они в его песнях совсем другие смыслы, нежели Новодворская и Сванидзе (и парадоксально примкнувший к ним Раззаков). Это как раз и есть свидетельство того, что через песни Высоцкого говорила не московская интеллигентская богема, а сам советский народ, коль скоро этот народ узнавал себя в этих песнях. Причем это был, конечно, не народ пропагандистских плакатов, повестей и фильмов, такого народа нигде и не существовало, кроме как в умах идеологических работников, а народ настоящий, живой, противоречивый, могущий выпить, а могущий и завод раньше срока построить, ругающий власть и за нее же готовый на амбразуры…
Высоцкий не очернял и не высмеивал советскую действительность. Действительность он просто изображал – конечно, иронично, с улыбкой, но не зло, а вполне душевно, потому что сам был частью этой действительности. Высоцкий высмеивал штампы неумелой пропаганды, тот убогий, урезанный, заидеологизированный образ советской цивилизации, который навязывали всем работники идеологического ведомства, среди которых, кстати, большинство были будущими ярыми антисоветчиками типа Яковлева или Познера. И еще неизвестно, кто принес больше вреда советскому народу: те, кто создавали этот убогий неумный образ, или те, кто его высмеивали…
И в этом смысле Высоцкий был вполне советским поэтом. И его песни – подлинный памятник советской эпохе, по которому легче уловить ее дух, чем по пропагандистской продукции тех «пролетариев пропагандистского цеха», которые «во время оно» клеймили Высоцкого как антисоветчика и клялись идеалами коммунизма, а потом с легкостью сожгли партбилеты и стали клясть Советский Союз. Ведь быть советским человеком – это вовсе не значит напоказ славить партию и правительство и приукрашивать действительность, замалчивая все ее недостатки. Быть советским – значит верить в возможность справедливого общества, в победу мира, дружбы, бескорыстия, это значит ненавидеть несправедливость, эгоизм, накопительство. Принципами коллективизма, нестяжательства социализм, советский строй и отличается от капитализма, строя либерально-буржуазного. Такими и были миллионы граждан СССР, которые, возможно, не являлись образцами нравственности и не сильно разбирались в идеологии, но которые честно делали свое дело, служили обществу и Родине в меру своих сил и талантов. Как герои песен и стихов Высоцкого. Как сам Высоцкий.
Оригинал публикации находится на сайте журнала "Бельские просторы"
Рустем ВАХИТОВ
Журнал "Бельские просторы" приглашает посетить наш сайт,
где Вы найдете много интересного и нового,
а также хорошо забытого старого!