Над текстом самого лиричного древнерусского литературного памятника историки и лингвисты бьются уже более двухсот лет, но до сих пор не прояснены все темные места. Да и в "светлых" могут подстерегать каверзы - казалось бы предельно простой и прозрачный смысл на поверку оказывается совсем иным.
Хороший пример - слово "кровать", которое в тексте встречается... то ли один раз, то ли два. Дальше поймете, почему тут такой разнобой идет.
Итак, берем отрывок про сон Святослава: "Си ночь съ вечера одѣвахуть мя, рече, чръною паполомою на кроваты тисовѣ..." В переводе Дмитрия Лихачева он звучит так: "Этой ночью с вечера одевали меня, говорил, черным саваном на кровати тисовой..."
Чувствуете, какая мрачная атмосфера? Все здесь говорит о смерти. Сон, который снится князю Святославу, недобрый. Он предвещает что-то плохое, что случится князьями, отправившимися в поход на половцев. И читатели "Слова..." уже знают, что какая весть скоро ему придет.
Но только ли в саване дело? Если бы мы с вами жили в Древней Руси, то само упоминание о тисовой кровати нас бы крепко насторожило. Никому бы в голову не пришло делать кровать из такого дерева. И не только потому, что оно было дорогим - князь за ценой бы в любом случае не постоял, не об этом речь.
Тисовое дерево дает опасные испарения. В небольших количествах - ничего страшного. Но вот спать на нем никому бы не порекомендовали. Первые исследователи "Слова..." решили, что именно поэтому в дурном сне Святославу привиделась тисовая кровать. Пусть такой не существовало, но это символ опасности.
Их коллеги, правда, вообще решили, что тут опечатка (описка) и правильно читать не тисовая, а тесовая кровать. Первые переводчики "Слова..." (Жуковский, Минаев, Мей, Гербель) именно так и переводили - "на кровати тесовой...".
Но позже возобладала альтернативная точка зрения на спорный фрагмент. Дело в том, что из тисового дерева в Древней Руси делали кое-что другое. Оно традиционно шло на дорогие гробы. Для князей, например. Так что во сне, который приснился Святославу, тисовой кроватью был как раз гроб.
С первой кроватью разобрались. А что там за несуразица со второй?
Вторая встречается в следующем отрывке: "И схоти ю на кровать, и рекъ". Однако многие современные лингвисты полагают, что разбивка на слова произведена неправильно (как известно, в древнерусских текстах пробелов не было) и надо читать так: "И къ отцю на кровъ, а тьи рекъ". Хотя тут не только в разбивке дело, а еще и в неправильном прочтении отдельных букв.
В целом, же момент со второй кроватью все равно считается темным.
Ваши лайки и подписка помогут развитию канала! А еще приглашаем в нашу группу ВК "Русичи" и ждем вас в Телеграме. Наше видео смотрите на Rutube