Начало здесь.
Любые совпадения в именах и событиях случайны.
Дядька Егор просидел в «высоком» кабинете часа полтора. Наконец он появился в дверях, потянулся, улыбнувшись яркому солнцу, и махнул Николаю рукой. – Топай сюды, стажер, разжую, что почем, и сколько стоит.
Несмотря на внешнюю весёлость Егора, в воздухе незримо витала едва заметная тревога. И многоопытный Николай её явно ощущал. «Да, ерунда. Первое задание всегда так».
- Значит так, Колян. Сейчас – на погрузку. Грузимся в районе аэропорта. Написано – товары бытового назначения. Нас это не касается. Хоть бомба водородная. На фуре пломба особая. От военных. Без права проверки. В ночь выезжаем. Курс на Узбекистан. Там грузим всяческий химпром, и назад, в матушку Рассею. В Минеральных Водах часть груза у нас снимут. Дальше проходим Верхний Ларс. Даже если будут «шмонать», главное, не дрейфь. Только спокойствие.
- По поводу спокойствия, не ко мне.
- Ах, да, ты ж у нас спец! Тогда, о, кей! Дальше – Поти. А там, что дальше, скажут. Ну, что?
- Да чего рассусоливать? С Богом!
Место погрузки являло собой старый ангар, обнесенный «колючкой». Некогда, ещё, в советские времена, здесь, рядом с аэропортом, дислоцировался авиаполк транспортной авиации. Всё неприметно и уныло, если бы не хмурые мужики в камуфляже, с «Кипарисами» на бедре. Охранник на воротах поднял руку. Короткое – «Выходим!» и, их в полном молчании препроводили в «караулку» возле ворот. И снова короткое – «Ждите».
- Ты, Коля, ничему не удивляйся. Я к таким «фортелям» давно привык.
- А я, Жорик, привык к «фортелям» и покруче.
Кроваво- красный кусочек солнечного диска ещё несколько секунд повисел в жарком вечернем мареве, и скрылся за холмами. Дверь караулки открылась. На пороге стоял огромный детина в черных очках. На животе, в кобуре висел внушительных размеров «Стечкин». В руках он держал стопку бумаг, и два белых листа с красной полосой поперек. На листах была надпись: «Министерство Обороны Российской Федерации. Пропуск. Без права проверки».
– «Вперёд!», скомандовал вошедший, и протянул им документы. Машины ждали их у ворот.
- Дядька Жора, Скажи, на кой я ввязался в эту афёру? Денег мне было мало? Так нет же! Денег как раз хватало. Или натура такая авантюрная? Так и чувствуется запах очень серьёзной статьи!
- Прости меня, Колян. Хотел тебе помочь, и втянул тебя в уголовщину. И сам уже жалею. Видишь ли, сюда вход – рупь, а вот выход…
- Да ладно тебе! Я же не пацан! Догадывался, что в болото без слеги ныряю. Посмотрим, что дальше будет.
- Ну, добро. Только главное, ни во что не лезть.
Дорога оказалась однообразной и скучной. Досужие ДПСники, завидя грозные пропуска, лениво отворачивались, не желая совать носы туда, где их с легкостью необыкновенной, укоротят по самые погоны, а то и в купе с ними. Впереди маячил трак дядьки Жоры, обгоняя даже легковушки. Спрятанные под огромным капотом «американца» пятьсот коней, знали своё дело. Изредка, от нечего делать, переговаривались по рации. Грузовик по мнению Коляна, был выше всяческих похвал. Чего стоила однокомнатная квартира со всеми удобствами за его спиной!
В Узбекистане картина повторилась «до запятой», с той лишь разницей, что их в похожей на российскую «караулке», накормили вкуснейшим узбекским пловом, да на лобовом стекле красовался «пропуск» на узбекском языке, призывающем, то ли пропускать тандем беспрепятственно, то ли забивать гяуров камнями. Кто ж их разберет? Но, Камни никто не бросал. Как-то не по-мусульмански, с кулаками на бывших «старших братьев». Зато в кишлаках чумазая, голопузая детвора назойливо клянчила мелочь, да оставляла на бортах фуры вместо камней, жирные отметины козьего помета.
И снова бескрайние, монотонные дороги России, своей бесконечностью навевающие грустные мысли на путников. «Что здесь делаю я, вырванный из привычной среды человек, готовый по приказу, во имя какой - то абстрактной родины, не задумываясь убить, уничтожить любой объект, или так же, не задумываясь, совершенно бескорыстно, повинуясь приказу спасти сотни и тысячи чужих, безразличных мне жизней? Что заставило меня бездумно влезть в крутой криминал? Я же не авантюрист. Моя жизнь, это холодный, трезвый расчет. Словом, моя среда, это экстремальность. При первой возможности вернусь туда, где я востребован, где я – свой».
Не доезжая пары километров до Минеральных Вод, вдруг захрипела рация. Колюня! – раздался дядькин голос. Паркуемся! Сейчас подъедут люди. Метров через сто вправо, база. Я заезжаю во двор. Часть груза у меня заберут. Постой, покури. Можешь в кафешку сбегать, перекусить. Ферштейн?
- Ферштейн, дядя Егор. Подожду здесь.- Какое-то нехорошее чувство заползло в душу Николаю.
Николай посмотрел в зеркало. Сзади показался свет фар. Мимо медленно проехал черный джип, и три длинномерных ГАЗели. Джип припарковался впереди фур, а ГАЗели повернули во двор базы. Дядя Егор выпрыгнул из кабины. К нему подошли два человека, и что-то эмоционально стали говорить. Дядька согласно кивал головой, потом сел в кабину. «Маск» выплюнул клуб черного дыма, и медленно зарулил во двор.
- Странно! – подумал Коля. – В эти три «шаланды» вместится весь груз! О какой «части» говорил Жора? Но, сказано же «не совать нос», значит, будем ждать. Потекли долгие минуты ожидания. Сколько уж лет, как он бросил курить, а тут почему-то возникло страстное желание выкурить сигаретку некогда любимого «Кэмэла». Напротив, через дорогу, светились окна открытого гастронома. Коля, зная, каким чудесным образом могут исчезнуть из машины деньги и вещи, захватил «дипломат»И быстрым шагом пошел в магазин.
Затянувшись сигаретой, Коля с непривычки закашлялся, и тут ночную тишину разорвал приглушенный треск. АК-74, безошибочно определил он. В груди похолодело. Беда! Рванувшись с места, он не сделал и десятка шагов, как из ворот выкатился джип. В свете уличных фонарей Николай увидел за рулем «хозяина». Следом выехали три тяжело нагруженных ГАЗели, объехали джип, и, повернув на улицу, скрылись в ночи. Двери джипа распахнулись. На дорогу выскочили двое с автоматами, и устремились к Колиному траку. Коля метнулся за дерево.
Рванув ручку двери, один из подбежавших хотел выпустить в кабину очередь, но она оказалась пуста. – Вот же сволочь! – услышал он грубый голос. – Спецназ хренов! Прочухал что-то, гад, сбежал.
- Да черт с ним! Куда он денется, найдем, – ответил ему второй.
Джип взревел мотором, и скрылся в противоположном от ГАЗелей направлении.
Николай выскочил из -за дерева, и огромными прыжками помчался во двор базы.
Дядька Егор сидел на земле, привалившись спиной к переднему колесу. На его губах пузырилась кровь. Раны на груди надувались красными волдырями, которые тут же лопались, и снова набухали. – Не влазь. Немедленно уезжай! – успел проговорить он, и обмяк.
Тяжелый ком подкатил к горлу Николая. «Вот и нет больше единственного на земле, самого близкого мне человека». Плакать Коля давно уже не умел. Он до скрежета сжал зубы, и ладонью прикрыл любимому дядьке глаза. «Это вам так не пройдет. Умрете все. А хозяин ваш будет жить, и каждый день молить о смерти».
Коля огляделся. На асфальте валялся разбитый деревянный ящик с патронами, стреляные гильзы, и несколько пакетов с белым порошком. « Что же здесь такого произошло, что вы, сволочи, его убили?» - подумал он. «Гадать некогда. Сейчас наверняка появятся менты, а «убийца» - вот он. И искать не надо». Николай огляделся, бросил прощальный взгляд на убитого. Тихо произнес: «Прощай», и быстрым шагом направился к дальнему забору огромного двора. Поплутав с полчаса по каким-то буеракам и кустарникам, наконец, увидел невдалеке автостраду с мчавшимися по ней автомобилями.
Одинокого путника на ночной трассе брать никто не хотел. Коля шел по обочине, и тщетно поднимал руку с зажатой между пальцами купюрой. Наконец, белая «Калина» замигала правым поворотником, и резко затормозила.
- Куда едем, шеф? – спросил водитель, парень лет тридцати.
Коля, уставший, и потрясенный произошедшим, буквально упал на сиденье, и прикрыл глаза.
- Чего молчим, шеф? Онемел, что ли?
- Давай в город, а там скажу.
«Бомбила» пожал плечами. – Хозяин – барин.
Когда проехали пол города, таксист осторожно переспросил: - Так куда едем-то??
И Коля назвал первый, пришедший на ум адрес. Водитель резко нажал на педаль тормоза. – Чего ж раньше-то молчал, чудило? Проехали уже! И вообще, чего тебя туда несет? Там, и проезда то нет нормального. Разве что на бульдозере! И район нехороший.
- Вот он мне и нужен. Плачу вдвойне.
- Ну, ладно. До улицы довезу, а там пёхом.
- Идет!
Плутали долго. – Приехали, шеф. Дальше сам.
Коля протянул «бомбиле» десятидолларовую бумажку.
- Ну ты даешь, шеф! Щедро! Вот моя визитка, ежли что, брякай, я тут как тут!
Николай долго брел по не заасфальтированной, темной улице, сам не зная куда. Вот и последний, старый саманный домик. Дальше дороги нет. Он сел на покосившуюся лавочку, и не заметил, как задремал. Проснулся от чувства опасности, готовый действовать. Рядом при свете луны, увидел пожилого мужичка. От него изрядно тянуло сивушным амбре. – Ты чо, милок, перебрал, и заплутал на нашем хутуне?
- Да нет, батя, обстоятельства так сложились, некуда мне пока идти.
- Ага! Понятненько. Не темни. Небось накуролесил чего, да от ментов сбег. Я не любопытный. Пытать не стану. А зараз подымайся, идем в дом. Дернем по соточке, погутарим, коль желание имеется. И на «боковую» Утро вечера мудренее.
- Ну, спасибо, батя, очень уважил. Я заплачу.
- Да что ж вы, нонешние, все такие корыстные? Все б вам деньги да деньги! А что, просто по-человецки, разве никак?
- Прости, батя. Жизнь нас такими сделала. Ляпнул, не подумав.
- Ладно, Бог простит. Заходь.
На душе стало как-то теплее. Николай почувствовал, этому человеку можно довериться. И рассказал всё.
- Даа, паря! Делааа! Эк тебя житуха прищучила. И как выкарабкиваться станешь?
- Выкарабкаюсь, батя, обязательно выкарабкаюсь, с фанфарами!
-Не называй меня батею. Называй меня по отчеству, оно у меня медмединое, запомнить легко. Потапыч я.
- А что у тебя за машинка во дворе стоит? «Троечка», кажется? До сих пор рулишь?
Потапыч как-то сразу съёжился, помрачнел. – Куда уж мне рулить? Сынка, Васятки это память. Сгинул он в Афгане треклятом. Без следа сгинул. Ни слуху, ни духу. И царствия небесного не пожелаешь. Авось жив ещё?
Прости меня, Потапыч. Разбередил тебе рану.
- Да чего уж там…
- Давай, Потапыч, по рюмке, за здравие сынка твоего Василия! Выпили. Помолчали. – Потапыч, продай мне машину. Поверь, она мне сейчас очень нужна!
- Да что ж ты несёшь-то, Коля?! Как же я могу брать эти поганые бумажки за память о Васятке?! Так бери, пользуйся, коль на благое дело.
-Огромное тебе спасибо, Потапыч! Я обещаю вернуть тебе твою память о сыне! А деньги все же возьми. Не за машину, просто так, от чистого сердца. Пригодятся.
- Ну, коли от чистого, благодарствую.
- А что, Потапыч, Вася твой спортсменом был? Вон арбалет- красавец на стене висит?
- Да в школе ещё, на секцию бегал. Потом забросил. С тех пор и висит. А что, и стрелялка понадобилась? Ну, бери и её, коль без неё не обойтись.
Продолжение здесь.
ЛАЙКИ , очень, важный момент для рассказа и канала!! Иначе рассказ написан в "стол". Таковы правила Дзена. Буду всем благодарна за отметку " мне нравится"
Уважаемые друзья канала и читатели, которые не подписались на канал!
Благодарю Вас за то, что читаете рассказы на канале "Стэфановна". Предлагаю Вашему вниманию рассказы разной тематики, написанные на основе жизненных историй: